Полное собрание стихотворений - Фет Афанасий Афанасьевич - Страница 79

79

О, не только что внимала, — Я давно предугадала Все твои мечты; Но, настроенная выше, Я рассказываю тише, Что мечтаешь ты.

Он

Я на всякие звуки готов, Но не сам говорю я струной: Только формы воздушных перстов Обливаю звончатой волной. Оттого-то в разлуке с тобой Слышу я беззвучную дрожь, Оттого-то и ты узнаешь Всё, что здесь совершится со мной.

Она

Если мне повелитель ветров Звука два перекинет порой, Но таких, где трепещет любовь, — Я невольно пою за тобой. Ах, запой поскорее, запой! Ты не знаешь, что сталось со мной! Этот перст так прозрачно хорош, Под которым любовь ты поешь.

1847

«После раннего ненастья…»

После раннего ненастья Что за рост и цвет обильный! Ты даешь мне столько счастья, Что сносить лишь может сильный. Ныне чувства стали редки, Ты же мне милей свободы; Но боюсь я той беседки, Где у ног почиют воды. Сердце чует, что недаром Нынче счастие такое; Я в воде горю пожаром, А в глазах твоих — так вдвое.

1847

«Мудрым нужно слово света…»

Мудрым нужно слово света, Дружбе сладок глас участья; Но влюбленный ждет привета — Обновительного счастья. Я ж не знаю: в жизни здешней Думы ль правы, чувства ль правы? Отчего так месяц вешний Жемчугом осыпал травы? Что они дрожат, как слезы, — Голубого неба очи? И зачем в такие грезы Манит мглу любовник ночи? Ждет он, что ли? Мне сдается, Что напрасно я гадаю. Слышу, сердце чаще бьется, И со мною что? — не знаю!

1847

«Какая холодная осень!..»

Какая холодная осень! Надень свою шаль и капот; Смотри: из-за дремлющих сосен Как будто пожар восстает. Сияние северной ночи Я помню всегда близ тебя, И светят фосфорные очи, Да только не греют меня.

1847

«Опять я затеплю лампаду…»

Опять я затеплю лампаду И вечную книгу раскрою, Опять помолюся Пречистой С невольно-горячей слезою. Опять посетит меня радость Без бури тоски и веселья, И снова безмолвные стены Раздвинет уютная келья. Прочь горе земное; одно лишь Про землю напомнит мне внятно — Когда, обращая страницу, Увижу прозрачные пятна.

1847

«Мы нравимся уездам и столицам…»

Мы нравимся уездам и столицам, Я рифмою, вы светлой красотой… Так лейся ж, песнь, — и смелой простотой Уподобляй нас беззаботным птицам. Что ж не сказать без скромности пустой, Оставя злость бездарным да девицам: Мы нравимся уездам и столицам — Я рифмою, вы светлой красотой.

9 мая 1847

«Весенних чувств не должно вспоминать…»

Весенних чувств не должно вспоминать, Когда весна оденет вновь березу, А вы, а вы, бог с вами, вы опять Напомнили мне соловья и розу. Что в прошлом нам тревожит робкий ум, В грядущем нас встречает как родное, И светлый ряд новорожденных дум Встает из мглы, как пламя заревое. Прекрасному поклонится поэт, И убежит ненужная угроза. В прекрасном всё — разъединенья нет, И в вас одной и соловей и роза.

27 июня 1847

«Я в моих тебя вижу всё снах…»

Я в моих тебя вижу всё снах С той же яркою искрой в глазах, С тем же бледно-прозрачным лицом, С тем же розовым белым венцом, С той же властью приветливых слов, С той же тучей младенческих снов; И во сне так полно я живу, Как, бывало, живал наяву.

7 сентября 1847

«Отвергнув гордое сомненье…»

По замечанью моему,

Альбом походит на кладбище.

Баратынский. Отвергнув гордое сомненье И не смущаемый трудом, Простой приязни выраженье Вношу смиренно в ваш альбом. Легко минутное решенье Забыться непробудным сном, Где наше место погребенья Хоть потревожат, — но с умом; Где между прочими гробами И наш без надписи найдут, А между зримыми чертами Лукаво зоркими глазами Черты незримые прочтут.

29 февраля 1848

«Мой друг, я верую, надеюсь и люблю…»

Мой друг, я верую, надеюсь и люблю И убежденья полон силы, Что всё, чем опытность снабдила грудь мою, Дойдет со мною до могилы, Что знамя истины, которому служу, Вокруг меня овеет рати, Что с тайной гордостью его я покажу Толпе неверующих братий. И что же? Новый день нисходит от творца. И убежденья величавы Бледнеют видимо, как за спиной косца Грядами скошенные травы.