Полное собрание стихотворений - Фет Афанасий Афанасьевич - Страница 65

65

1840

Вакханка

Зачем как газель По лесистым утесам Ты мчишься, вакханка? Зачем из-под грубой, Косматой одежды так дерзко мне кажешь Блестящую, стройную, Воздушную ножку? Зачем твои черные, Мягкие кудри, Взвеваясь, не кроют Той страсти, той неги, Что пышет зарею На диком лице твоем? Никто нас не видит, — Далеко-далеко Умчались подруги! — Ты слышишь? — в горах там: Эвое! Эвое! Брось тирс и венок твой! Скорее на грудь мне… Не дай утешиться Вакхической буре В пахучих грудях твоих! Сатир не подсмотрит, С коварной улыбкой, Проказ молодых.

1840

Колодник

С каждым шагом тяжкие оковы На руках и на ногах гремят, С каждым шагом дальше в край суровый — Не вернешься, бедный брат! На лице спокойствие могилы, Очи тихи; может быть, ты рад, Что оставил край, тебе немилый? Помолися, бедный брат!

1840

Тоска по невозвратном

Опять в душе минувшая тревога, Вновь сердце просится в неведомую даль, Чего-то милого мне больно-больно жаль, Но не дерзну его просить у бога. И вновь маню высокий идеал, И снова жизнь мне грезится иная: Так грешник-праотец, проснувшися, искал Знакомых благ утраченного рая!

1840

Невозвратное

Друг, о чем ты всё тоскуешь? Нет улыбки на устах, Черны кудри в беспорядке, Очи черные в слезах. — Я тоскую, я горюю, Ты ж не можешь пособить: Ты любила, разлюбила И не в силах полюбить.

1840

Вздох

Быть может, всё оставило поэта, — Душа, не плачь, не сетуй, не грусти! Зачем любить и требовать ответа? Ты изрекла мне вечное прости. Но будет жизнь за жизнию земною, Где буду вновь и светел и любим, Где заблещу прославленной звездою, Где я сольюсь с дыханием твоим!

1840

К лешему

На мшистом старом пне, скрестив кривые ноги И вещей наготой блистая меж древес, Ты громче хохочи и смешивай дороги, Когда красавица зайдет в твой темный лес, Где я люблю следить за чуткими зверями, — От страха робкая домой забудет путь, И, кузов уронив с душистыми цветами, Она пойдет ко мне на пламенную грудь.

1840

Хандра

1

Когда на серый, мутный небосклон Осенний ветер нагоняет тучи И крупный дождь в стекло моих окон Стучится глухо, в поле вихрь летучий Гоняет желтый лист и разложен Передо мной в камине огнь трескучий, — Тогда я сам осенняя пора: Меня томит несносная хандра.

2

Мне хочется идти таскаться в дождь; Пусть шляпу вихрь покружит в чистом поле. Сорвал… унес… и кружит. Ну так что ж? Ведь голова осталась. — Поневоле О голове прикованной вздохнешь, — Не царь она, а узник — и не боле! И думаешь: где взять разрыв-травы, Чтоб с плеч свалить обузу головы?

3

Горят дрова в камине предо мной, Кругом зола горячая сереет. Светло — а холодно! Дай, обернусь спиной И сяду ближе. Но халат чадеет. Ну вот точь-в-точь искусств огонь святой: Ты ближе — жжет, отдвинешься — не греет! Эх, мудрецы! когда б мне кто помог И сделал так, чтобы огонь не жег!

4

Один, один! Ну, право, сущий ад! Хотя бы черт явился мне в камине: В нем много есть поэзии. Вот клад Вы для меня в несносном карантине!.. Нет, съезжу к ней!.. Да нынче маскерад, И некогда со мной болтать Алине. Нет, лучше с чертом наболтаюсь я: Он слез не знает — скучного дождя!

5

Не еду в город. «Смесь одежд и лиц» Так бестолкова! Лучше у камина Засну, и черт мне тучу небылиц Представит. Пусть прекрасная Алина Прекрасна. — Завтра поздней стаей птиц Потянется по небу паутина, И буду вновь глядеть на небеса: Эх, тяжело! хоть бы одна слеза!

1840

Ночь и день

Мила мне ночь, когда в неверной тьме Ты на руке моей в восторге таешь, Устами ищешь уст и нежно так ко мне Горячей щечкой припадаешь! И я, рукой коснувшись как-нибудь Твоих грудей, их сладостно взволную; Но днем ты ищешь скрыть, упав ко мне на грудь, Пожар лица от поцелуя — И мне милее день…