Стихотворения - Кузмин Михаил Алексеевич - Страница 12

12

8. Утро

Чуть утро настало, за́ мостом сошлись,Чуть утро настало, стада еще не паслись.Приехало две кареты – привезло четверых,Уехало две кареты – троих увезло живых.Лишь трое слыхало, как павший закричал,Лишь трое видало, как кричавший упал.А кто-то слышал, что он тихо шептал?А кто-то видел в перстне опал?Утром у моста коров пастухи пасли,Утром у моста лужу крови нашли.По траве росистой след от двух карет,По траве росистой – кровавый след.

9. Эпитафия

Двадцатую весну, любя, он встретил,В двадцатую весну ушел, любя.Как мне молчать? как мне забыть тебя,Кем только этот мир и был мне светел?Какой Аттила, ах, какой АларихТебя пронзил, красою не пронзен?Скажи, без трепета как вынес онЗатменный взгляд очей прозрачно карих?Уж не сказать умолкшими устамиТех нежных слов, к которым я привык.Исчез любви пленительный язык,Погиб цветок, пленясь любви цветами.Кто был стройней в фигурах менуэта?Кто лучше знал цветных шелков подбор?Чей был безукоризненней пробор?Увы, навеки скрылося все это.Что скрипка, где оборвалася квинта?Что у бессонного больного сон?Что жизнь тому, кто, новый Аполлон,Скорбит над гробом свежим Гиацинта?

Июль 1907

II

Обманщик обманувшийся

1

Туманный день пройдет унылоИ ясный наступает вслед,Пусть сердце ночью все изныло,Сажуся я за туалет.Я бледность щек удвою пудрой,Я тень под глазом наведу,Но выраженья воли мудройДля жалких писем я найду.Не будет вздохов, восклицаний,Не будет там «увы» и «ах» —И мука долгих ожиданийНе засквозит в сухих строках.Но на прогулку не оденусь,Нарочно сделав томный видИ говоря: «Куда я денусь,Когда любовь меня томит?»И скажут все: «Он лицемерит,То жесты позы, не любви»;Лишь кто сумеет, тот измерит,Как силен яд в моей крови.

2

Вновь я бессонные ночи узналБез сна до зари,Опять шепталЛасковый голос: «Умри, умри».Кончивши книгу, берусь за другую,Нагнать ли сон?Томясь, тоскую,Чем-то в несносный плен заключен.Сто раз известную «Manon» кончаю,Но что со мной?Конечно, от чаюЭто бессонница ночью злой…Я не влюблен ведь, это верно,Я – нездоров.Вот тихо, мерноК ранней обедне дальний зов.Вас я вижу, закрыв страницы,Закрыв глаза;Мои ресницыСтранная вдруг смочила слеза.Я не люблю, я просто болен,До самой зариЛежу, безволен,И шепчет голос: «Умри, умри!»

3

Строят дом перед окошком.Я прислушиваюсь к кошкам,Хоть не Март.Я слежу прилежным взоромЗа изменчивым узоромВещих карт.«Смерть, любовь, болезнь, дорога» —Предсказаний слишком много:Где-то ложь.Кончат дом, стасую карты,Вновь придут Апрели, Марты —Ну и что ж?У печали на причалеСердце скорби укачалиНе на век.Будет дом весной готовым,Новый взор найду под кровомТех же век.

4

Отрадно улетать в стремительном вагонеОт северных безумств на родину Гольдони,И там на вольном лоне, в испытанном затоне,Вздыхая, отдыхать;Отрадно провести весь день в прогулках пестрых,Отдаться в сети черт пленительных и острых,В плену часов живых о темных, тайных сестрах,Зевая, забывать;В кругу друзей читать излюбленные книги,Выслушивать отчет запутанной интриги,Возможность, отложив условностей вериги,Прямой задать вопрос;Отрадно, овладев влюбленности волненьем,Спокойно с виду чай с инбирным пить вареньемИ слезы сочетать с последним примиреньемВ дыму от папирос;Но мне милей всего ночь долгую томиться,Когда известная известную страницуПокроет, сон нейдет смежить мои ресницыИ глаз все видит Вас;И память – верная служанка – шепчет внятноСлова признания, где все теперь понятно,И утром брошены сереющие пятна,И дня уж близок час.

5

Где сомненья? где томленья?День рожденья, обрученьяЧас святой!С новой силой жизни милойОтдаюсь, неутолимый,Всей душой.Вот пороги той дороги,Где не шли порока ноги,Где – покой.Обручались, причащались,Поцелуем обменялисьУ окна.Нежно строги взоры Ваши,Полны, полны наши чаши —Пить до дна.А в окошко не случайныйТайны друг необычайной —Ночь видна.Чистотою страсть покрою,Я готов теперь для боя —Щит со мной.О, далече – легкость встречи!Я беру ярмо на плечи —Груз двойной.Тот же я, но нежным взоромПреграждает путь к позорамАнгел мой.