Отель - Андреев Олег Андреевич - Страница 66

Он бросил ей ключ от специального номера, так как знал, что номер лжегеев прослушивался, а сам наконец прошел к лифтам и нажал нужную кнопку.

Света пожала плечами и положила ключ в карман. Она и не собиралась заниматься контролером. Она ждала своего старика. Тот расплачивался в баре. А дальше у них будет, как выразился Пайпс, романтическая ночь.

Лифт тем временем понес Карченко вверх, но тут запикал сигнал, на панели загорелась красная лампочка и надпись, возвещающая об остановке по техническим причинам. Одновременно с этим из динамика спокойным и деловым голосом диктор зачитал инструкции о том, как действовать в сложившейся ситуации.

Голос перечислил все возможные пути выхода из здания отеля, затем продублировал на английском, немецком и французском языках, но Валерий его уже не слышал. Кабина остановилась между этажами, двери отключились, и особого труда открыть их не составляло. Карченко подтянулся и оказался на четвертом. Из соседнего лифта доносились призывы о помощи.

Он раздвинул двери и там, но кабина большей своей частью находилась на уровне третьего этажа, и втащить людей к себе он практически не мог. Карченко крикнул им, чтобы выбирались этажом ниже.

Электричество вырубилось. Осталась одна радиотрансляция.

Он сразу понял, что это пожарная тревога, но где горит, еще не знал. Это предстояло выяснить. Он набрал на мобильнике экстренный вызов.

– Где горит? – спросил он не представляясь, и в этом не было нужды: его голос узнали.

– В районе четвертого. Где ты находишься? – узнал он голос Костика из своей команды.

– На четвертом. Забери из сейфа все, что сможешь. 287312362. Легко запомнить, – продиктовал он номер шифра.

– А вы шутник, шеф, – хихикнул в трубку подчиненный.

Да, Карченко был шутником, заказав шифр замка из давнишних цен на водку. Ему ли их не помнить. А кому придет в голову такой набор? Это не день рождения и не дата Бородинского сражения. Но не было у него в тот момент подобных мыслей. Он бежал по коридору среди первых эвакуировавшихся самостоятельно. Люди выглядывали из дверей своих номеров и недоуменно спрашивали друг у друга, что случилось. Карченко по ходу коротко бросал слово «пожар» и указывал путь к запасной лестнице.

Эти действия немного задержали его, и когда он приблизился к номеру, то сразу же заметил тонкую струйку дыма, сочащуюся из-под двери. Так и есть. Номер чеченцев горел.

Карченко давно сделал себе универсальную карточку и потому подумал, что трудностей не возникнет. Однако внутри огонь повредил проводку, и электронный замок не сработал.

Карченко разбежался и всем телом упал на дверь. Она хрустнула, но не поддалась. К счастью, рядом возник Роман, и теперь они разбежались вдвоем. Результат был нулевой.

– Уходи отсюда! Чего долбишь? Там же никого…

– Давай, Рома, помогай, там горит… Точно там…

Они снова и снова бросались на дверь. Наконец пластиковая панель не выдержала и прогнулась. Может быть, это произошло от нагрева.

Оба одновременно упали на ковер и чуть не задохнулись от обжегшего легкие едкого дыма. Номер был люкс.

Четырехкомнатный. Горела вторая и третья от них. В густом дыму они увидели в проеме, соединяющем гостиную с библиотекой, языки пламени. Услышали шипение и треск горящей пластиковой обшивки. Особенно дружно горели обработанные противопожарной пропиткой деревянные панели библиотеки.

– Черт!… Ты точно знаешь, что там кто-то есть? – крикнул Роман, перекрикивая гудение огня.

– Не знаю, но предполагаю, – соврал Карченко.

В действительности он точно знал, что в номере находится еще один человек. Шакир. Его не обнаружили при аресте кавказцев. Впрочем, арест был не совсем законным. Никакого постановления прокурора не было. Карченко позвонил своим людям в ФСБ, и те, не ломаясь, сказали: будет сделано.

– Но только быстро и по возможности без шума.

Без шума не получилось, а быстро – да, но не четко. Одного упустили. И этот человек теперь был нужен Карченко позарез. И потому, натянув на голову пиджак, он бросился в проем. Следом за ним, сдернув со стола скатерть и накинув ее на себя, шагнул в огонь пожарный.

Это был еще не ад, но преддверие его.

Карченко услышал, как затрещали его волосы.

Еще ломая дверь, он лихорадочно соображал, куда мог спрятаться Шакир. И понял… В спешке никто не удосужился проверить встроенные шкафы. А их было несколько. В каком из них находился Шакир, он не знал. Приходилось проверять все.

Дело в том, что некоторые из них были снабжены замками и при заселении клиентам вручались ключи. При этом гарантировалось, что ни одна горничная не будет иметь доступа к содержимому.

Карченко распахнул один из шкафов. Шкаф был забит ящиками с дорогим коньяком.

– Сволочи! – выругался он и на коленях пополз к другому.

Там были только шмотки.'

Еще куча шкафов была в спальне. Он ринулся туда.

– С ума сошел! – заорал Роман и, секунду помедлив, прыгнул в огонь следом.

Здесь огня было меньше. Но дышать было совершенно нечем. Главное, что горящая проводка выбрасывала в воздух такой ядовитый газ, что его смело можно было применять при казни преступников.

У них в запасе было не более минуты.

Шкаф оказался закрытым.

Карченко дернул дверь на себя, и ручка осталась у него в руках. Тогда он с разворота ударом ноги вышиб одну планку.

Потом вторую.

Полминуты.

Пожарный рвал дверцу руками.

Они успели заметить сквозь пролом скорчившуюся на полу фигуру, но дыра была слишком мала, чтобы вытащить через нее человека.

Сорок секунд.

Роман схватил из угла массивный светильник на металлической ножке и использовал его в качестве лома.

Дверь была разнесена в щепы. Теперь предстояло вынести тело через оставшиеся три комнаты, а это оказалось сложнее, чем добраться сюда. Во-первых, за то время огонь получил подпитку кислородом; они же оставили открытой входную дверь, во-вторых, горели уже не просто деревянные панели, а содержимое шкафов и мебель. Рванули бутылки французского коньяка. Хорошо, что не весь запас сразу.

Они прошли через пламя, не считаясь с тем, что одежда на обоих горела. Прихваченные из спальни покрывала уже не могли защитить ни голову, ни руки.

Буквально вывалились в коридор на руки ребят из пожарного расчета отеля.

Пострадавшему стали делать искусственное дыхание. Кто-то поднес к лицу запасную кислородную маску.

Романа вырвало.

Ноги Карченко подкашивались, и все-таки он нашел в себе силы подойти к пожарным, оказывающим помощь пострадавшему.

– Как он?

– Готов… Может, в больнице и откачают…

Валерий посмотрел на лицо Шакира. Даже при дежурном освещении было ясно, что перед ним покойник. Глаза закатились, и видны были одни белки глазных яблок.

Кто-то подхватил Карченко под руки и потащил к лестнице. Секьюрити не сопротивлялся. Ему здесь больше делать нечего.

Вера Михайловна и Долтон Рэт были на Смоленской площади, когда с ревом мимо них по Садовому пронеслись и свернули вправо вниз несколько пожарных машин.

Она вдруг с удивлением поняла, что идет совсем в другую сторону от своего дома. Внизу был Бородинский мост, а дальше площадь Киевского вокзала. Там, неподалеку, на набережной стоит ее отель. То есть теперь уже не ее… Между тем она сделала вид, будто так увлечена разговором, что не понимает, куда идет. Такси можно было взять и от отеля. Какая разница, кто кого провожает?

Они миновали последние здания, загораживающие вид на реку, и вышли на открытое пространство перед мостом.

– Какая красивая подсветка…

Рэт обратил ее внимание на светлое зарево слева от вокзала. Место, где стоял отель, по его разумению, освещалось лучше, чем здание МИДа. Но так думал Долтон.

У Веры Михайловны же екнуло сердце. Это освещение не казалось ей красивым. Она вспомнила о недавно проехавших мимо пожарных машинах и тихо сказала:

– Пожар…

– Что вы говорите, где? – живо заинтересовался Рэт. – Мне бы очень хотелось посмотреть за действиями ваших пожарных. Давайте посмотрим?