Ветер и искры. Тетралогия - Пехов Алексей Юрьевич - Страница 32

Она парила между небом и землей. Слева мелькнула синяя лента реки, в которой отразилось яркое солнце и темная стена леса. Тиа отдала мысленный приказ, и ее помощник поменял направление полета. Подальше от огородов и окраин, поближе к центру. Внизу суетились люди. Высота была небольшая, и Тиф прекрасно видела набаторцев. По запыленной улице медленно проехала груженная дровами телега. На полном скаку пролетело четверо всадников.

– Ну, где же ты прячешься, – прошептала Проклятая. – Покажись.

Пришлось полагаться на удачу, и та ей сопутствовала. Тиф вновь изменила направление полета пернатого слуги. Сместилась к реке, ближе к восточной части Песьей Травки. Ворон пролетел над водяной мельницей, мостом, промелькнули крыши, улочка, сады, огороды, и тут она увидела разрушенный дом и людей.

Пятеро вооруженных мужчин и женщина с хилссом.

Она не думала, что девка так молода. В таком возрасте обладать столь ярким потенциалом! Нет, она совершенно не похожа на Ходящую. Сила в ней ощущалась, но характерных для имперских волшебников узоров Дара не было и в помине. Учили ее явно не в Радужной долине[27]. Через ворона Проклятая потянулась к носительнице Дара, стараясь исподволь проверить ее способности. Дуреха конечно же не могла ничего почувствовать, это было за пределом ее возможностей…

И тут женщина резко повернула голову. Одно мгновение, сощурив глаза, она смотрела на птицу, а затем указала на нее стоящему рядом светловолосому человеку. Прежде чем Тиф успела увести помощника, мужчина вскинул лук.

Глаза обожгла резкая боль, мир померк, и взбешенная Проклятая снова очутилась в трактире.

Пронзенная стрелой птица камнем рухнула на дорогу. Вот уж не знаю, отчего Лаэн так разволновалась, но ее просьбу я исполнил, не задавая лишних вопросов.

– Тренируешься? – ядовито спросил Шен.

Я бросил на него хмурый взгляд. Рано или поздно щенок договорится. Найдется добрый человек и укоротит ему язык.

– Нет, это он тебе на кашу подбил, – «остроумно» объяснил Гнус.

– Сам будешь жрать! – огрызнулся лекарь.

– Закройте пасти! – взвилась Лаэн. Глупое переругивание начало ее раздражать. – Нашли время!

В этот момент тело ворона растворилось в воздухе, оставив после себя только стрелу, которую я, не мешкая, убрал обратно в колчан. На странное исчезновение моей добычи Гнус крепко высказался.

– Птица была его глазами. – Мое солнце пыталась успокоить шипящий посох. – Теперь он знает, где мы.

– Совет примете? – Кнут вопросительно посмотрел на меня.

Я пожал плечами. Если есть, что сказать, пусть говорит.

– Надо с дороги уйти. Нас сейчас каждая собака увидит, не ровен нар, подоспеют набаторцы и…

Словно отзываясь на его опасения, на улицу выскочили четыре всадника.

Прежде чем я и Бамут успели прицелиться, Лаэн выскочила вперед. Вновь раздался противный вой, и магический удар пришелся по солдатам. До сегодняшнего дня я даже и подумать не мог, что люди, не говоря уже о лошадях, умеют летать. Оказалось, что умеют, да еще и похлеще многих птиц. У меня создалось впечатление, что по группе всадников шарахнула огромная булава и швырнула их в небо, словно те были легче пылинок. Что же, если они каким-то образом пережили удар, то я им не завидую. Приземление на грешную землю вряд ли будет приятным. Готов поспорить на деньги, что находятся в мешке Лаэн, костей эти ребята не соберут.

Гнус, увидев, что случилось с врагами, вновь начал перечислять все известные ему ругательства. По третьему разу за день. Я не понял, чего в его словах больше. Страха или восхищения. А вот Кнут, оглушенно потряс головой, а затем одобрительно и слишком уж громко произнес:

– Кр-р-расиво полетели, сволочи.

– Умеют, когда хотят, – поддержал его Бамут и нервно заржал.

Душераздирающий вопль прозвучал столь внезапно, что не ожидавший ничего подобного Лук едва не выскочил из собственной шкуры. Ему показалось, что он слышит песнь кир-лле[28]. Солдат прильнул к окну. Что-то черное рухнуло с неба на берег реки и с глухим противным звуком ударилось о землю.

– Ух! – это все, что произнес Га-нор.

Изломанное, окровавленное нечто совсем недавно было живым человеком. Судя по обрывкам одежды – набаторским воином. Прежде чем стражник успел хоть что-то сказать, Провидение прислало еще одну жертву. Телега, доверху нагруженная мешками с мукой, приняла на себя страшный удар тяжелого лошадиного тела и, не выдержав, развалилась. В воздух взметнулась мучная пыль.

Работавшие на мельнице люди с воплями ужаса кинулись врассыпную. Стоявшие недалеко лучники, наоборот, бросились к месту происшествия.

– Скройся! – Следопыт отпрянул от наблюдательного пункта, и солдат последовал его примеру.

Они слышали, как набаторцы громко и испуганно переговариваются.

– Говорил же я, что Белый ненормальный, – проговорил Лук. – Не налили ему супа, вот он умишком окончательно и тронулся. Вначале пошел дома рушить, а теперь на своих набросился. Помяни мои слова, не пройдет и нара, он всех на уши поставит.

– Жду с нетерпением. В бардаке скрыться будет намного проще.

– Убежать от сдвинувшегося колдуна не так-то просто, – возразил солдат. – Он эту меленку вместе с нами одним движением руки отправит в Морассию. Эх! Угораздило же нас!

Увидев побелевшую от ярости и кое-как одетую Тиа, набаторцы повыскакивали из-за столов.

– Най, – прохрипела Проклятая. – Немедленно всех людей в восточную часть деревни. Оцепите улицы так, чтобы даже мышь не проскользнула. Задерживать всех. При малейшем сопротивлении – убивать. Но женщин не трогать. Брать живыми. Живыми! Это, надеюсь, понятно? Исполняйте!

– Все люди на стройке, госпожа! Потребуется вре…

– Меня не интересует, как вы это сделаете! – перебила его Тиф.

Капитан и его люди, больше не пререкаясь, бросились исполнять приказание.

– Госпожа, что-то серьезное?

– Бери людей, Грай. У меня появилось неотложное дело.

Она едва ли не бегом выскочила из трактира. Огляделась.

– Ша-хо!

Шей-за’н подлетел к ней и, не мигая, уставился фосфоресцирующими плошками фиолетовых глаз. Проклятая «показала» слуге улицу, «нарисовав» ее прямо в воздухе.

– Отправляйтесь с братом в это место и задержите людей. Женщину трогать не смейте!

Увенчанная перьями голова склонилась в утвердительном поклоне. Оба Сжегших душу полетели выполнять приказание. Тиа проводила их взглядом и повернулась к ожидающим ее гвардейцам.

Совет Кнута уйти с улицы как можно скорее, был здравым, и Лаэн решила им воспользоваться. Она ткнула посохом в ближайшие ворота, те разлетелись в щепы. Мои спутники уже успели немного привыкнуть к подобному и потому удивляться не стали. Гнус, к примеру, даже не ругнулся.

Соседи прятались по домам, так что привечать нас никто не вышел. Цепной пес, давно учуявший, что в округе творится неладное, не спешил вылезать из будки и встречать незваных гостей лаем. Оно и к лучшему. Не хватало еще с собаками воевать.

Наш дальнейший путь больше всего походил на полосу препятствий. Пробирались дворами и огородами, перелезали через заборы, шли по крышам сараев и курятников. Когда преграда оказывалась непреодолимой или когда на нее требовалось слишком много усилий, Лаэн использовала Дар, пробивая в крестьянских постройках широкую просеку. Никто не бросался нас останавливать. Перепуганные жители носа на улицу не высовывали. Набаторцев также пока не было видно, что меня вполне устраивало.

Впереди шли Кнут и Шен, сразу за ними – Лаэн, затем мы с Бамутом, замыкающим был Гнус. Признаюсь честно, недомерок, все время находящийся за спиной, меня нервировал. Перед глазами то и дело возникал образ некроманта со вскрытым горлом. Вот и гадай: то ли тебя прикрывают, то ли собираются укокошить. Успокаивал я себя только тем, что пока Гнус со мной в одной упряжке и ему не до сведения старых счетов.

27

В Радужной долине находится магическая школа Ходящих.

28

Кир-лле – дух, чаще всего встречаемый в древних развалинах. По поверьям, те, кто слышит его песню, скоро обязательно умирают.