Миллионер За Минуту - Аллен Роберт Г - Страница 76

тий нет. Что ты можешь проиграть и потерять уйму денег. Надеюсь, для тебя это станет полезным уроком. Подавай объявление, но не жди сложа руки, когда зазвонит телефон. Распространяй свою информацию всеми доступными средствами. Пусть все знают, что у тебя есть прекрасный дом, который ты готова обменять на что-то другое. Может, у кого-то есть дом поменьше, но полностью выкупленный. Скажем, у кого-то есть дом стоимостью в 400 тысяч долларов — как твоя выкупленная доля — и который смерть как хочет переехать в дом пошикарней, в лучшем районе, с полем для гольфа под окном. Если мы сможем обменять твой большой дом на этот, пусть меньший, но зато не заложенный, мы сможем легко заложить его и получить наличные. Понимаешь, о чем я?

—Да, — не вполне уверенно ответила Мишель. Саманта вскинула голову.

— Мишель, тебе понадобилась одна минута, чтобы попасть в трудную ситуацию, но и не больше минуты нужно, чтобы вы браться из нее. Ты просто должна быть готова делать то, что в данный момент необходимо. Поэтому встряхнись — и за работу.

— Хорошо, — сказала Мишель.

Когда она была уже у двери, Саманта окликнула ее:

— Первым делом подай объявление. Нужно, чтобы оно поя вилось в завтрашней газете.

* * *

Оно появилось. Мишель просто изложила своими словами то, о чем говорила Саманта:

Прекрасный дом Эксклюзивный район Идеальное состояние

Возможность обмена или аренды с правом выкупа Исключительная гибкость условий

Мишель подходила к двери бунгало Саманты, когда зазвонил ее сотовый телефон. Звонила Стефани из офиса Саманты.

— Мишель, телефон тут надрывается от звонков по поводу вашего объявления. Люди интересуются вашими условиями. Я не знала, что им отвечать, поэтому просто записала их телефоны. Уже человек 12 набралось.

— Вы можете переслать мне имена и телефоны по факсу?

— Конечно Вы у Саманты? Сейчас пришлю.

— Спасибо, Стефани. А если будут еще звонки, переводите их на мой сотовый.

Закончив разговор, Мишель вошла в дом, ставший таким родным для нее, где не так давно и закрутилась вся эта карусель. Она заглянула в маленькую спальню, где ее разбудила в то первое утро

Саманта и потащила на их первую пробежку к Скале. За прошедшие 2 месяца она не могла припомнить ни одного дня без физзарядки, если не считать воскресений. В некоторых случаях она заставляла себя заниматься невероятным усилием воли, но сейчас это стало прочно укоренившейся привычкой. Выполняя упражнения, она получала мощный заряд энергии, которого хватало ей до позднего вечера. Когда она была помоложе, она за день уставала так, что едва дотягивала до ужина и уже к половине десятого спала мертвым сном. Конечно, тогда были маленькие дети, и это не могло не сказываться. Но сейчас она понимала, что дело было не только в детях.

Возможно, мобилизовать силы ей помогала и острая нехватка времени. Она постоянно думала о Ники и Ханне — и о Гедеоне. Дух мужа, казалось, постоянно витал где-то рядом с ней, наполняя ее энергией и не давая расслабиться, пока ее семья не воссоединится.

Несмотря на всю рискованность ее нынешнего положения, она не могла припомнить другого такого периода в своей жизни, когда бы она была так бодра и воодушевлена, когда бы она так горела желанием жить и наслаждаться жизнью. Может быть, этому способствовала физкультура. Может быть, дело было в тех постоянно обновлявшихся интереснейших идеях, которые как насосом прокачивались через ее мозг. Она редко спала позже 5:45 и редко ложилась до 11, но каждое утро была бодра и готова к действию.

Ей действительно нравилась эта жизнь на лезвии бритвы, эта ходьба по натянутому канату. Она теперь по-другому смотрела на людей, которые живут строго размеренной жизнью, которые опутаны проводами, привязывающими их к дающему средства к существованию рабочему месту, которые держатся за него, как за материнскую грудь, и жертвуют частицей свободы ради большей безопасности. Она вспомнила, как Саманта однажды сказала ей «Свобода», другая с табличкой «Безопасность». Если ты выбираешь вторую дверь, то теряешь то и другое».

Когда Саманта сказала так, Мишель посчитала это чепухой. В то время безопасность и надежность были самыми желанными для нее качествами жизни. Она хотела иметь возможность каждый день возвращаться в свой собственный дом, в котором жила ее семья.

Она хотела жить так, чтобы ничто не угрожало ни ей, ни ее детям.

Она хотела жить в коконе.

Но теперь, узнав совершенно другую жизнь, она поняла, что никакая иная не способна дать ей такой будоражащей энергии, бодрости, ясности мыслей, спорости шага. Такой стиль жизни она бы сама себе не выбрала, пока судьба не вынудила ее. Но теперь, пусть вынужденно, она поняла, что имела в виду Саманта. Теперь она уже никогда не пойдет в дверь с табличкой «Безопасность». «Свобода» — единственный оставшийся для нее вариант.

Забрав с факса список, посланный ей Стефани по факсу, Мишель не успела сесть за стол, как телефон зазвонил снова.

— Да? Мишель слушает.

— Это вы хотите обменять свой дом на что-то другое?

— Да, я. У вас есть что предложить в обмен за прекрасный дом в эксклюзивном районе?

— Есть коегчто, но, правда, не недвижимость. У меня есть несколько ценных рубинов из Южной Америки, которые я был бы готов обменять на ваш дом.

— Ах вот как? Спасибо вам большое за звонок, но это, пожалуй, не то, что мне сейчас нужно. Мне нужно то, что было бы легко продать за наличные.

— Эти камни вполне можно продать.

— Тогда почему вы их сами не продаете?

— Просто мне нужно жилье, а денег нет. И я ищу дом, который мог бы выменять на свое имущество.

— Должна сказать, сэр, что я даже не задумывалась о драгоценностях как возможном варианте обмена.

— Тогда подумайте, и я вам еще позвоню.

— Знаете что, если вы пришлете мне письменное предложение, мне будет легче принять решение. Мне необходимо обсудить это с моими коллегами.

Повесив трубку, Мишель покачала головой. Рубины из Южной Америки. Что-то дальше будет — Бруклинский мост? «Может, он обменял бы свои рубины на 10 000 моих мягких игрушек?»

— усмехнулась она про себя.

Следующие два часа Мишель провела, обзванивая по списку, присланному Стефани, всех тех, кто заинтересовался ее объявлением. Она собиралась сделать последний звонок, когда телефон зазвонил сам.

— Мишель слушает.

— Я думаю, вы та леди, которую я ищу, — сказал мужской голос на другом конце провода. — Вас зовут Мишель Эриксен?

— Да, я Мишель Эриксен.

— Меня зовут Фред Тэнди. Примерно месяц назад я получил от вас письмо, что вы интересуетесь многоквартирным домом, которым я владею, в районе Бренсон. Мишель задумалась, стараясь вспомнить, о каком доме идет речь. За минувшие 6 недель она разослала не меньше 500 писем по всей стране.

— Нельзя ли поконкретней? Это на какой улице?

—На Паркиншип-роуд.

Мишель вдруг вспомнила этот довольно запущенный дом, сначала смутно, а потом во всех красках, так что даже удивилась, как могла забыть о нем. Она тогда разговаривала с управляющим, от которого несло пивом и марихуаной, и который жаловался, что хозяин, живущий в другом штате, не уделял своей собственности никакого внимания.

— Да, теперь я вспомнила. Чем могу помочь?

— Меня не было в стране. Почты накопилась целая гора, и когда я вернулся, стал разыскивать всех, кто писал мне. Что бы вы хотели узнать об этом доме?

— Прежде всего, меня интересует, не хотите ли вы его продать. Я занимаюсь инвестициями в недвижимость. Стараюсь покупать дома по наилучшей возможной цене. Я не знаю, каковы ваши обстоятельства и готовы ли вы продать свой дом или обменять его.

— Обменять? Это интересно. Вообще-то я не думал продавать его, но недавно обнаружил, что управляющий утаивал часть арендной платы, не полностью оплачивал коммунальные услуги, не делал необходимый ремонт. Я узнал об этом, когда у одного из съемщиков отключили свет, и он в панике позвонил мне, что бы я разобрался. Когда я приехал, управляющего и след простыл, — не знаю, где он скрывается. Да, этот дом у меня, честно говоря, как мозоль, надо от него избавляться.