Сторожевые волки Богов - Маркелов Олег Владимирович - Страница 49

– Что в этом опасного? – насторожился Рогл, внимательно глядя в глаза Майклу.

– Считается, что имя имеет связь с человеком, косящим его, с его душой, – пояснил Малыш. – А узнав имя человека, черный колдун сумеет причинить вред его хозяину, а то и убить его или, того хуже, взять над ним управление.

– И это действительно так? – нахмурился ментат.

– Сказать по правде, я за свою жизнь ни одного колдуна не видел, – пожал плечами Малыш, но, вспомнив события на Новых Колониях, поправился. – Вернее, одного видел, но он к тому времени был уже давно мертв.

Он действительно видел колдуна в каменном коридоре, приведшем его и Самума к одному из залов давно заброшенной и всеми забытой базы на Новых Колониях. Много народа полегло на этой чертовой планете. И если военные, павшие во время атаки очнувшихся от многовекового сна в своем погибшем корабле чужаков, знали, что рискуют, подписывая свои контракты, то аборигенов Малышу было по-настоящему жаль. Перед взглядом Майкла пронеслись видения тех дней, память услужливо вытащила со своих архивных полок образы людей, навсегда оставшихся в прошлом. Боевые товарищи, любимая девушка… За все это Малыш заплатил, принеся кровавые жертвы старухе Смерти. Иначе все эти образы никогда не упрятались бы на архивные полки, сводя с ума своими голосами и просьбами об отмщении… Малыш мотнул головой, избавляясь от темных воспоминаний.

– Как же можно уберечься от ваших черных колдунов? – не унимался ментат, судя по выражению лица, безоговорочно поверивший в каждое сказанное Никсоном слово.

– В таких племенах люди имеют два имени, а то и три, – рассказал Малыш. – Первое – настоящее, которое никому не открывают, кроме самых близких и надежных людей. А второе имя – то, с которым живут, на которое отзываются и которое не представляет секрета ни для кого. Или второе для близких и друзей, а только третье для всех.

– Значит, твое имя… – начал Рогл, изумленно воззрившись на стоящего рядом с ним гиганта.

– Всего лишь боевое имя, – многозначительно кивнул Майкл, понимая, что в этом мире проще выдумать новое правило, чем разбираться в правилах местных. – Настоящее имя не помнят уже и друзья. Так что ты можешь смело называть меня Малышом. И моих спутников зови теми именами, которыми они назвались.

– Это гениально, – восхитился ментат. – Надо будет обязательно рассказать об этом совету племени. Вдруг и в нашем мире появятся черные колдуны.

Тем временем все приготовления были завершены, и у первого ложа из бревен появился Атор с факелом в руке. Он произнес короткую, но эмоциональную речь своим сильным гулким голосом. Толпа слушала безмолвно и только при последних словах взорвалась единым воплем, более всего походящим на боевой клич. Атор поднес факел к ложу, и языки пламени стремительно взметнулись вверх, найдя в пропитавшихся маслом бревнах сытную пищу для себя. Тотчас заметались огни факелов, поднятые крепкими руками воинов, стоящих у других помостов. Свет пламени залил всю улицу, а улетающие в ночное небо искры от костров, будто трассеры, указывали путь бессмертным душам павших героев. Путь в великое воинство Богов, в котором их уже ждут и любят, в котором вечная слава ждет их даже тогда, когда ветер, развеявший прах их, принесет на своих крыльях забвение…

Утро порадовало теплым солнцем и начавшейся под его лучами капели. Воздух на солнце моментально прогрелся, заставляя забыть недавние переживания о том, что этот мир может оказаться царством вечной зимы. Весна неумолимо наступала, и уже одно только это делало всю сложившуюся ситуацию не столь уж плачевной.

Диверсанты собрались перед приютившим их домом, устроив на улице импровизированное совещание.

– Хочу подвести небольшой итог своим размышлениям, – начал негромко сержант Макфлай. – Существует два варианта. Либо нас будут искать по горячим следам и произойдет это в ближайшие считанные дни. Либо нас не будут искать столь целенаправленно, и тогда есть шанс, что без дополнительного наведения нас вовсе не найдут. Исходя из соображений тактического пессимизма, примем за рабочую вторую версию развития событий. А она означает, что пробудем в этом мире мы достаточно долгое время. К счастью, контакт с аборигенами на настоящий момент находится в весьма положительной стадии развития. Остается только один глобальный вопрос. Мы можем остаться в этом племени, но тогда необходимо искать точки приложения наших сил и возможностей во благо наших новых соплеменников. Герои недолго останутся героями, если будут прозябать в лености и уподобятся трутням. А от трутней рано или поздно постараются избавиться. Второй вариант – уйти из этого племени и заняться поисками того «нечто», которое позволит нам вернуться домой или в места, где жизнь все еще существует на более высоком уровне. Тогда мы сможем прожить более веселые дни, хоть их может оказаться намного меньше, чем всем нам хотелось бы. Боеприпасы на исходе, а перейдя на примитивное оружие аборигенов, мы сравнимся с ними в своих тактических возможностях. Я считаю, что, несмотря ни на что, нам необходимо сохраниться как единое боевое подразделение. Но, исходя из новых реалий, убежден, что каждый имеет право уйти и жить самостоятельно, если сочтет это более приемлемым для себя.

Сержант обвел всех взглядом и поднял руки, показывая, что пока ему нечего больше сказать.

– Здесь непочатый край работы, – подал голос Никсон. – Мы сумеем многое сделать для укрепления этого племени. Усилим крепость, помозгуем над оружием, дадим некоторые знания в боевой подготовке… А главное, занимаясь всем этим, мы сумеем изучать город. Ведь в этих руинах может сохраняться до сих пор множество полезных вещей, включая средства связи. Допускаю, что даже средства дальней связи.

– Он прав, – согласился Бубен. – Я почти уверен, что сумею найти в этом городе множество полезных вещей. Насчет дальней связи не знаю, а вот систему связи бота вполне можно попытаться восстановить.

– Ну что ж, – подытожил Макфлай, обводя всех быстрым взглядом. – Пожалуй, дальше трепаться смысла нет. Но коль скоро я начал играть в демократию, давайте проголосуем. Только не забывайте в своих надеждах, что прошли века и большая часть оборудования могла за это время совершенно естественным путем превратиться в прах. Итак, кто за то, чтобы остаться здесь и, помогая аборигенам, пытаться наладить связь?

Все дружно подняли руки. Только Левор Ганский остался сидеть неподвижно.

– Ты хочешь уйти отсюда? – удивился сержант.

– Нет, сэр, – испуганно ответил Ганс. – Просто я не уверен, что имею достаточный опыт для того, чтобы участвовать в голосовании со всеми вами наравне.

– Что за глупости ты говоришь, парень? – нахмурился Макфлай. – Давай договоримся, мы все попали в эту переделку. Мы все сейчас в одной команде, а значит, для всех нас действуют одинаковые и равноправные законы, права и обязанности. Не пугай это с анархией и старайся не отставать. А уж примут тебя равным или нет, зависит от твоего старания и личных качеств, а не от того, что ты сам об этом, думаешь.

– Я понял, сэр, – закивал Левор. – Я за то, чтобы остаться в этой крепости…

– А ну-ка, парни, выходи строиться, – рявкнул, появяясь на пороге комнаты, сержант Макфлай.

За его плечом с довольным выражением на костлявом лице маячил Рогл. Из-за этой его излишней худобы радостное выражение выглядело несколько зловещим. Тускло мерцающий в тени комнаты шлем дополнял картину.

– Давно пора строевой подготовкой позаниматься, – съязвила Лилит, тем не менее быстро набрасывая меховую накидку и подхватывая винтовку.

Диверсанты, конечно, не ходили по плацу строевым шагом, но в отсутствии дисциплины им отказать было нельзя – за внешней шелухой шуток и расслабленности скрывались готовность к немедленному выполнению любой команды командира и жесткая внутренняя дисциплина у каждого.