Слияние звезд - Анджелини Джозефина - Страница 40

Они находились высоко над Нантакетом. Небо было почти черным, а Элен так замерзла, что дрожала с головы до ног. Но ей нужно многому научиться… Отрицание силы тяготения, конечно, — немалое достижение. Однако оно составляло лишь половину искусства полета. Второй половиной стали мысленные прыжки. Здесь заключалась главная хитрость. Элен узнала, что в полетах не нужно размахивать руками или колотить ногами, как при плавании. Нужно другое. И Лукас показал ей, как управлять воздухом. Он делал его более плотным с одной стороны и разреженным с другой. Таким образом он создавал собственный воздушный поток. Лукас плавно парил. Ветер не трепал его волосы или одежду, а мягко обтекал, осторожно поддерживая или быстро подталкивая. Все зависело от того, с какой скоростью Лукасу хотелось двигаться.

Основную часть первого урока парень только и делал, что плавал перед Элен туда-сюда, как в океане. Его длинные руки и ноги волнообразно покачивались в течении. Пальцы были расставлены, словно готовясь оттолкнуть с его пути случайный морской мусор. Лукас был готов в любую секунду подхватить Элен, случись ей рвануться с места чересчур быстро или выскользнуть из воздушного течения. Она в конце концов создала его вокруг себя — и сразу же завертелась как волчок… Полет оказался делом сложным, а Элен еще не научилась ощущать его. Процесс чуть походил на то, как если бы она вела машину и одновременно пыталась прицелиться из винтовки. Полное сосредоточение и владение телом — вот два главных правила.

Лукас также учил ее разным штучкам, позволявшим оставаться незамеченными для «больных гравитацией». Так он называл привязанных к земле бедолаг. Элен немало удивилась, что ранний вечер оказался самым опасным для полетов временем. Закат заставлял людей поднимать головы и восхищаться чудесными красками. На острове Нантакет чуть ли не половина населения еще и стремилась сфотографировать игру закатных тонов.

Поэтому несколько раз Лукасу приходилось хватать Элен и уноситься с ней к океану. Наверное, и в любое другое время дня летать тоже было опасно, хотя если бы она поднялась повыше, ее могли принять за птицу. Конечно, лучшее время — ночь. Тогда они могли бы пикировать и носиться без устали. Лукас обещал, что это будет классно. Но для Элен все было и так потрясающим. Когда он заявил, что пора спускаться, она буквально взвыла и попросила задержаться в воздухе на пару минут. Но он только рассмеялся в ответ.

— Поверь, я знаю, что ты чувствуешь. Но я замерз, — сказал он.

Девушка оттолкнулась от него, прищурив глаза и осторожно улыбаясь. Она пролетела над его плечом, слегка задев при этом.

— Завтра? — произнесла она, ощущая себя и смущенной, и могучей.

Он грациозно перевернулся в воздухе и поймал ее — как раз перед тем, как она едва не унеслась прочь.

— Да, — тихо ответил он, притягивая ее к себе. — Стемнело. Родные будут беспокоиться о нас, если мы задержимся.

Элен не стала спорить. Она позволила Лукасу направиться вниз — к мягкой зеленой лужайке, с которой они стартовали. Девушка зависла в нескольких футах над травой, пока Лукас переходил к обычному состоянию тяжести.

— И что мне делать? — спросила она, внезапно испугавшись.

— Все в порядке. Приземление чуть страшновато, но я здесь, — терпеливо сообщил Лукас, протянув руки к Элен.

— Я видела что-то подобное на картине, — заявила она. А от нарастающей паники у нее опять начала кружиться голова. — Только у той нарисованной женщины были крылья.

— Полубоги и боги всегда притягивали художников. Они нас иногда изображали на своих полотнах. Крылья, конечно, полная чушь, но симпатичная, — улыбнулся он.

Он просто давал Элен время успокоиться.

— Ладно. А теперь? — ровным тоном осведомилась она.

— Я хочу, чтобы ты снова приняла окружающий мир, — ответил он.

— Что ты имеешь в виду? — пробормотала она.

— Сосредоточься. Ты сможешь ощутить. Ты должна мне доверять.

— Да, — сказала Элен, наверное, в сотый раз и посмотрела прямо в глаза Лукасу. Он тоже не отводил от нее взгляда.

Его лицо буквально светилось от веры. И ничего не было на свете невозможного, если Лукас так считал. Значит, она должна принять мир… Элен полетела вниз, как любой, кто попытался бы прогуляться в воздухе в шести футах над землей. Конечно, Лукас легко ее поймал. Стиснув девушку так, что у нее затрещали ребра, он осторожно опустил ее на лужайку.

Встав наконец на собственные ноги, она почувствовала неуверенность после долгого полета. Перед глазами у нее все поплыло, и она прислонилась к Лукасу, закинув руки ему на шею. Когда головокружение прошло, она продолжала стоять в той же позе, уповая на некое встречное движение. Но Лукас отстранился и натужно засмеялся.

— Все очень легко. Просто заранее опусти ноги, когда будешь менять состояние, и готово, — непринужденно объяснил он, направляясь к дому. — Кстати, ты учишься гораздо быстрее меня.

— Да уж, конечно. Я бы врезалась в землю, как кирпич, если бы ты меня не подхватил, — возразила она, усмехнувшись, хотя на сердце было как-то неуютно.

Не то чтобы она действительно ждала поцелуя, но определенно надеялась на него. Теперь она решила, что была абсолютной дурой. Ведь она пыталась сблизиться с ним. А он намного умнее, увереннее и опытнее, чем она сама… Элен скрестила руки на груди и прибавила шагу, но Лукас не позволил ей обогнать себя. Он заставил ее расправить руки и сжал ее пальцы в ладонях. У Элен хватило гордости на то, чтобы ощутить себя оскорбленной. Надо же — так себя ведет, после того как отказался ее поцеловать.

— Нас видят, — прошептал он и кивнул в сторону особняка.

Элен проследила за его взглядом и обнаружила, что Даллас и Кастор сидят на плоской крыше, а точнее — террасе. Должно быть, вышли наружу, чтобы побеседовать наедине, но их разговор был прерван долгим приземлением Элен. Они наверняка наблюдали и за всем остальным… Элен охватил ужас. Ей нужно либо немедленно и навсегда вышвырнуть эту мысль из головы, либо лопнуть от унижения.

— Она быстро учится, верно, пап? — крикнул Лукас.

— Да, и делает успехи, — откликнулся Кастор. — Рад видеть, что ты перестала изображать из себя комету.

— Я решила быть осторожной. Дешевле обойдется, — любезно согласилась девушка, радуясь сумраку. Хорошо хоть, никто не увидит, что она покраснела.

Она улыбнулась Далласу, но он не отреагировал.

— Весьма мудрое решение, — сказал Кастор. — Вам пока не следует отлучаться, Лукас, — добавил он предупреждающим тоном. — Твоя мама почти закончила с ужином, и она не в том настроении, чтобы мы опоздали.

— Принято. Спасибо за предостережение, — кивнул Лукас, быстро увлекая Элен к дому.

Можно было подумать, он намеренно спешил скрыться с глаз отца и дяди. Или, вероятно, хотел обезопасить Элен?

— Объясни, что творится? — спросила она, как только они проскочили в гараж и захлопнули за собой дверь. — Твой дядя уж очень странно на меня смотрит. Что он узнал в Европе?

— Там о тебе никто не слышал… А сюда он приехал потому, что следовал за Креоном. Короче, Креон заявился в Штаты, ни слова не сказав своей семье. Мы считаем, он хотел проследить за нами… в основном за Гектором, — мрачно ответил Лукас.

— А те две женщины, которые охотятся за мной? — не унималась она.

— Такая же загадка. Никто из знакомых дяди Палласа ни имеет о них никакого представления. И вряд ли Танталусу известно о тебе. Он вообще затворник. Трудно сказать наверняка, что он задумал.

— Правда? — переспросила ошеломленная Элен. — Как же он управляет всеми?

— Через жену. Именно она передает все его приказы Ста Кузенам. Так продолжается уже почти девятнадцать лет.

— Почему?

— Длинная история, — буркнул Лукас, хмурясь и глядя в пол.

Элен догадалась, что здесь кроется нечто очень важное.

— Я люблю длинные истории, — заявила она, наклоняясь и заглядывая в его глаза. Она принялась умильно улыбаться Лукасу. Наконец он сдался.

Он рассеянно взял Элен за руку и перебирал ее пальцы, пока говорил.