Плутоний для «Иисуса» - Незнанский Фридрих Евсеевич - Страница 45

Алик отнесся к исчезновению Секача с плохо скрываемой радостью, а Лариса Колбина, наоборот, загрустила. Из чего Александр Андреевич вполне резонно заключил, что Месхиев мочилу генеральского все же побаивался и что шансов получить долю от сделки у «генеральши» все меньше и меньше.

Когда приехали в Ганновер, Месхиев прямо с вокзала позвонил Борису Лазкину, коротко изложил ситуацию. О том, что за ними слежка, не сказал. Такой уговор они заключили с Лисом — об этом не говорить, постараться уладить все своими силами. А потом, когда груз будет сдан и деньги получены, можно будет и поделиться своими маленькими неприятностями. Судя по всему, подвязки, связи, значит, у Бориса хорошие, пусть науськает на вымогателей и убийц какую-нибудь крутую спецслужбу. Алик вдохновенно рассуждал об этом, а Лисовский усердно кивал, соглашался, нет-нет да и дотрагиваясь кончиками пальцев до нагрудного кармана рубашки, где, завернутый в три целлофановых пакетика, лежал до лучших времен чек японского банка «Сумитомо».

Переговорив с Лазкиным, Алик передал своим спутникам следующее распоряжение: добираться до спортивного аэродрома в пригороде. Там их будет ждать двухмоторный спортивный самолет «сессна», который доставит их прямо до резиденции покупателя.

Лисовский убедился, что его новые, более выгодные партнеры не оставляют своим вниманием благоприобретенного сообщника. И когда Алик спросил, есть ли «хвост», Александр Андреевич ответил утвердительно.

— Так что будем делать? Как договаривались? От самолета будешь пылить?

— Так лучше всего, — сказал Лис.

— Тогда дай им знать.

Лисовский послушно кивнул и пошел в сторону туалетов.

Алик успел заметить, что какой-то тип через несколько секунд после Лиса тоже прошествовал в том же направлении. Рыбка клюнула!

Когда Лисовский вернулся, они поймали такси и поехали к месту своего назначения.

Лариса Колбина угрюмо спросила:

— Небось опять мне платить?

— А как ты думала, красавица? Когда будем трудовой вклад каждого оценивать, это тебе зачтется!

Несмотря на раннюю весну, спортивный аэродром уже зеленел под сумрачным небом свежо и ярко, как площадка для гольфа. Немногочисленные строения: пара ангаров, административный корпус, кафе, автостоянка и склад топлива были компактными и выкрашенными в яркие цвета, прямо игрушки для взрослых. Таковыми, в сущности, они и были. У края летного поля стояли в ряд несколько пестрых, как гигантские стрекозы, самолетов.

Получив расчет с минимумом чаевых, таксист буркнул под нос нечто похожее на «…швайн!» и укатил. Слегка растерянные трое странников сгрудились возле кафе.

К ним подошел высокий крепкий мужчина в комбинезоне.

— Господа из Москвы? — спросил он, дежурно улыбнувшись.

— Да, — ответил Алик.

— Направляетесь к господину Лазкину?

— Да.

Немец улыбнулся чуть радушнее.

— Я пилот Курт. Пройдемте со мной.

Самолетик оказался совсем небольшим и производил впечатление весьма хрупкой конструкции, хотя, как оказалось, мог взять на борт до десяти пассажиров и тонны полторы груза.

Стали грузиться. Курт залез в кабину и проверял работу всех систем. И тут началась инсценировка.

Внезапно из-за ангаров на летное поле, ревя форсированным двигателем, вырвалась длинная черная легковая автомашина и остановилась метрах в ста пятидесяти от «сессны». Из нее выскочили трое мужчин с короткоствольными автоматами в руках.

В этот момент собравшийся было поднять ногу на ступеньку лесенки Лисовский оглянулся, спрыгнул вниз вместе со своим объемистым кейсом и неровно, иногда спотыкаясь, побежал через поле к машине.

Курт уже завел моторы, потом, увидев происходящее, крикнул пассажирам:

— Что случилось?!

— Аллес гут! Форвертс!.. — крикнул в ответ Алик.

Пилот пожал плечами, кивнул и начал выруливать на взлетную полосу…

Взрыв произошел на десятой минуте полета на высоте пять тысяч метров. Сначала громкий хлопок внутри пассажирского салона «сессны», затем взорвались топливные баки — и с клубком оранжевого пламени самолет полетел камнем к земле, теряя на лету крылья, хвост и то, что минуту назад было пассажирами и пилотом.

Смуглый, поджарый, крепкий, как мореный дуб, немец смотрел в окно. Грузный и невысокий Борис Лазкин, шумно отдуваясь, тянул пиво, и на лице его появилась невообразимая гримаса, означающая, с одной стороны, удовольствие, с которым Борис «купал» свои толстые губы в бокале, а с другой — отчаяние, которым герр Лазкин пришел поделиться с герром Шиллером.

— Так вы считаете, Борис, все пропало? — негромко спросил немец.

— С этой партией груза да!

— У вас есть люди, которые привезут нам следующую?

— Пока нет.

— Борис, откуда вы узнали о катастрофе?

— Из газет.

— Что думаете по этому поводу?

— Явная бомба.

— Кто подложил.

— Те самые, которые Тузика убили.

— Логично. Но каким образом бомба оказалась в самолете?

— Прикрепили к борту, пока Курт ходил туда-сюда.

— Слушайте внимательно, Борис, у меня более полная и более интересная информация. Полиция занимается катастрофой больше суток, и есть уже некоторые выводы. Взрыв произошел внутри салона, понимаете? К этому часу обнаружены останки трех человек, двоих мужчин и одной женщины.

— Лариса… — выдохнул Борис.

— Да. Идентифицированы на сто процентов двое — Колбина и наш Курт. Разброс частей самолета и трупов сравнительно небольшой, что позволяет предполагать: если бы в самолете еще были люди, их тела были бы найдены. И самое главное: найдена металлическая емкость, которая вполне могла быть кассетой с плутонием. Но во всем радиусе падения обломков не выявлено ни малейшего следа радиации больше естественного фона.

— Что?

— Да-да, Борис, в самолете плутония не было. А это значит, что кто-то из наших друзей ведет нечестную игру. Как вы думаете — кто?

Лазкин слишком энергично, расплескивая пиво, пожал плечами.

— Кстати, вы сделали то, что я просил?

— Что вы просили?

— Антропометрические характеристики на тех, кто должен был к нам прибыть: господин Лисовский, господин Месхиев и господин Бобров, так?

— Так, — кивнул Лазкин, — все сделано. На Лисовского и Месхиева есть даже фотографии.

— Из этих троих двое работают против нас. Надеюсь, вы понимаете, чем нам это грозит?

— Конечно!

— Так вот, Борис, оставьте на время пиво, пойдите к себе, напрягите свои мозги и попробуйте предложить мне свой вариант действий. И не отлынивайте! У меня чувство, что над нами скоро начнут сгущаться тучи. Но не забывайте, что первая молния при любом раскладе достанется вам!..

С помощью заместителя генерального прокурора по следствию и старинного друга Кости Меркулова Александр Борисович Турецкий смог поднять на ноги весь отдел по взаимодействию с полицией других стран Главного управления по организованной преступности МВД РФ. Сам начальник отдела, потратив день, связал Турецкого с заместителем начальника криминальной полиции Клаусом фон Дицем, который по телефону произвел впечатление простого и смешливого человека.

— Так что вы хотите, Александр? — спросил он на приличном русском языке.

Турецкий не преминул отпустить по этому поводу комплимент.

Клаус коротко хохотнул.

— За что надо говорить «спасибо» вашим клиентам, они здесь очень… как это сказать? Их очень много, да!

— Меня пока интересует один…

— Кто?

— Заранее предупреждаю, Клаус, по вашим учетным данным он не проходит. Границу пересек впервые…

— Когда?

— Два дня… нет, уже три дня.

— Легально?

— А как иначе? — удивился Турецкий.

— О Александр! Из Польши к нам… Есть даже цена за перевод.

— Неужели?

— Да. Халатность, так? Халатность есть расплата за спокойную жизнь.