Мир животных Том 1 - Акимушкин Игорь Иванович - Страница 43

«Это кудой, шибко кудой, сама последний зверь» – такая, говорит А. А. Черкасов, издавна в Сибири характеристика у росомахи. «Худой» – она падаль ест, змеями не брезгует. «Она, проклятая, туманит взор, так что собаки после того худо видят и теряют ее из глаз», отвратительна своим зловонием, которое «испускает», когда псы окружат росомаху. Она всякого задавленного зверя и птицу из капканов ворует (сама, однако, умудряясь в ловушку не попасть!). «Сама последний зверь» – харч охотничий, припасы съестные, в лесу оставленные, тоже ворует. А то, что не съест и не унесет, поливает гадкой и вонючей своей жидкостью.

Конечно, эта дурная росомахина манера проистекает не из зловредного желания напакостить людям, просто заведено природой у росомах и многих других зверей отмечать своим запахом все, что им принадлежит: добычу и границы угодий. У росомах они велики – около 150 тысяч гектаров. Прожорлива росомаха и смела. У рыси, рассказывают, без страха отбирает добычу. Лиса ей попадется или выдра, может заесть их росомаха. Косуль, кабарог, иногда бобров, молодых или больных лосей, изюбрей скрадывает, нападает и давит.

Крупную добычу тащит «в запятки, не имея силы унести в зубах». Волочит в место поукромнее, по пути ест, опять волочит. Далеко потом не уходит: сразу съесть не может, кормится несколько дней. Иногда к большой добыче собираются и другие росомахи и сообща пируют.

Вид у зверя довольно странный: неуклюжа она как-то по-особенному, по-своему. Спина выгнута, лапы полустопоходящи, на ходу косолапит – «переплетает ногами». Немного похожа на небольшого медведя. Бурая, такая же лохматая, но хвост довольно длинный, пушистый. А тело с боков как бы сжато.

Много странного про росомах рассказывают. Местами их дурная репутадия подкрашена мистическим страхом: злые духина будто бы живут в этих зверях.

Говорят ещё на крутом склоне нагонят собаки росомаху, так она комом свернется и катится под гору, как мяч, «не надеясь на быстроту своего бега». На ровное место скатится или на камни острые – ей нипочем: шкура прочная и сама сложена крепко. Вскочит и бежит уже своим ходом. Так же – комом и пряча голову меж передними ногами – падает она будто бы с круч на кабарог и диких коз и «нередко, – рассказывали промышленники А. А. Черкассову, – своей тяжестью или убивает этих животных, или сталкивает с утесов». На правду это мало похоже. Однако чего не бывает на свете… Когда голодна, с большой охотой ей не повезло, ловит росомаха лягушек у рек и озер, молодых уток, рыбу. «Должно быть, хороша и красива выходит она из болота, вымокшая и вымаранная в болотной грязи!…»

Впрочем, шерсть у росомахи от воды намокает плохо. По этой причине обшивают эскимосы ее мехом свои одежды по краям рукавов и ворота, чтобы на морозе не деревенела впитавшая влагу малица.

Гон у росомах либо с конца июля, либо приблизительно в сентябре. Пока еще с точностью неизвестно. Беременность около девяти месяцев. Молодых в помете (в феврале – апреле) от одного до четырех. Ареал – север Скандинавии, наш европейский север и Сибирь (на юг до Ленинградской, Вологодской областей и Свердловска, но порой забегают росомахи в Белоруссию, под Воронеж, в лесостепи Казахстана), Монголия, Канада, Аляска, в США – горы Калифорнии.

Но вот у кого шкура воду, можно сказать, просто отталкивает, совсем ее не принимая, – у выдры. Это и понятно: выдра – водяной зверь. Рыбья гроза!

Выдра при случае и диких утят, зайцев и болотных черепах ловит. Не брезгует водяными крысами, раками и лягушками. Но больше всего любит рыбу. Всякую. И плотвичку, и окуньков, и лещей. Даже таких быстрых, как хариусы и таймени. На Украине в рационе выдр больше двадцати видов разных рыб.

Но выдра не враг рыболову, а друг. В последнее время биологи установили такую парадоксальную зависимость: как только у каких-нибудь водоемов истребят выдр, в них вначале рыбы станет больше. Но потом заметно меньше. Как снова расплодятся в тех реках или озерах выдры – опять в них больше рыбы! Выдры ловят много больных рыб. «Дезинфицируют» тем самым рыбьи стаи.

Выслеживая добычу, выдра таится на берегу и смотрит. А то и морду опустит в воду, чтобы лучше видеть. Заметит рыбью стайку, осторожно, бесшумно соскользнет в реку. Там, под водой, рванется вперед, и рыба у нее в зубах!

Морские выдры каланы любят спать на спине, покачиваясь на волнах.

Если большую рыбу поймает, тащит ее на берег. Там и ест. А с мелкими расправляется прямо в воде.

Выдра с рыбами и в «кошки-мышки» играет! Когда сыта и хочет позабавиться. Отпустит рыбешку и ждет – пусть подальше отплывет. А потом за ней в погоню. Поймает и снова отпустит. Выдра вообще очень любит поиграть. И из всех игр самая любимая у нее – катание с горы. Зимой – с ледяной, летом лучшее место для такой игры – глинистый обрыв.

Семьи у выдр дружные: до глубокой осени и даже зимы живут подросшие выдрята с родителями или неподалеку.

Самец помогает самке воспитывать и оборонять детей.

Летом выдры, по-видимому, живут оседло: далеко от норы (вход в нее всегда под водой) не уходят. Зимой же кочуют: десятки, а то и сотни километров проходят снегами, вязнут в них, так как ноги у выдр короткие. По льду реки или озера иногда, разбежавшись, скользят на брюхе, как на салазках. (Императорские пингвины таким способом путешествуют, подталкивая себя ластами.) Если полыньи нет, выдра, говорят, «продувает» лед: дышит на него, зубами рвет и пробивает себе отверстие – ход к воде. Конечно, такое возможно (если вообще возможно), когда лед нетолстый.

Гон у выдр в разное время, но обычно в феврале – апреле. Как долго ходят самки «чреваты», неясно: одни исследователи доказывают, что 270-300 дней, другие – не больше двух с половиной месяцев. Молодые (от двух до пяти в помете) родятся и в апреле, и в мае, и в июне – августе, и даже в декабре и феврале!

Обитают речные выдры в Европе и Азии у лесных рек «с омутами и перекатами, с не замерзающими на зиму полыньями, с крутыми подмытыми берегами. Вне лесной зоны селятся по берегам рек и озер с зарослями тростника» (профессор Г. А. Новиков).

Выдры того же вида, что и наши, живут в Северной Африке и, как полагают некоторые исследователи, также на Яве, Суматре и в Японии. Если учитывать и близкие виды, то можно сказать, что выдры в известной мере космополиты. Обитают они в Северной (канадская выдра) и в Южной Америке (семь видов, включая гигантскую выдру), по всей Африке (четыре вида) и в Южной Азии – на Суматре, Калимантане, Яве, Филиппинах (по-видимому, три вида). Всего на Земле – 17 видов речных выдр и один вид морских.

Некоторые выдры плывут иногда из рек в море ловить там рыбу. Но этот их морской поход – явление, так сказать, временное и нерегулярное. Однако есть выдра, которая постоянно живет в море и на морских берегах, – это калан. (Командорские и Курильские острова, Южная Камчатка. По ту сторону Тихого океана – Алеутские острова, юго-западное побережье Аляски, местами встречаются каланы на западном побережье США, к югу до Калифорнии.)

Прежде каланов было много, теперь на наших островах их, по-видимому, лишь несколько тысяч (и в Америке около 10 тысяч). Охота на них запрещена. Мех калана очень дорогой.

Обычный барсук живет в Европе и Азии (к югу до Северной Бирмы и Китая). Местами, где барсуков не беспокоят, они поселяются целыми колониями, и их норы ветвятся под землей на пространстве иногда в 25 гектаров. В норах идеальная чистота. Подстилку – сухие листья, мох, траву – барсуки нередко выносят по утрам из норы проветривать и сушить. Есть у них и отхожие места, места для игр и для солнечных ванн.

Каланы – звери миролюбивые и добродушные, «Просто отдыхаешь в их обществе», – говорит С. В. Мараков, который отдал много сил и времени изучению каланов на Командорских островах. Самцы и самки держатся отдельно, в сторонке друг от друга. Но те и другие – дружными компаниями. Летним днем каланы обычно плавают в нескольких километрах от берега в море. В сумерках возвращаются к берегу. Здесь полоса прибоя, бухты с подводными и надводными скалами и камнями, заросли ламинарий – обетованные их места. Каланы подолгу лежат в воде на спине. У некоторых каланих на груди, удобно свернувшись, спят детеныши. Матери они очень нежные и заботливые. Но, увы, малодетные: только одно дитя в году. Двойни очень редки. Рожают каланихи на берегу или на скалах в море (некоторые американские зоологи утверждают, что иногда и в воде).