Санта-Клаус, или Отец на Рождество - Мецгер Барбара - Страница 44

– Гм! – фыркнула тетя Юдора. – Если бы ты не был герцогом, то мои друзья рассмеялись бы мне в лицо.

– Но я герцог, тетя, так что они будут улыбаться и вежливо кивать и поздравлять тебя с новой внучатой племянницей – если ты примешь Антонию как свою родственницу.

– Я не сомневаюсь, что она моя родственница, мальчишка, меня смущает то, с какой стороны одеяла она родилась.

– Что, ты думаешь, что этот младенец – мой?

– Я не слепая, мальчишка. Я видела, как ты вожделел вдову прошлым Рождеством. – Она постучала тростью о пол, чтобы подчеркнуть свои слова. – И тебе лучше перестать вести себя как самцу во время гона, если ты не хочешь, чтобы все остальные подумали то же самое.

Тщательно рассмотрев новоприбывшую, Мильсом пришел к собственным выводам, но дворецкий был слишком хорошо вышколен, чтобы обсуждать их с хозяином или с кем-то еще.

– Очень хорошо, ваша светлость, – заявил он после того, как ему скормили самую что ни на есть откровенную чушь. – Майор Уоррингтон гордился бы женой и новорожденной дочерью.

Лиланд проглотил собственный ответ и отправил дворецкого распространять слухи.

Убедить друга Уэра, Кроу Фэншоу, оказалось чуть-чуть труднее. Он заехал, когда узнал, что Лиланд вернулся в город, и герцог был вынужден представить его Грейс-Энн. Уэр знал, что не сможет скрывать ее, словно семейный скелет в шкафу, если хотел, чтобы общество приняло его историю, но неужели ей обязательно нужно таскать этого проклятого младенца с собой, словно дополнительную шаль? Одно дело, когда мальчики спустились к чаю; пусть Кроу увидит, что не все дети такие варвары, как выводок его сестры. Неприятно уже то, что Лес – или Уилл – спросил у его закадычного друга, как Кроу удается поворачивать голову и не выколоть себе при этом глаза высоким воротничком, но зачем же Грейс выставила напоказ отродье Халлорана размером с полпинты?

Позже, в «Уайтс» Кроу отполировал монокль, а затем последовало неизбежное.

– Послушай, мальчики Тони не могли бы быть похожи больше, чем если бы смотрелись в зеркало. Конечно, тот, что младше – Лесли, не так ли? – будет лучше понимать толк в одежде. Об этом уже можно судить.

– Ты можешь судить о том, который из них Лесли? – Теперь, когда подбородок у Леса зажил, Лиланд снова не имел понятия, кто из близнецов кто. Однако ему было стыдно признаваться в этом такому озабоченному тряпками человеку, как Кроу. – То есть, ты можешь судить, у кого из них лучший вкус?

– Конечно. И черт меня побери, если они – не ожившие маленькие копии Тони Уоррингтона. Ах, к сожалению, не могу сказать то же самое насчет младенца.

Вот, именно этим вопросом будут задаваться все вокруг, но только не вслух. На него есть только один ответ.

– У матушки миссис Уоррингтон были рыжие волосы.

Кроу кивнул и засунул монокль обратно в специальный карман.

– Тогда это все объясняет. Прелестная женщина, вдова Тони. Как жаль, что она еще в трауре.

Как жаль, что он не может ударить в лицо своего лучшего друга… но Лиланд только отпил вина и улыбнулся в знак согласия.

– Кажется, она еще и не совсем рада тому, что находится в Лондоне. Во всяком случае, не так, как моя сестра, которая ждет, не дождется, когда уедет из деревни и не важно, берет она своих сопляков с собой или нет. Я имею в виду, даже если миссис Тони не может принять участие в осеннем Сезоне из-за того, что в трауре, но ведь есть еще и магазины.

Но были еще и ссоры из-за отказа Грейс-Энн позволить герцогу оплачивать ее счета у модисток. Уэр не собирался доверять ей денег больше, чем на карманные расходы, так что она все еще носила свои платья, сшитые в провинции. Но он вовсе не собирался стирать фамильное грязное белье перед Кроу.

– Миссис Уоррингтон привыкла к более спокойной жизни, и ты сам должен был видеть, какая она заботливая мать.

Кроу не знал, заботливая ли она или просто глупая, раз позволяет этим спиногрызам ползать по себе. Он твердо знал, что в ближайшее время точно не придет на чай в Уэр-Хаус.

Лиланд продолжал:

– Она беспокоится о том, как дети будут вести себя в Лондоне. Я нашел замечательного наставника, студента университета в отпуске для выздоровления, но это всего лишь на час или два в день, ведь мальчики еще малы. – А наставник так слаб. – Но, кажется, что мы не можем найти подходящую няню, так что Грейс-Энн приходится нести тяжелую ношу и заботиться обо всех их нуждах в добавление к младенцу.

На самом деле они нашли трех подходящих нянюшек за три последующих дня. Ни одна из них не продержалась и ночи. Агентство по трудоустройству отослало Мильсома к своим конкурентам в соседнем квартале.

Кроу со знанием дела покачал головой.

– Найти хорошую няню – это чертовски трудная работа. – Он заговорил об опыте его сестры. – Вам нужна такая няня, которая будет держать сопляков подальше от вас, без опасений, что она посадит их на цепь. Моя сестра наконец-то нашла ту, которая, кажется, на самом деле любит маленьких зверенышей, и они любят ее в ответ. По крайней мере, они прислушиваются к ней. В первый раз я увидел, что они не пытаются убить друг друга. Няне Спрокетт почти удалось научить их вести себя, ей-богу.

Так что к десяти утра на следующее утро Мильсом с помощью взятки переманил няню Спрокетт в Уэр-Хаус. Через два дня мальчики ели у нее с руки – леденцы и имбирные орехи – а капризная малышка кушала специальную кашицу, чтобы быстрее расти. Няня даже убедила ирландскую кормилицу перестать оставлять блюдце с молоком для маленького народца – и для всех бродячих кошек по соседству. Затем няня пригрозила, что шлепнет по руке тетю Юдору, если та еще раз будет сдавать с низа колоды.

Грейс-Энн была очень довольна новой няней – за исключением того, что у нее внезапно появилось слишком много свободного времени. У нее не было никаких обязанностей и ей некому было наносить визиты. У Грейс-Энн не было денег, чтобы ходить по магазинам, если только она не хотела записывать все свои покупки, от игрушек до зубного порошка, от шляпок до леденцов, на счет герцога. А Грейс-Энн не желала этого делать.

Грейс-Энн удивлялась тому, как отсутствие средств заставляло ее ощущать себя такой беззащитной, особенно по той причине, что своими деньгами она начала распоряжаться не так уж и давно. Прежде, в течение многих лет, она никогда не осознавала беспомощности своего положения. А теперь все изменилось. Грейс-Энн чувствовала себя не то, чтобы служанкой – потому что ей нечего было делать в этом огромном, отлично управляемом особняке – но скорее бедной родственницей. Не помогало даже то, что мистер Мильсом спрашивал ее мнения о хозяйственных делах, с которыми мог бы справиться даже во сне, после того, как Грейс-Энн спросила, чем может быть полезна.

Нет, она должна выяснить отношения с Уэром. Гордость Грейс-Энн не позволит ей рассказать ему правду о Нине; но точно так же она и не смирится с тем, чтобы до конца жизни быть пустым местом. Уэр привык отдавать приказы и ожидать их выполнения, но дни, когда Грейс-Энн говорила «Да, папа» и «Нет, папа» давно прошли.

– Ваша светлость, уделите мне минуту вашего времени? – Ей пришлось потревожить герцога в библиотеке, в комнате, куда она никогда не заходила, кроме как для встречи с ним. Уэр старательно избегал ее, так что это было ее единственной возможностью. Грейс-Энн как раз была в настроении отправиться прямо в логово зверя.

Лиланд жестом пригласил ее сесть в кресло лицом к его столу. Она не собиралась начинать эту беседу, съежившись на краешке широкого кожаного кресла или быть запуганной простором полированного дерева между ними.

– Я предпочитаю постоять, – ответила она, – но вы, конечно же, можете сесть.

Конечно же, герцог не мог сделать ничего подобного. Однако он вытянулся во весь рост и прислонился к столу, демонстрируя расслабленность и уверенность, черт бы его побрал.

– Насчет моих счетов, – начала Грейс-Энн.

Лиланд поднял вверх руку.

– Все ваши расходы будут оплачены, миссис Уоррингтон. Я обещаю вам, что ни в одной разумной просьбе не будет отказано. Каждый владелец магазина в Лондоне знает адрес, так что вам нужно просто сделать заказ и отдать распоряжения. – Он с удовлетворением скрестил руки на груди.