Странник (авторский текст) - Мартьянов Андрей Леонидович - Страница 54

— Грамотная пропагандистская компания безусловно необходима, — подтвердила филологесса. — Придется тряхнуть стариной, припомнить чему меня научили в корпорации Google и заняться лично: пускать иностранцев на информационное поле нельзя, они ничего не понимают в нашем менталитете и только хуже сделают.

— Принимается, — согласился Иван. — Трудности во взаимоотношениях с местным населением неизбежны: часть поселка Кирова придется… э-э… Аннексировать. Кое-какие строения будем сносить ради доступа к аномалии. Компенсации, предоставление участков, строительство нового жилья — за счет компании. Наше бескорыстие должно войти в легенду: если государство за снесенный гараж платит обычному гражданину жалкие сто тысяч, то корпорация внесет миллион. За полусгнивший дачный дом постройки пятидесятых годов — тридцать миллионов. Плевать на деньги — главное репутация!

— Не разоримся? — озаботился Славик.

— Даже не обеднеем. Спешите делать добро, как призывал знаменитый доктор Гааз. В конце концов, почему из-за наших глобальных затей должны страдать другие люди? Расположим к себе электорат, Славика вот в депутаты продвинем — я узнавал, стать депутатом городского законодательного собрания стоит копейки: всего триста тысяч долларов плюс чисто номинальное вступление в «Единую Россию». Место в Госудуме подороже — от трех миллионов зеленью.

— Спятил? — искренне возмутился Славик. — Никогда!

— Пошутить нельзя?.. Утихомирься, будешь устроен по прямому профилю: бате ты наверняка понравишься, аргус все-таки.

— Могу посоветовать нескольких старых друзей — работать на подхвате, — вмешался Кельт. — У меня в Новосибирске полно знакомых. Ребята вменяемые, не откажут.

— Отличненько! Тогда поутру — сколько разница во времени? Три часа? — садись на телефон и обзвони своих корешей с вопросом: нужно срочно купить трех или четырехкомнатную квартиру на окраине, желательно в южной части города. Цена значения не имеет. Чтобы без шума — до громкого старта технопарка будем поддерживать конспирацию, внимание прессы сейчас нежелательно.

Насквозь чуждое Славику понятие о «социальной мобильности» привело к недельной задержке — уезжать из Питера не хотелось, хоть тресни! Сколько можно колесить по свету? Меньше чем за год накрутил два экватора, а если считать антарктическое приключение, километраж увеличивается на порядки порядков, вплоть до световых лет и парсеков!

Опять бросать квартиру с Дверью (это при условии, что Серега так и не объявился!), оставлять дом, к которому едва начал привыкать, уезжать в чужой город за тридевять земель — зачем?

Славик тянул до последнего. Делал вид, будто «забыл» сходить вместе со Львом Натановичем к нотариусу, переносил встречу на другой день, извинялся и снова делал попытку саботажа (пока господин Щаранский не приезжал на такси, не брал Славика за шиворот и пол личным конвоем вез окончательно улаживать дела с оформлением собственности, банковскими счетами и доверенностями). Уверял Алёну, что нужно докупить кой-какие необходимые вещи, а сам бесцельно слонялся по городу, перекусывая в дешевых пышечных и накачиваясь бутылочным пивом.

В итоге филологессе надоели бесконечные выкрутасы и она поставила Славика перед фактом: шмотки я собрала и уложила, билеты куплены: вот они, самолет завтра в час дня. Встретит приятель Кельта на своей машине и отвезет на квартиру. Какую квартиру? Уши надо мыть — я вчера рассказывала! Ваня успел приобрести скромную недвижимость, для начала вполне хватит… Ты очнешься или нет, лунатик? Хочешь, раздобуду специально для тебя самые ядреные антидепрессанты?

Отговорки и оправдания не подействовали. Ссылка на Серегу и Наталью с «которыми наверняка что-то случилось» была негодующе отвергнута — они люди взрослые, а с Трюггви, Кетилем и рёриковой дружиной не пропадешь: жить в одной слободе с данирами, примерно то же самое, что в одной казарме со спецназом. Захотят — вернутся, а коли не возвращаются, значит в Альдейгьюборге им понравилось и Серега склонен остаться там на зимовку.

Еще что-нибудь беспокоит? Нет? Тогда ложись спать, завтра трудный день.

Не самый удачный перелет хорошего настроения не добавил. Стартовали вовремя, но через два с половиной часа командир объявил, что аэропорт Толмачево в Новосибирске закрывается по неблагоприятным условиям — метель и сильный ветер. Сели в Омске, пережидать непогоду, задержались на пять часов. Алёна вызвонила Ивана — надо бы предупредить встречавших, что вышла эдакая оказия. Ваня попросил сообщить о времени вылета и бодрым голосом призвал не унывать — ничего страшного, бывает…

Опоздали безбожно, в Толмачево приземлились к половине третьего ночи местного времени. У выхода из терминала прибытия, где выдавали багаж, все одно толпились невзрачные граждане с обязательным: «Такси, такси недорого. Такси по городу. Барнаул, Томск, Юрга…» Никакого доверия граждане не вызывали, вид имели потертый, а взгляды ощупывающе-холодные.

— О! — Славик увидел наставленный ему в грудь палец. — Вячеслав и Алёна, правильно? Мне Кельт ваши фотографии «В контакте» сбросил, я сразу узнал! Привет!

— Здравствуйте, — вежливо сказала филологесса, с интересом посмотрев на человека, беззастенчиво оттершего в сторону слишком навязчивого таксиста. — Вы — Саша, правильно?

— Можно так, можно по-простому, «Малыш». Давайте сумку, дотащу.

— Вы извините, так неудобно с этой задержкой получилось. Я пыталась сообщить, чтобы не ждали.

— Лучше сразу на «ты» перейдем, согласны?.. Я не ждал: Ваня сказал приехать к двум с четвертью, я и приехал. Живем-то напротив, только в квартиру постучаться.

Новый знакомец Славика приободрил, было в Малыше что-то харизматичное. Высокий и крепкий (известно, что обычно прозвища даются от противного — если уж «Малыш», то всегда здоровяк), абсолютно непринужденный, общается так, словно десять лет знакомы, громкий уверенный голос способный показаться чуть нагловатым, и редкая по нынешним временам витальность — казалось, он во всем видит позитив.

Самолет опоздал? Зато я вечером подрых лишних четыре часика. Метель? Уж всяко лучше, чем слякоть. Ничего, жена сделала плов, когда приедем накормлю и отправлю отдыхать. Автостоянка неподалеку, вы не пугайтесь моей машины — выглядит старенькой, но пройдет где угодно… Всё пучком, завтречка погода изменится, обещали солнце. Как прибрежный лед с Обского моря снимется, открываем купальный сезон — приглашаю!

Сказочная самоуверенность и жизнерадостность — теперь редко такое встретишь. Иван тоже самоуверенный, но зачастую предпочитает скрывать эмоции, блюдет имидж «крутого парня» с баронской грамотой за подписью самого Филиппа Красивого. Этот же ведет себя насквозь естественно — ничуть не стесняется легких добродушных матерков при хорошо одетой воспитанной столичной барышне, рассказывает какую-то ерунду о дебилах-гаишниках на Советском шоссе. Одет, что называется, в «походно-полевое» — Славик наметанным взглядом определил плотные штаны от «сплавовского» комплекта «Горка-3», а куртка М-65 с зимним меховым воротником и штормовыми клапанами на карманах в представлениях не нуждается, вещь статусная: такую курточку приобретет лишь знаток надежной и удобной одежды.

Авто было под стать владельцу — синий праворульный «Nissan Patrol» производства самого начала девяностых. Заслуженный дизельный пепелац, многое повидавший на своем веку — вмятины, царапины, левый габарит не работает, окно справа впереди не опускается. Кузов укрыт потрепанной брезентухой. Словом, такой агрегат куда проще встретить на охоте или рыбалке в предгорьях Алтая, чем в аэропорту столицы Сибири.

Славика отправили на заднее сиденье — тесновато, но если сесть наискосок, вполне терпимо. Малыш безостановочно повествовал о том, как восстанавливал задний мост, теперь осталось доделать передний, что рессоры хрен достанешь и придется заказывать на Дальнем Востоке… Обычно разговоры подобного рода, особенно из уст незнакомых людей, напрягают — скучно и тоскливо, — однако дружбан Кельта умудрялся рассказывать интересно, со смешными подробностями и лирическим отступлениями. Коммуникабельность на уровне — начинаешь завидовать, как у человека язык подвешен!