Лунный камень - Коллинз Уильям Уилки - Страница 39

— Да-да, — ответил он. — Но есть еще надежда — конечно, очень слабая, — что поведение Розанны может иметь какое-то объяснение, которого мы сейчас еще не видим. Я терпеть не могу обижать женщин, Беттередж. Передайте бедной девушке, о чем я просил вас. Если она пожелает говорить со мною — все равно, попаду я через это в беду или нет, — пришлите ее ко мне в библиотеку.

С этими добрыми словами он положил кий и оставил меня.

Наведя справки в людской, я узнал, что Розанна ушла в свою комнату, отклонив всякую помощь кухарки и прося только об одном: чтобы ее оставили в покое. Вопрос об ее исповеди кому бы то ни было отпал на сегодня. Я передал об этом мистеру Фрэнклину, который затем покинул библиотеку и пошел спать.

Я гасил огни и запирал окна, когда Самюэль пришел ко мне и сказал, что мистер Кафф куда-то исчез. Его нигде нельзя было отыскать в нижнем этаже дома. Я заглянул в свою комнату. Совершенно справедливо: там никого не было; я обнаружил только пустой стакан и сильный запах горячего грога. Может быть, сыщик сам ушел в спальню, приготовленную для него? Я пошел наверх посмотреть.

Когда я добрался до второй площадки, мне послышался слева звук тихого и мерного дыхания. Левая сторона площадки вела в коридор, сообщавшийся с комнатой мисс Рэчел. Я заглянул туда, и там, свернувшись на трех стульях, поставленных поперек коридора, с красным носовым платком, обвязанным вокруг его седовласой головы, лежал и спал сыщик Кафф, положив себе под голову вместо подушки свернутый черный сюртук.

Он проснулся тотчас, тихо, как собака, как только я подошел к нему.

— Спокойной ночи, мистер Беттередж, — сказал он.

— Что вы тут делаете? — спросил я. — Почему вы не легли в постель?

— Я не лег в постель, — ответил сыщик, — потому, что принадлежу к числу тех многих людей на этом жалком свете, которые не могут зарабатывать свои деньги одновременно легко и честно. По странному стечению обстоятельств возвращение Розанны Спирман с Зыбучих песков совпало с решением мисс Вериндер оставить дом. Что бы ни спрятала Розанна, мне ясно, что ваша молодая барышня не могла уехать, пока не узнала, что это спрятано. Они уже успели поговорить друг с другом. Если же они решат поговорить еще раз, когда в доме все стихнет, я хочу этому помешать. Браните не меня, что я расстроил ваши распоряжения насчет спальни, мистер Беттередж, — браните алмаз.

— Желал бы я, чтобы этот алмаз никогда не попадал в наш дом! — вырвалось у меня.

Сыщик Кафф с плачевной миной взглянул на три стула, к которым он сам себя приговорил в эту ночь, и ответил серьезно:

— И я также.

Глава XVII

Ночью ничего не произошло, и (я счастлив добавить!) мисс Рэчел и Розанна не делали никаких попыток свидеться — бдительность сыщика Каффа осталась невознагражденной.

Я ожидал, что сыщик Кафф тотчас же, утром, отправится во Фризинголл. Однако он задержался, словно хотел проделать прежде что-то другое. Я предоставил Каффа его собственным замыслам и, выйдя вскоре из дома, встретил мистера Фрэнклина в его любимой аллее.

Прежде чем мы успели обменяться двумя словами, сыщик неожиданно подошел к нам. Должен признаться, мистер Фрэнклин обошелся с ним довольно надменно.

— Вы хотите что-нибудь сказать мне? — вот все, что Кафф получил в ответ на вежливое пожелание доброго утра.

— Да, я хочу кое-что сказать вам, сэр, — ответил сыщик, — по поводу следствия, которое здесь произвожу. Вчера вы узнали, какой оборот принимает это следствие. Весьма естественно, что, в вашем положении, вы оскорбились и огорчились. Весьма естественно также, что вы вымещаете на мне гневное чувство, возбужденное семейным скандалом…

— Что вам нужно? — перебил мистер Фрэнклин довольно резко.

— Мне нужно напомнить вам, сэр, что до сих пор обстоятельства не подтвердили, что я ошибаюсь. Имея это в виду, вспомните также, что я полицейский чиновник и действую по поручению хозяйки дома. При настоящем положении дела, скажите, обязаны вы или нет, как добрый гражданин, помочь мне сведениями, которыми вы, весьма возможно, располагаете?

— Я не имею никаких особенных сведений, — ответил мистер Фрэнклин.

Сыщик Кафф пропустил этот ответ мимо ушей, как если бы мистер Фрэнклин не ответил вовсе.

— Вы сможете сберечь мне время, сэр, не вынуждая меня собирать ненужные сведения на стороне, — продолжал он, — если захотите понять меня и высказаться откровенно.

— Я вас не понимаю, — ответил мистер Фрэнклин, — и мне нечего сказать.

— Одна из служанок — не буду называть имени — вчера говорила с вами наедине.

И снова мистер Фрэнклин перебил его, и снова мистер Фрэнклин ответил «мне нечего сказать».

Стоя молча возле них, я вспомнил о приотворенной накануне двери и о полах сюртука, исчезнувших в коридоре. Сыщик Кафф, без всякого сомнения, слышал достаточно до той минуты, как я помешал ему, чтобы подозревать, что Розанна облегчила свою душу, признавшись в чем-то мистеру Фрэнклину Блэку.

Не успела эта мысль прийти мне в голову, как в конце дорожки появилась сама Розанна Спирман. За нею шла Пенелопа, старавшаяся, по-видимому, заставить ее вернуться назад в дом. Видя, что мистер Фрэнклин не один, Розанна остановилась, словно в недоумении, что ей делать дальше. Пенелопа ждала позади нее. Мистер Фрэнклин заметил девушек в одно время со мной. Сыщик с дьявольской хитростью сделал вид, будто совсем не заметил их. Все это случилось в одно мгновение. Прежде чем мистер Фрэнклин и я успели сказать хоть слово, сыщик Кафф как ни в чем не бывало, будто продолжая начатый разговор, проговорил громким голосом, так, чтобы Розанна могла его услышать:

— Вам нечего бояться причинить кому-либо вред, сэр! Напротив, если вы принимаете участие в Розанне Спирман, я прошу вас удостоить меня своим доверием.

Мистер Фрэнклин тотчас же сделал вид, будто и он тоже не заметил девушку. Он ответил так же громко:

— Я не принимаю никакого участия в Розанне Спирман.

Взглянув на другой конец дорожки, я увидел, как Розанна вдруг повернула обратно, едва только мистер Фрэнклин проговорил эти слова. Вместо того чтобы сопротивляться Пенелопе, как это она делала за минуту перед тем, она позволила теперь моей дочери взять ее под руку и отвести в дом.

Раздался звонок к первому завтраку, и Кафф был теперь вынужден отказаться от дальнейших попыток узнать что-либо. Он сказал мне спокойно:

— Я поеду во Фризинголл, мистер Беттередж, и вернусь до двух часов дня.

Не сказав более ни слова, он пошел своей дорогой, и мы на несколько часов освободились от него.

— Вы должны объяснить это Розанне, — сказал мне мистер Фрэнклин, как только мы остались одни. — Судьба словно предназначила мне говорить или делать неловкости при этой несчастной девушке. Вы видели сами, что сыщик Кафф обоим нам подстроил ловушку. Если бы он добился того, чтобы запутать меня или раздражить ее, он мог бы заставить меня или ее сказать что-нибудь, отвечающее его цели. Под влиянием минуты я не нашел лучшего исхода, чем тот, который выбрал. Этим я помешал девушке сказать лишнее и дал понять сыщику, что вижу его насквозь. Очевидно, он подслушивал, Беттередж, когда мы с вами беседовали вчера.

«Мало того, что подслушивал, — хуже! — подумал я. — Сыщик вспомнил мои слова о том, что девушка влюблена в мистера Фрэнклина, и нарочно заговорил об участии мистера Фрэнклина к Розанне — так, чтобы Розанна могла услышать его ответ».

— Что до подслушивания, сэр, — заметил я (оставив при себе второй вывод), — мы все, как говорится, окажемся товарищами по несчастью, если такого рода вещи станут продолжаться. Подсматривать, подглядывать и подслушивать — естественное занятие людей, находящихся в нашем теперешнем положении. Я не забуду того, что вы мне сказали. Я воспользуюсь первым случаем, чтобы объяснить все Розанне Спирман.

— Вы еще ничего не говорили ей о прошлом вечере? — спросил мистер Фрэнклин.