Полное собрание стихотворений - Фет Афанасий Афанасьевич - Страница 116

116

(февраль 1878)

Из Кернера

Москва

Как высоки церквей златые главы, Как царственно дворцы твои сияют! Со всех сторон глаза мои встречают И гордый блеск, и памятники славы. Но час твой бил, о город величавый! Твои граждане руку подымают, Трещит огонь, и факелы пылают, И ты стоишь в горячей ризе лавы! О, пусть тебя поносит исступленье: Ломитесь башни, рушьтеся палаты! То русский феникс, пламенем объятый, Горит векам… Но близко искупленье; Уже под клик и общие восторги Копье побед поднял святый Георгий.

1843

Из Уланда

Бертран де Борн

На утесе том дымится Аутафорт, сложен во прах, И пред ставкой королевской Властелин его в цепях. «Ты ли, что мечом и песней Поднял бунт на всех концах, Что к отцу в непослушанье У детей вселил в сердцах? Тот ли здесь, что выхвалялся, Не стыдяся никого, Что ему и половины, Хватит духа своего? Если мало половины, Призови его всего Замок твой отстроить снова, Снять оковы с самого». «Мой король и повелитель, Пред тобой Бертран де Борн, Что возжег единой песнью Перигорд и Вентадорн, Что у мощного владыки Был в глазу колючий терн, Тот, из-за кого гнев отчий Короля пылал как горн. Дочь твоя сидела в зале С ней был герцог обручен, И гонец мой спел ей песню, Мною песне обучен, Спел, как сердце в ней гордилось, Что певец в нее влюблен, И убор невесты пышный Весь слезами стал смочен. В бой твой лучший сын воспрянул, Кинув долю без забот, Как моих воинских песен Гром донес к нему народ. На коня он сел поспешно, Сам я знамя нес вперед. Тут стрелою он пронзенный У Монфортских пал ворот! На руках моих он, бедный, Окровавленный лежал, Не от боли, — от проклятья Он отцовского дрожал. Вдаль к тебе он тщетно руку На прощанье простирал, Но твоей не повстречавши, Он мою еще пожал. Тут, как Аутафорт мой, горе Надломило силача: Ни вполне, ни вполовину, Ни струны и ни меча. Лишь расслабленного духом Ты сразил меня сплеча; Для одной лишь песни скорби Он поднялся сгоряча». И король челом поникнул: «Сына мне ты возмутил, Сердце дочери пленил ты — И мое ты победил. Дай же руку, друг сыновний, За него тебя простил! Прочь оковы! — Твоего же Духа вздох я ощутил».

1882

Из Рюккерта

«Если ты меня разлюбишь…»

Если ты меня разлюбишь, Не могу я разлюбить; Хоть другого ты полюбишь, Буду всё тебя любить; Не в моей лишь будет власти, За взаимность вашей страсти, И его мне полюбить.

(1856?)

«Пусть бы люди про меня забыли…»

Пусть бы люди про меня забыли, Как про них забыл я совершенно, Чтоб с тобой мы так же мирно жили, Как желаю я им жить блаженно. Пусть бы им мы так же были нужны, Как нам ими нужно заниматься, Хоть, как мы, они бы жили дружно, Иль дрались, коль есть охота драться.

(1865?)

«Как мне решить, о друг прелестный…»

Как мне решить, о друг прелестный, Кто властью больше: я иль ты? Свободных песен круг небесный Не больше царства красоты. Два рая: ты — в моем царица, А мне — в твоем царить дано. Один другому лишь граница, И оба вместе лишь одно. Там, где любовь твоя невластна, Восходит песни блеск моей; Куда душа ни взглянет страстно, Разверсто небо перед ней.

(1865?)

«У моей возлюбленной есть украшенье…»

У моей возлюбленной есть украшенье, В нем она блаженна в каждое мгновенье, Всем другим на зависть, мне на загляденье. У моей возлюбленной есть украшенье, В нем связали страсть моя и вдохновенье С золотом и самоцветные каменья. У моей возлюбленной есть украшенье, В нем она должна, ее такое мненье, И восторг встречать и даже огорченье. У моей возлюбленной есть украшенье, В нем она предстать желает в погребенье Так же, как была в нем в обрученье.

(1865?)

«И улыбки, и угрозы…»

И улыбки, и угрозы Мне твои — всё образ розы; Улыбнешься ли сквозь слезы, Ранний цвет я вижу розы, А пойдут твои угрозы, Вспомню розы я занозы; И улыбки, и угрозы Мне твои — всё образ розы.