Африканский казак - Лаптухин Виктор Владимирович - Страница 84

На этот раз отшутиться не получилось, спорить было бесполезно.

Эмир Нуху молча выслушал рассказ Дмитрия. Затем захотел взглянуть на его ладони и долго их рассматривал.

— Амина считает, что ты приехал сюда только для того, чтобы познакомиться со мной, — наконец произнес он. — О других целях приезда она не знает?

— Каких других целях?

— Она умна и видит твое беспокойство. Как и всякая женщина, думает быстро, но опасность ищет прежде всего возле своего дома. Все они больше полагаются на гадания и сны, прислушиваются к тому, что им подсказывает сердце. Следить за опасностью, которая грозит из-за дальних гор и морей, они не умеют. Кроме того, сейчас она носит твоего ребенка — дитя нашего древнего рода. Она должна рожать со спокойной душой, чтобы не причинить ему вреда. Но Амина знает, что к тебе приезжают тайные гонцы, и это ее волнует.

— Ты прав, отец, женщины плохо представляют себе опасность, если до нее далеко. Но я воин и начальник воинов, поэтому должен быть всегда настороже. Вот гонцы и сообщают мне о положении за дальними горами.

— Не хочу знать, что говорил тебе Раббех, когда посылал в эти горы, но Амину нельзя тревожить. Надо успокоиться и тебе.

— Хочешь дать какое-нибудь волшебное лекарство?

— Твои сны о доме свидетельствуют о том, что ты беспокоишься, весь напрягся в ожидании того, в чем не хочешь сам себе признаться. Запомни, это не страх. Ты создан для боя и тебя трудно убить. Но накануне сражения такое волнение бывает даже у очень опытных и смелых людей. А волшебство тебе не поможет.

— Почему, отец? — улыбнулся Дмитрий. Ему все больше нравился этот рассудительный старик. Уже не раз вел с ним неторопливые беседы о жизни и каждый раз удивлялся его проницательности и живости ума.

— Ты «деятельный», все эти амулеты, молитвы и заговоры не для тебя.

— Как ты назвал меня? Объясни.

— Еще наши прадеды заметили, что все люди делятся на «деятельных» и «неспособных». Первых мало, не больше одного на десяток, но они не сидят на одном месте. Постоянно ищут новые земли, знания, занятия. Остальные, среди них много умных и работящих — о лентяях и дураках я не говорю — не любят действовать самостоятельно. Они обычно ждут чужого разрешения или приказа. Первые получают больше добычи, но на их пути больше опасностей и они чаще гибнут. Остальные же довольны тем, что имеют. Они опора власти, и за это их любят правители, хвалят за покорность и смирение. Но без «деятельных» правители совсем не могут обойтись… А ты, кроме того, еще и батуре — европеец.

— Это плохо? Всех нас создал Творец, но наделил разным цветом кожи и волос.

— Воистину, это так! Однако Он создал и разные земли. Предопределил, быть им жаркими или холодными, указал народам их страны, но не воспретил общаться друг с другом. Твои соплеменники, мы называем их «турава», «фарансава», «джамусава»27 живут на севере. Там холод не позволяет выращивать два-три урожая в год и делает жителей выносливыми, упрямыми, жадными. Чтобы выжить, вы много работаете и не жалеете ни себя, ни других, а чтобы облегчить свой труд придумываете разные хитроумные штуки из железа и меди. Плохо только то, что вы создаете и смертоносное оружие. Ты вот первым делом пошел смотреть на наш арсенал.

— Так я же воин, работа гончаров и ювелиров меня не интересует.

— Вот я и говорю, что вы упорны, а жадность ведет вас в чужие страны. Вы сильны и в конце концов захватите их, как уже захватили Индию и Египет. Но потом вы начнете воевать друг с другом — это будут долгие и кровопролитные сражения.

— Почему? Разве нельзя будет договориться?

— Ваши страны сильны и богаты. Бедные же не могут долго воевать, им нужно думать о своем пропитании. У нас говорят: богатый идет в поход, а бедный — воровать. К счастью, предугадать будущее нам не дано. Это великая милость Создателя!.. Что касается тебя, то ты выдержишь, и я помогу в этом во имя своей дочери.

— Спасибо, отец. Ты сам воевал и знаешь, как это бывает перед походом.

— Хорошо, что мы поняли друг друга. Через два дня Луну будет «лихорадить». После этого я сообщу тебе и Амине о своем решении.

«Лихорадку» Луны Дмитрий наблюдал, стоя на площадке городской стены рядом с Аминой и ее отцом.

Ночное светило вставало над городом огромное и зловеще красное. После захода солнца быстро наступила тьма, но вскоре свет полной Луны озарил окрестности и длинные тени пролегли через долину, городские улочки и дворы. Внешне все было спокойно, хотя среди жителей наблюдалось некоторое волнение. Многие не сидели за ужином, как обычно, и не собирались ко сну. Кучки горожан стояли на площадях и молча смотрели на ночное небо. Как только левая сторона лунного диска начала темнеть и приобрела воспаленный багровый цвет, раздались вопли и причитания, тревожно забили барабаны, завыли собаки. Тусклая тень неудержимо закрывала Луну, которая вскоре превратилась в бурое пятно. И, как бы подчеркивая весь ужас затмения, рядом с ней ослепительно засветился кроваво-красный Марс, а все большие и малые созвездия опустились к самой земле.

В этот час небесного гнева, как и подобает вождю и защитнику своего народа, эмир Нуху нерушимо стоял на городской стене и, воздев руки, громко молился. Когда на краю Луны вспыхнула голубая точка, радостные крики потрясли город. Вскоре она превратилась в тонкий серп, и через некоторое время зловещая тень исчезла, а лунный диск засиял во всем великолепии. Теперь на улицах начался шумный праздник — хотя «лихорадка» сильно «встряхнула» Луну, но на этот раз все обошлось благополучно. Звезды не попадали на землю! Грозные пророчества не сбылись, и жизнь продолжалась!

Чтобы отметить столь радостное событие, по приказу эмира несколько десятков баранов и кур расстались с жизнью, а люди получили щедрое угощение. Сам эмир уединился в своем покое вместе с дочерью и ее супругом.

— Слушайте, дети мои, — торжественно начал он. — Затмения Солнца и Луны происходят постоянно, и мудрые люди узнают о них заранее. Такие небесные явления наводят страх лишь на невежественную толпу, но всем остальным они напоминают о бренности нашей жизни и непостижимых тайнах мироздания. В эту ночь мне открылось, что гнетет вас обоих.

Старик сделал значительную паузу. Амина с широко открытыми глазами, затаив дыхание, ловила каждое его слово. Ее волнение невольно передалось и Дмитрию, хотя он догадывался, что именно предстоит услышать.

— Ты, Альхаджи Муса, могучий и опытный воин, тебе не страшны грядущие испытания. Твои сны всего лишь усталость после прежних походов. Любовь жены исцелит тебя. Тебе, Амина, не нужно беспокоиться, с мужем не случиться ничего страшного. Сама не причиняй ему забот, береги будущего ребенка. Прекрати скакать верхом и лазать по горам, слушайся советов старых женщин, которых я приставил к тебе. Вы оба отправляйтесь в долину к целебному источнику Вики. Каждый, кто коснется его воды, обретет здоровье и душевный покой, и всю жизнь будет вспоминать наши горы и саванну. Ты же сплети из волос гривы гиены браслет, омочи его в источнике и одень на мужа. Такой талисман напомнит ему о тебе и поможет в трудную минуту…

Стремительный поток вырывался из-под отвесной скалы и широко разливался по песчаному руслу. В нем отражались крутые берега и низко нависшие ветви кустов, а сквозь прозрачную воду можно было рассмотреть на дне россыпи пестрых камешков, среди которых вспыхивали золотистые огоньки топазов. У самого берега, по горло в воде, нежились могучие самцы бабуинов. Чтобы не потревожить их покой, робкие самки свешивались с кустов и, одной лапой держась за ветки, другой быстро черпали воду и поили уцепившихся за них детенышей.

Дмитрий грозно прикрикнул и решительно направился к источнику. Недовольно ворча самцы очистили водоем и перебрались за мыс вниз по течению. Затем с головой окунулся в прохладную воду, с удовольствием ощутил, как упругие струи массируют тело. Смотрел на спускавшуюся по тропинке Амину, которая сбросила одежду и, лукаво посматривая в его сторону, уселась на прибрежный камень, начала неторопливо расплетать свои многочисленные косички.

27

«турава» — англичане, турки, также «люди с белой кожей», «фарансава» — французы, «джамусава» — немцы