Сталин и заговор Тухачевского - Лесков Валентин Александрович - Страница 32

Уже называвшийся выше американский автор этого главу РСХА характеризует так: «Все предпринимаемое Гейдрихом всегда отличалось сложностью и коварством замысла. Вместе с тем деятельность руководимой им службы характеризуется исключительной жестокостью акций.

Личность самого Гейдриха всегда была окутана тайной. Во время Первой мировой войны, еще не достигнув призывного возраста, Гейдрих вступил в террористическую организацию и вскоре приобрел недобрую славу профессионального убийцы. Короткой была служба Гейдриха в военно-морском флоте, где ему удалось стать только лейтенантом.

Вступив в нацистскую партию, Гейдрих работал в ее разведывательном аппарате. Шантаж — любимый прием Гейдриха — вскоре открыл перед ним возможность сделать карьеру в нацистском государстве и занять высокий пост. Гейдрих случайно узнал о том, что высокопоставленный прусский чиновник ведет тайную переписку с главным соперником Гитлера в нацистской партии, недоброй памяти теоретиком Грегором Штрассером. Гейдрих начал усиленно ухаживать за женой Штрассера и добился ее расположения. Проникнув, таким образом, в дом Штрассера, Гейдрих выкрал интересовавшую его переписку.

Завладев компрометирующими Штрассера документами, Гейдрих быстро выторговал себе место в мюнхенской гвардии СС. С этого момента его карьера была молниеносной. Гейдриху еще не было 27 лет, когда он стал начальником специального разведывательного отдела партии и командиром отборного отряда гитлеровцев.

В современной истории шпионажа Гейдрих занимает особое место. Его жизнь была непрерывной цепью убийств. Гейдрих отправлял на смерть людей, руководствуясь принципом: мертвый враг лучше живого. Он никогда не искал доказательств, которые могли бы спасти жизнь его жертве. Он убивал людей, к которым испытывал хотя бы малейшую неприязнь, своих коллег, которых считал опасными для личной карьеры, нацистов, подозреваемых им в неверности гитлеризму.

Успехи Гейдриха даже в довоенное время были феноменальными. Но и они не идут ни в какое сравнение с тем, чего ему удалось добиться позже. Война, развязывание которой он помог «оправдать», открыла перед Гейдрихом огромные возможности. Он ждал войны, как хищник ждет своей добычи».

«Гейдрих добивался роспуска абвера и хотел, по крайней мере, ограничить сферу его деятельности сбором военной информации. Эти намерения Гейдриха были продиктованы служебными интересами, но у него были и личные причины для неприязни по отношению к Канарису. Гейдрих был моложе Канариса на 17 лет и, как и он, начинал карьеру в военно-морском флоте. Но служба во флоте не принесла Гейдриху никаких лавров. Канарис стал контр-адмиралом и вышел в отставку с почетом. Гейдрих же, еще будучи младшим лейтенантом, проворовался и был с позором уволен.

Занимая теперь высокий пост, Гейдрих все еще чувствовал себя обиженным и, видя в Канарисе представителя флота, старался стать выше него и подчинить себе руководимую им организацию.

Со своей стороны, Канарис, казалось, делал все, чтобы выполнить возложенные на него обязанности и завязать дружбу с Гейдрихом. Он часто приглашал его к себе домой, уговорил поселиться неподалеку от своей виллы в пригороде Берлина. Но в действительности Канарис презирал Гейдриха и, как подобало руководителю секретной службы, имел козырь для борьбы с ним. В личном сейфе Канариса хранился документ, свидетельствовавший о том, что у Гейдриха, этого ярого антисемита, в жилах текла и еврейская кровь». (Там же, с. 16-18).

Для завершения разговора о личности Гейдриха остается привести еще одно его подлинное письмо Гиммлеру от 20. 10. 1941 г. (ибо справедливо говорят, что «стиль — это человек»). В письме идет речь о принятом Гитлером решении стереть с лица земли Ленинград и Москву и о возможности его осуществления:

«Рейхсфюрер!

Я покорнейше прошу соизволения привлечь Ваше внимание к тому факту, что отданные строгие указания, касающиеся городов Петербурга и Москвы, не смогут быть осуществлены, ежели с самого начала не будут предприняты самые жестокие меры.

Командир айнзатцгруппы «А» бригаденфюрер СС Штальэкер доложил мне, что, по сведениям агентов, вернувшихся из Петербурга, разрушения в городе еще весьма незначительны. Пример бывшей польской столицы показал, что даже самый интенсивный обстрел не вызывает желательных разрушений.

По моему мнению, в таких случаях надо орудовать массовым использованием зажигалок и фугасов. Я покорнейше прошу напомнить при случае фюреру, что если вермахту не будут отданы абсолютно точные и строгие приказы, то оба вышеупомянутые города не смогут быть разрушены.

Хайль Гитлер!

Гейдрих». (Безыменский Л. Особая папка «Барбаросса». М., 1972, с. 246.)

Такое вот злодейство и палаческое усердие проявлял этот крупнейший военный преступник, враг всей Европы, наместник Чехии и Моравии во время войны, убитый в 1942 г. чешскими парашютистами Яном Кубисом и Йозефом Габеком, специально заброшенными из Англии! Так-то вот! Палачи долго не живут! (См.: Иванов М. Покушение на Рейнхарда Гейдриха. Свидетельства, факты, документы. // «Иностранная литература». 1984, № 5-6). Гейдрих едва дотянул до 38 лет! Вот конец человека, носившего множество кличек, данных ему ненавидевшими его людьми: «Шеф черного Олимпа», «Злой гений», «Человек с волчьими глазами», «Отточенный клинок фюрера», «Генерал войны в темноте», «Злобный бог смерти», «Тайный технократ нацистских переворотов», «Фуше Гитлера». Но, кажется, больше всего ему подходила одна-единственная: «Сатана в облике человека»! (См.: Шелленберг В. Лабиринт. М., 1991.)

Теперь о Мюллере. Его фигуру надо хорошо представлять. Он принадлежал к числу очень видных и влиятельных иерархов фашистского государства, специально занимавшегося работой НКВД. Поэтому на нем следует особо остановиться.

Генрих Мюллер (1910-?) родился в Мюнхене в католической и обеспеченной семье. Отец его Алоиз (1875-1962), хотя начинал свою карьеру служащим жандармерии и садовником, сумел стать управляющим. Сестра Мюллера умерла, и он рос единственным ребенком, сильно избалованным матерью. Учился в 8-классной рабочей школе в трех городах. Учился превосходно, но, благодаря слишком живому характеру и склонности к каверзам против нелюбимых учителей, подвергался нередко наказаниям. Его характеризовали словами: «резвый и распущенный», «склонный к вранью».

В детские годы очень любил литературу приключений, о путешествиях, индейцах, умных сыщиках и хитрых преступниках. Любил загородные прогулки, очень увлекался игрой в шахматы, которым научил его отец, научился играть на пианино, любил петь баварские песни. Сначала хотел стать путешественником, потом, под влиянием успехов молодой авиации, твердо решил стать летчиком. И, закончив 8-й класс ( 1914 г.), поступил учеником авиационного механика в авиамастерские Мюнхена, где прилежно учился три года. В середине 1917 г. решил пойти добровольцем на войну. Попал в авиационный отряд на Западном фронте. Проявил большую храбрость, получил тяжелое ранение и закончил войну в чине вице-фельдфебеля и при следующих наградах: Железный крест первого и второго классов, Баварский крест с короной и мечами, значки «Памяти авиатора» и «Авиационный командир». Для 19-ти лет блестящий успех!

Сначала думал не порывать с авиацией и устроился работать в инспекции по аэронавигации экспедитором. Но там удержался лишь пять месяцев с небольшим. Резкий язык, фронтовая привычка громко высказывать свое суждение привели к конфликтам с начальством. В результате он оттуда ушел и по примеру отца, в том же 1919 г., поступил на службу в полицию Мюнхена, указывая на свою профессию — «Авиационный командир».

В последующий период, до переезда в Берлин (1934) он работал и учился у крупнейших специалистов своего дела (начальниками полиции Мюнхена были: Эдуард Нортц, 1921-1923; Карл Мантель, 1923-1929; Юлиус Кох, 1929-1933). Особое влияние на него оказали начальник гестапо Мюнхена Рейнхард Флеш (1894-1942) и Леонард Гальманзегер (1892-1990), работавший здесь с 1914 г. и бывший одним из основателей политического отдела в полиции Мюнхена.