Воины света. Меч ненависти - Хеннен Бернхард - Страница 116

Краем глаза Ламби увидел, что Альфадас бежит к саням. Этого еще не хватало! Как бы он ни ценил Альфадаса, были вещи, которые эльфийскому ярлу никогда не понять, а значит, ему о них и знать не следует.

— Поезжай, Рагнар!

— Но…

— Езжай, проклятье, когда ярл тебе приказывает!

Альфадас размахивал руками.

— Да езжай же, — прошипел Ламби и, улыбаясь, помахал рукой в ответ.

— Он ведь хочет, чтоб я остался на месте, — возразил Рагнар.

— А я хочу, чтобы ты уехал, тупоумный теленок!

Рагнар отложил поводья.

— Герцог дважды спас мне жизнь. Если он чего-то хочет от меня, то можешь катиться со своими приказами куда подальше!

Было уже слишком поздно. Альфадас подошел к саням. По его виду Ламби понял, что тот знает.

Герцог убрал в сторону полог шатра, провел рукой по золоту, словно ему нужно было коснуться, чтобы удостовериться в увиденном.

— Значит, это правда, — негромко произнес он.

Когда Альфадас снова поднял глаза, в его взгляде читалось безграничное разочарование.

Ламби захотелось, чтобы Альфадас накричал на него, ударил по лицу. К такому он привык. Но взгляд… Этого он не мог вынести! Он пристыженно отвернулся.

«И ведь при всем при этом он прав», — рассерженно думал ярл.

— Это одна из проклятых дверей, — наконец сказал он. — Тот, у кого есть золотые двери, не должен удивляться, если однажды одна потеряется.

— Они наши союзники. Гостеприимные хозяева…

— Да, а мы — гости, которые настолько любезны, что подставляем свои головы под мечи вместо хозяев. Что нам с того? Почти половина людей, которые пришли с тобой в Альвенмарк, мертвы. И, несмотря ни на что, тебя боготворят! Альфадас, который лежит с нами в грязи. Альфадас, который вытаскивает нас, когда мы по уши в дерьме. Альфадас здесь, Альфадас там! Я слышать уже этого не могу!

— И поэтому ты решил украсть у нормирга парочку дверей? Что ты можешь сказать по этому поводу? — строго ответил герцог.

— То, что я хочу тебе сказать, не предназначено для ушей Рагнара. Идем!

Ламби потянул Альфадаса за собой к пустому доку. Он злился уже несколько недель, и теперь было самое время выговориться.

— Ты ослепляешь их своей славой, но на самом деле они тебе до одного места! Они восхищаются тобой, эльфийский ярл, герцог, гость за столом королей. Ты рискуешь ради них своей головой. И поскольку такой важный господин делает для них все, они чувствуют себя важными. А потом твой скальд сочиняет красивые песни, где все становятся героями. Но на самом деле тебе на них наплевать!

— Ты пьян, Ламби! Ты знаешь, что я делаю все для своих людей!

Ярл зло рассмеялся.

— Конечно! А еще я знаю, чего ты не делаешь. Ты никогда не думаешь о том, каково им будет, когда они вернутся. Думаешь, героическими историями можно насытиться? Во Фьордландии они уже через несколько лун станут таким же отребьем, каким были, до того как их засунули в твое войско. Что ты делаешь, чтобы изменить это, герцог?

Альфадас огорченно посмотрел на него. Теперь он отвел взгляд.

— Ты вообще не думаешь о возвращении, не так ли? Ты решил здесь подохнуть. И это твое дело. Но позволь уж людям не участвовать в этом! Называй меня вором, потому что я забрал парочку дверей из отдаленных коридоров. Мы выломали их из тех стен, где никто не будет сражаться. И все равно через пару часов здесь будет полно троллей и никто не пожалеет об этих дверях. Не знаю, кто нажаловался, пока ты сражался бок о бок с эльфами, а мы ломали камень. Но это знали все. Я позаботился о том, чтобы каждый, кто вернется во Фьордландию, стал богатым человеком.

Альфадас поднял руки, словно защищаясь.

— Довольно. Я понял, ярл. Может быть, я действительно ищу смерти… Но мне не стоило тянуть вас за собой навстречу гибели. — Он вынул из кармана белый камешек. — Мой жребий. Возьми его! Я видел, какой камень вытянул ты. Можешь идти.

Ламби выбил камень у него из руки.

— Думаешь, я недостаточно хорош, чтобы подохнуть здесь вместе с героями, которые вызвались на это добровольно? Когда дело доходит до смерти, мы все равны, ты… ты… надутый…

Герцогский кулак настиг его совершенно неожиданно. Ламби не представлял, что этот жилистый мерзавец может так сильно врезать. За ударом в живот последовал удар в подбородок.

— Забери своего ярла, Рагнар. — Герцог казался опечаленным.

«Вот ублюдок!» Оглушенный Ламби покачал головой. Он не мог поверить: двух ударов хватило, чтобы разделаться с ним. Должно быть, все из-за раны в голову! Ярл почувствовал, как его подняли. Рагнар уложил его на сани и набросил на плечи одеяло.

— Мне жаль. — Альфадас подошел к Ламби и вложил в руку проклятый белый камень. — Ты прав. Я уже не гожусь для того, чтобы быть вашим предводителем. До сих пор хорошо было иметь герцога, который защищает своих людей в битве, насколько это возможно. Теперь нужен человек, который отведет их домой. Такой, как ты.

Ламби хотел было подняться, но тут же снова рухнул. Он чувствовал себя так плохо, словно целую ночь пил дешевое вино.

— Ты не можешь…

Альфадас подал знак Рагнару.

— Поезжай! Отвези его к Далле, пусть еще раз осмотрит его голову.

Сани рывком тронулись с места. Через одеяло Ламби чувствовал холодное золото украденной двери.

Альфадас остался стоять посреди зала-гавани. Он обнажил меч и отсалютовал ярлу поднятым клинком.

— Прощай, герцог Ламби. Да сплетет тебе Лут долгую нить!

От последних врат послышался звонкий сигнал рога. Тролли возвращались. Альфадас развернулся и присоединился к горстке обреченных.

По крайней мере вода

Гондоран потел, словно свинья. Хольд разгладил стены туннеля и рассеянно провел рукой по лбу. Тяжелая диадема впивалась в плоть.

Несмотря на то что на Повелителе Вод были толстые фетровые сапоги, у него было ощущение, будто ноги горят. Он находился слишком близко! Здесь, внизу, воздух был спертым, маленький фонарь, висевший рядом на канате, давал слишком мало света, а на расстоянии нескольких пальцев под ним таилась смерть. «Можно ли выбрать более приятное место, чтобы сражаться против троллей?» — мрачно подумал он. Он предпочел бы галопировать на спине Оримедеса по просторным равнинам Земель Ветров или принимать участие в разгульных пирах кентавров. А он даже не смог попрощаться с полуконем…

Хольд наклонился вперед в узкой трубе. Она входила в скалу почти вертикально над ним. Его пальцы касались горячей земли. Вообще-то белый известковый туф должен бы получше защищать от жары. Он, вероятно, уже очень близко к цели. «Нужно быть осторожным!» — думал хольд. Он открыл свой дух силе короны. Убрал в сторону немного известкового туфа. Пол задрожал под ним. Где-то высоко в скале послышался скрежет. Сверху посыпались пыль и мелкие осколки. С самого утра гору каждые несколько мгновений сотрясали мягкие толчки.

«Должно быть, я сошел с ума», — подумал Гондоран. Никто не ползает по узким водяным туннелям внутри горы, когда каждый миг может разразиться землетрясение. Но он и так уже живет взаймы. Вообще-то он не должен был пережить прикосновение колючего покрывала. Он должен был лежать вместе со своими мертвыми товарищами в мангровых болотах близ Вахан Калида. Князю не следует покидать свой народ! Но остаться там значило бы предать королеву.

Гондоран был убежден: он выжил только потому, что должен совершить что-то важное. И когда он увидел фонтаны водяного пара, взлетающие вверх в Небесном зале, ему стало ясно, в чем заключается его задача. С оружием в руках он принесет очень мало пользы в сражении против троллей. Он был плохим арбалетчиком, а над его умением метать камни тролли бы только посмеялись. Зато он кое-что понимал в воде во всех ее проявлениях.

— Поторопись, Гондоран! — Голос молодой эльфийки несколько раз отразился от изломов в узкой трубе и прозвучал здесь, внизу, довольно резко.

Фалин помогала ему с тех пор, как военный совет разрешил ему заботиться о водяной системе горы.