Вишенка. 1 том - де Кок Поль - Страница 48

— А что, может, и теперь не дозволите мне выйти со двора?

— Ступай, ступай, товарищ!

— Очень рад, — отвечает, уходя, Сабреташ.

Но, очутившись на улице, покровитель Вишенки не знает, в какую сторону направиться, до сих пор ему не приходилось закладывать вещи, и он не знает, где ему найти ростовщика.

— Как-нибудь справлюсь, должны же быть такие места в Париже, где дают деньги под залог вещей. Посмотрим, не окажется ли какой вывески, — так размышлял Сабреташ, идя на удачу прямо.

Спустя некоторое время он решается обратиться с вопросом к проходившему мимо господину Благородный вид этого господина привлек внимание Сабреташа. Он казался лет пятидесяти и превосходно был одет.

— Извините меня, сударь, я вас на минуту остановлю. Будьте так добры, скажите мне, где я могу найти контору, в которой дают деньги под залог вещей.

Прохожий удивился вопросу и внимательно посмотрел на Сабреташа, но скоро лицо его выразило участие, и он ответил:

— Очень жалею, что не могу вам указать, где находится то заведение, которое вы ищете.

— Ах, сударь, виноват, извините, — пробормотал Сабреташ, разглядев вблизи господина, — мне не следовало у вас и спрашивать… вам, верно, не приходилось иметь там дело…

Не слушая даже, что ему возразил господин, наш солдат спешит дальше. На пути попадается ему старушка в грязной шляпе, полинявшей шали и истоптанных башмаках. «О! Эта старушонка, верно, не раз бывала в таких же обстоятельствах, надо осведомиться у нее».

— Матушка, не можете ли вы мне сказать, где в этом квартале живет ростовщик. Вы, верно, знаете, где поближе?

— Как не знать, сударь мой! Знаю всех. Переезжаю я часто и всегда к ближайшему обращалась.

Тут старушонка начала длинный рассказ о том, как на другой день после свадьбы вынуждена была заложить мужнины панталоны, так как муж оказался голый пьяница и денег не давал.

— Ради бога! Ответьте на мой вопрос, я спешу!

— Какой скорый! Постойте, дайте же мне сообразить… Всего ближе вам идти на улицу Сент-Оноре.

Сабреташ поблагодарил за сведения, пошел на указанную улицу и отыскал там ростовщика. Показывая ему портсигар поручика Бернара, он спросил:

— Сколько мне можете дать денег под залог этого портсигара?

Ростовщик, осмотрев портсигар, возвратил его Сабреташу и сказал:

— Эта вещь не имеет ценности. Мы под такой залог денег не даем. Он ничего не стоит.

— А вам, верно, нужно, чтобы на нем изображалась Аустерлицкая битва для большого значения?

— Не то, но для нас эта вещь ничего не стоит.

— Как! Подарок поручика не имеет ценности? Ведь я его хотел заложить, а продать ни за что не продам! Не раз мне говорили, что это прелестная вещь.

— Может быть! Работа очень хороша, это предмет роскоши, но мы берем только одежду или ценные вещи. Из этого никакого употребления сделать нельзя.

— Конечно, из этого не выкроишь шаровар, но все-таки прехорошенькая вещица. Итак, вы мне ничего не дадите?

— Нет, в залог этого не возьмем.

Сабреташ крепко выругался и вышел от ростовщика, со стиснутыми кулаками и замирающим сердцем.

У самых ворот он опять встретился с тем господином, у которого просил указать адрес ростовщика, но теперь он и не думает с ним заговаривать. Господин сам подошел и добродушно спросил:

— А что, нашли то, что искали?

— Да… Но все равно что не нашел! А вы, видно, знали, где живет ростовщик?

Не обращая внимания на сердитый ответ Сабреташа, господин продолжал:

— Вы не достали денег?

— Нет, отказал, говоря, что вещь ничего не стоит. Глупец! Ведь это портсигар моего поручика, все мне завидовали, я ни за что с ним не расстанусь! Скоро бы выкупил его.

— А вы отставной военный… Я это угадал.

— Может, и вы, сударь, на военной службе служили?

Да, я был офицером десятого гусарского полка, но в молодости еще, вследствие тяжелой раны, вышел в отставку.

Сабреташ по военному отдал честь незнакомцу.

— Ну, старый служивый, вернемся к делу. Покажите мне ваш портсигар.

— Вот он, ваше благородие.

— Сколько вам дать взаймы за него?

— Не знаю… сколько можно… У меня дома больная… Работы нет… Какое-то проклятие тяготеет надо мною.

Незнакомец вынул сорок франков из кармана и, подавая их Сабреташу, сказал:

— Со мной нет больше денег… довольно ли будет…

— Это слишком много, сударь, сорок франков! Втрое больше того, что я рассчитывал получить. Извините, сударь, вы, может, заведуете этой конторой, или главный хозяин там?

— Нет, я здесь никого не знаю, — ответил, улыбаясь, господин. — Но ваш вопрос, когда мы в первый раз встретились, заставил меня догадаться о вашем положении, по наружности я узнал в вас солдата, вы возбудили во мне сочувствие к себе, я шел следом за вами. Сначала далеко отстал, вы шли так скоро, но в то время, как разговаривали со старушкой, я вас догнал. Потом видел, как вы зашли в этот дом, дождался вас здесь, чтобы оказать вам услугу, в случае неуспеха. Вот и вся тайна. Теперь неужели вы откажете офицеру в удовольствии быть полезным старому солдату? Это была бы неуместная гордость. Но вы этого не сделаете, товарищ?

Господин протянул руку Сабреташу, которую тот горячо пожал, говоря растроганным голосом:

— Нет, ваше благородие, вы достойный человек, я не откажусь от вашей услуги! Тут дело идет о спасении бедной больной молодой девушки. Но с тем условием: как только наживу деньги и в состоянии буду отдать вам эту сумму, вы мне вернете портсигар поручика Бернара.

— Решено! Можете и теперь оставить его у себя, он мне не нужен.

— Нет, ваше благородие, это ваш залог. Пусть все делается по порядку.

— Как хотите. Вот вам моя карточка, на ней адрес. Навестите меня в свободное время. Я вам постараюсь найти работу. Чем вы занимаетесь с тех пор, как в отставке?

— Крашу дома, стены клею обоями, все могу делать, только нужно силу, руки и охоту приложить.

— Хорошо, теперь возвращайтесь к своей больной.

— Благодарю вас! Тысячу раз благодарю!