Черная стрела - Стивенсон Роберт Льюис - Страница 41

когда с ним говорят.

Между тем матрос Том, мужчина очень сильный, казалось, что-то заподозрил. Он был

трезвее капитана. Внезапно он вышел вперед, грубо схватил Лоулесса за плечи и, ругаясь,

спросил его, почему он держит язык на привязи. В ответ на это бродяга, считая, что все

потеряно, ловким приемом повалил его на песок. Крикнув Дику, чтобы он следовал за ним,

Лоулесс со всех ног помчался по берегу, лавируя между обломками.

Все это произошло в одно мгновение. Не успел Дик броситься бежать, как Арблестер

вцепился в него. Том ползком подобрался к нему и держал его за ногу, а третий моряк

размахивал кортиком над его головой.

Не страх мучил молодого Шелтона: его мучила досада, что, избегнув сэра Дэниэла,

убедив в своей невиновности лорда Райзингэма, он попал в руки старого пьяного моряка.

Досаднее всего было то, что он и сам чувствовал себя виновным, что чувствовал себя

должником этого человека, чей корабль он украл и погубил, и поздно проснувшаяся совесть

громко говорила ему об этом.

– Тащите его в таверну, я хочу разглядеть его лицо, – сказал Арблестер.

– Ладно, ладно, – ответил Том. – Только мы сперва разгрузим его сумку, чтобы другие

молодцы не потребовали своей доли.

Однако они не нашли ни одного пенни, хотя обыскали Дика с головы до ног; не нашли

ничего, кроме перстня с печатью лорда Фоксгэма. Они сорвали этот перстень с его пальца.

– Поверните его к лунному свету, – сказал шкипер, и, взяв Дика за подбородок, он

больно вздернул кверху его голову.

– Святая дева! – вскричал он. – Это пират!

– Ну! – воскликнул Том.

– Клянусь непорочной девой Бордосской, он самый! – повторил Арблестер. – Ну,

морской вор, ты у меня в руках! – кричал он. – Где мой корабль? Где мое вино? Нет, на этот

раз не уйдешь! Том, дай-ка мне сюда веревку. Я свяжу этому морскому вору руки и ноги, я

свяжу его, как жареного индюка, а потом буду бить! О, как я буду его бить!

Продолжая говорить, он, со свойственной морякам ловкостью, обвивал Дика веревкой,

яростно затягивал ее, завязывал тугие узлы.

Наконец молодой человек превратился в тюк, беспомощный и неподвижный, как труп.

Шкипер, держа его на вытянутой руке, громко захохотал. Потом дал ему оглушительную

затрещину в ухо; затем начал медленно поворачивать его и неистово колотить. Гнев, как

буря, поднялся в груди Дика; гнев душил его; он думал, что умирает. Но когда моряк,

утомленный своей жестокой забавой, бросил его на песок и отвернулся, чтобы

посоветоваться с приятелями, Дик мгновенно овладел собой. Это была минутная передышка;

прежде чем они снова начнут мучить его, он, быть может, найдет способ вывернуться из

этого унизительного и рокового приключения.

Пока его победители спорили о том, как поступить с ним, он собрался с духом и

твердым голосом заговорил.

– Господа, – начал он, – вы что, совсем с ума сошли? Небо дает вам в руки случай

чудовищно разбогатеть. Вы тридцать раз поедете за море, а второго такого случая не

найдете. А вы, клянусь небом, что вы сделали? Избили меня! Да так поступает

рассерженный ребенок! Но ведь вы не дети, вы опытные, пропахшие смолой моряки,

которым не страшны ни огонь, ни вода, которые любят золото, любят мясо. Нет, вы

поступили безрассудно!

– Знаю, – сказал Том. – Теперь, когда ты связан, ты будешь дурачить нас!

– Дурачить вас! – повторил Дик. – Ну, если вы дураки, дурачить вас нетрудно! Но если

вы люди умные, – а вы мне кажетесь людьми умными, – вы сами поймете, в чем ваша

выгода. Когда я захватил ваш корабль, нас было много, мы были хорошо одеты и

вооружены. А ну, сообразите, кто может собрать такой отряд? Только тот, бесспорно, у кого

много золота. И если, будучи богатым, он все еще продолжает поиски, не останавливаясь

перед трудностями, то подумайте-ка хорошенько; не спрятано ли где-нибудь сокровище?

– О чем он говорит? – спросил один из моряков.

– Так вот, если вы потеряли старое судно и несколько кружек кислого, как уксус,

вина, – продолжал Дик, – забудьте о них, потому что все это дрянь. И лучше поскорее

присоединяйтесь к предприятию, которое через двенадцать часов или обогатит вас, или

погубит. Только поднимите меня. Пойдем куда-нибудь и потолкуем за кружкой, потому что

мне больно, я озяб и мой рот набит снегом.

– Он старается одурачить нас! – презрительно сказал Том.

– Одурачить! Одурачить! – крикнул третий. – Хотел бы я посмотреть на человека,

который мог бы меня одурачить! Когда я вижу дом с колокольней, я понимаю, что это

церковь. И, по-моему, кум Арблестер, этот молодой человек прав кое в чем. Уж не

выслушать ли нам его? Давайте послушаем.

– Я охотно выпил бы кружку крепкого эля, приятель Пиррет, – ответил Арблестер. – А

ты что скажешь, Том? Да ведь кошелек-то пуст!

– Я заплачу, – сказал Пиррет. – Я заплачу. Я хочу узнать, в чем дело. Мне кажется, тут

пахнет золотом.

– Ну, если мы снова примемся пьянствовать, все пропало! – вскричал Том.

– Кум Арблестер, вы слишком много позволяете своему слуге, – заметил подвыпивший

Пиррет. – Неужели вы допустите, чтобы вами командовал наемный человек? Фу, фу!

– Тише, парень! – сказал Арблестер, обращаясь к Тому. – Чего ты лезешь не в свое

дело! Матросы не смеют учить шкипера!

– Делайте, что хотите, – сказал Том. – Я умываю руки.

– Поставьте его на ноги, – сказал Пиррет. – Я знаю укромное местечко, где мы можем

выпить и потолковать.

– Если вы хотите, чтобы я шел, друзья мои, развяжите мне ноги, – сказал Дик, когда его

подняли и поставили, словно столб.

– Он прав! – рассмеялся Пиррет. – В таком виде ему далеко не уйти. Вытащи свой нож

и разрежь веревки, кум.

Даже Арблестер заколебался при этом предложении. Но так как его товарищ настаивал,

а у Дика хватило разума сохранять самое деревянное, равнодушное выражение лица и лишь

пожимать плечами, шкипер наконец согласился и разрезал веревку, которая связывала ноги

пленника. Это не только дало Дику возможность идти, но вообще ослабило все веревки. Он

почувствовал, что рука за спиной стала двигаться свободнее, и начал надеяться, что со

временем ему удастся совсем освободить ее. Этим он был обязан глупости и жадности

Пиррета.

Этот достойный человек взял на себя руководство и привел их в ту самую таверну, где

Лоулесс пил с Арблестером во время урагана. Сейчас она была совсем пуста; костер потух, и

только груда догорающих углей дышала приятным теплом. Они уселись. Хозяин поставил

перед ними порцию горячего эля. Пиррет и Арблестер вытянули ноги и скрестили руки –

видно было, что они собираются приятно провести часок-другой.

Стол, за которым они сели, как и остальные столы в таверне, представлял собой

тяжелую квадратную доску, положенную на два бочонка. Они заняли все четыре стороны

стола. Пиррет сидел против Арблестера, а Дик – против матроса.

– А теперь, молодой человек, – сказал Пиррет, – начинайте свой рассказ. Кажется, вы

действительно несколько обидели нашего кума Арблестера, но что из этого? Потрафьте ему,

укажите ему способ разбогатеть, и я бьюсь об заклад, что он простит вас.

До сих пор Дик говорил наудачу; но теперь, под наблюдением шести глаз, необходимо

было придумать и рассказать необыкновенную историю и, если возможно, получить обратно

столь важное для него кольцо. Прежде всего надо было выиграть время. Чем дольше они

здесь пробудут, тем больше выпьют и тем легче будет убежать.

Дик не умел сочинять, и то, что он рассказал, очень напоминало историю Али-бабы,

только Восток был заменен Шорби и Тэнстоллским лесом, а количество сокровищ пещеры

было скорее преувеличено, чем преуменьшено. Как известно читателю, это превосходная