Брачный период мачо - Ларина Арина - Страница 37

— Мама, — прошептала Лена. — У тебя что, тоже было двое… Все, как у меня?

— Я была менее испорчена, чем ты! Как тебе в голову подобное пришло? В моей жизни был только один мужчина, но я его потеряла!

— Он… папа умер?

— Тьфу! Какой он тебе папа. Мужчина, у которого я даже фамилию не спросила. Он сначала пришел в мою жизнь, а потом из нее исчез. Вот и вся история.

— И ты даже не попыталась его найти?

— Сначала нет, а потом было поздно. Я не знала ничего, кроме имени.

Какой ужас. Это, наверное, какая-то чудовищная закономерность, — Лене стало страшно до такой степени, что холодные мурашки от пальцев рук добежали до самого сердца, облепив его ледяным колким роем. — Я тоже ничего не знаю про Ивана. Это судьба, да?

— Нет никакой судьбы. Ерунда все это. Линия жизни зависит не от рисунка на ладони, а от человека. Каждый приходит в этот мир и топчет свою тропинку. Рано или поздно тропинка подходит к скалам. Кто-то обходит горы, стоящие на пути, и меняет направление, кто-то берет их штурмом, а кто-то садится и ждет конца.

— Ой, мама, это для меня слишком умно и красиво, но намек я поняла. Твое предложение я обдумаю, хотя гадко это все…

— Ты меня обвиняешь? — мамин голос сорвался.

— Мамуль, да ты что! — Лена порывисто обняла мать. — Разве это твоя вина, это мужики такие…

— Это мы дуры доверчивые, — тихо плакала у нее на плече Вероника Федоровна. — Замуж хочется, счастья простого, человеческого, уюта, кусок получше хочется у жизни оторвать, а она в ответ сама так укусит, что до самой смерти раны зализываешь. Живи лучше, Леночка, не так, как я. Борись, а я тебе всегда помогу.

Антон, вернувшись домой после «командировки», был встречен не женой, для которой, как обычно, после подобных загулов прикупил букет цветов и золотую побрякушку, а взбудораженной предстоящей разборкой тещей.

— Здравствуй, зятек, — выплыла в коридор Андромеда Станиславовна, перегородив своим мощным корпусом проход в апартаменты.

Тещу Антон тихо ненавидел. Прежде всего за имя. Едва только он понял, что всю оставшуюся жизнь ему придется выговаривать это неудобоваримое сочетание имени с отчеством, как сразу проникся к огромной рыжей тетке крайней неприязнью. Она тоже зятя не особо жаловала, но его материальное положение значительно облегчало существование. Он ни единого дня не жил вместе с матерью жены, иначе их брак распался бы в самом начале. Антон забрал Алису из отчего дома на все готовое. Жена с удовольствием сбежала от властной матери, желавшей дочери счастья до такой степени, что готова была молотить каждого кавалера бейсбольной битой с целью выбить обещание обеспечить кровиночку всем необходимым. Антон терпел тещу только из-за жены и не скрывал этого. Андромеда умудрялась вложить в голову наивной Алисы свои сильно перезрелые мысли, и после разговоров с любимой мамой жена неожиданно начинала вести себя совершенно несвойственным ей образом: закатывать истерики, капризничать, рыться в его вещах и требовать подарков. Алиса была недалекой, наивной и покладистой, но влияние мамы развращало молодую женщину, словно с цепи срывавшуюся после их совместных чаепитий. Для Антона было тайной, за что теща может до такой степени его ненавидеть. Только благодаря его деньгам она вылезла из нищеты, получила доступ в платные клиники и косметические кабинеты, начала хвастаться своим достатком перед подругами, но тем не менее продолжала активно жалить руку дающего. Более того, ее запросы росли с каждым днем, словно Антон был не бизнесменом средней руки, а теневым олигархом. Он даже попытался договориться с личным врачом, чтобы тот порекомендовал фурии сменить климатическую зону, навсегда. Но Андромеда Станиславовна приняла героическое решение: страдать рядом с дочерью, поскольку кроме мамы у малышки никого нет, одна она на целом свете. То, что малышке давно перевалило за тридцать и у нее были две взрослые дочери и муж, мама предусмотрительно забывала. Когда Антон, уже заплативший доктору, с жаром начал доказывать, что они всенепременно будут навещать старушку, что он лично примет посильное материальное участие в покупке дома и переезде, поскольку никаких денег не жалко, только чтобы любимая теща не умерла у него на руках, Андромеда лишь трагически покачала рыжими кудрями и горестно сообщила, что она никуда не поедет и умрет на родине, хотя врач ни про какую близкую кончину ничего ей не говорил. Подумав про себя, что не поскупился бы и на похороны, Антон вынужден был оставить затею по отселению тещи в труднодоступные районы необъятной России.

И вот теперь эта клякса, никаким пятновыводителем не смываемая с его жизни, по неизвестной причине топтала полы в его собственной квартире.

— Чем обязан визиту? — довольно неласково поинтересовался Антон, напряженно прислушиваясь к непонятной тишине. У него сложилось впечатление, что, кроме враждебно настроенной тещи, в квартире никого больше нет.

— Жилплощадь вашу стерегу, — ехидно ответила Андромеда, колыхнув грудью.

— Не понял. А где Алиса?

— В Стране чудес.

— Всегда высоко ценил ваше остроумие, — скривился Антон.

— Она уехала с девочками отдохнуть. От тебя! — Она победоносно сложила все свои подбородки и попыталась посмотреть на зятя сверху вниз.

— Как трогательно. Я что, утомил всех троих?

— Твои загулы и твое вранье пагубно отражаются на психике детей и жены. У них депрессия. Тут идиотов нет, и термин «командировка» давным-давно все понимают правильно.

— Похоже, что один идиот тут все-таки есть! — вспылил Антон. — Это я!

— Браво! — теща захлопала жирными ладошками и воодушевилась. — Наконец-то я слышу от тебя правду.

— Я работаю круглые сутки…

— «Работалку» смотри не сломай, — осмелела Андромеда, обнаглев от вседозволенности. — Знаю я твою работу, это Алиска дура наивная, а я жизнью тертая, меня не проведешь! Я такое пережила! И об дочь мою ноги вытирать не позволю! Ты в командировке, и она в командировке. Вот так вот!

— Можно выражаться яснее? В какой именно командировке моя неработающая жена и кто именно ее туда услал?

— Сама уехала, — потрясла корпусом теща, пронзив зятя взглядом генерала, выигравшего битву.

— Да что вы говорите! Как интересно! А кто ж ей командировочные выдал, уж не вы ли?

— Сама взяла, имеет право!

— Ах, как интересно. С каких это пор у нас такие права и по каким критериям определялась сумма?

Сложный вопрос злобствующего Антона теща до конца не поняла, но общий настрой зятя ее радовал.

— С тех пор как она стала матерью твоих детей!

— И куда же командировка выписана?

— В Тунис. Не переживай, они там будут жить в хороших условиях!

— Да я-то не переживаю, только как они так быстро собрались? Визы, паспорта, билеты? У девочек школа, если я ничего не путаю!

— Из школы отпросились, с остальным я помогла. У меня подруга в турагентстве работает.

Андромеде Станиславовне до дрожи в коленях хотелось, чтобы зять осознал, какую роль она сыграла в организации отъезда дочери. Пусть не думает, что тут все сидят и покорно стряхивают с ушей лапшу, которую он регулярно навешивает.

— Алиса тоже имеет право на мужское внимание. Без этого женщина быстро вянет, — дополнила она свое выступление, желая окончательно пригвоздить кобелирующего зятя к позорному столбу.

— Какое глубокое замечание, — разъярился Антон. — Так вот зачем она отбыла в пески, за мужским вниманием! А дочерей взяла, чтобы они опыта поднабрались? Так я должен это понимать?

Он влетел в кабинет и открыл сейф.

— Я в улете! Чувствую, на карманные расходы им хватит!

Кроме тощенькой папки с документами, в ячейке ничего больше не было.

— Семейный бюджет — дело общее! — провозгласила теща.

— То есть деньги, которые я зарабатываю потом и кровью — достояние народа, так понимать?

— Не народа, а твоей семьи. Не перевирай мои слова!

Удержавшись от желания пнуть довольную собой тещу, Антон поинтересовался: