Василий Теркин. Стихотворения. Поэмы - Твардовский Александр Трифонович - Страница 8

8

1939

Рожь, рожь… Дорога полевая

Рожь, рожь… Дорога полеваяВедет неведомо куда.Над полем низко провисая,Лениво стонут провода.Рожь, рожь – до свода голубого,Чуть видишь где-нибудь вдали,Ныряет шапка верхового,Грузовичок плывет в пыли.Рожь уходилась. Близки сроки,Отяжелела и на крайВсем полем подалась к дороге,Нависнула – хоть подпирай.Знать, колос, туго начиненный,Четырехгранный, золотой,Устал держать пуды, вагоны,Составы хлеба над землей.

1939

Братья

Лет семнадцать тому назадБыли малые мы ребятишки.Мы любили свой хутор,Свой сад.Свой колодец,Свой ельник и шишки.Нас отец, за ухватку любя,Называл не детьми, а сынами.Он сажал нас обапол себяИ о жизни беседовал с нами.– Ну, сыны?Что, сыны?Как, сыны? —И сидели мы, выпятив груди, —Я с одной стороны,Брат с другой стороны,Как большие, женатые люди.Но в сарае своем по ночамМы вдвоем засыпали несмело.Одинокий кузнечик сверчал,И горячее сено шумело…Мы, бывало, корзинки грибов,От дождя побелевших, носили.Ели желуди с наших дубов —В детстве вкусные желуди были!..Лет семнадцать тому назадМы друг друга любили и знали.Что ж ты, брат?Как ты, брат?Где ж ты, брат?На каком Беломорском канале?

1933

Песня

Сам не помню и не знаюЭтой старой песни я.Ну-ка, слушай, мать родная,Митрофановна моя.Под иголкой на пластинкеВырастает песня вдруг,Как ходили на зажинкиДевки, бабы через луг.Вот и вздрогнула ты, гостья,Вижу, песню узнаешь…Над межой висят колосья,Тихо в поле ходит рожь.В знойном поле сиротливоДень ты кланяешься, мать.Нужно всю по горстке нивуПо былинке перебрать.Бабья песня. Бабье дело.Тяжелеет серп в руке.И ребенка плач несмелыйЕле слышен вдалеке.Ты присела, молодая,Под горячею копной.Ты забылась, напеваяЭту песню надо мной.В поле глухо, сонно, жарко.Рожь стоит, – не перестой.…Что ж ты плачешь? Песни ль жалкоИли горькой жизни той?Или выросшего сына,Что нельзя к груди прижать?..На столе поет машина,И молчит старуха мать.

1936

Как Данила помирал

Жил на свете дед ДанилаСто годов да пять.Видит, сто шестой ударил, —Время помирать.Вволю хлеба, вволю сала,Сыт, обут, одет.Если б совесть позволяла,Жил бы двести лет.Но невесело Даниле,Жизнь сошла на край:Не дают работать деду,Говорят: – Гуляй.А гулять беспеременно —Разве это жизнь?Говорили б откровенно:Помирать ложись.Потихоньку дед ДанилаНатаскал досок.Достает пилу, рубанок,Гвозди, молоток.Тешет, пилит – любо-мило,Доски те, что звон!Все, что делал дед Данила, —Делал крепко он.Сколотил он гроб надежный,Щитный, что ладья.Отправляется ДанилаВ дальние края.И в своем гробу сосновомНавзничь дед лежит.В пиджаке, рубахе новой,Саваном прикрыт.Что в селе народу было —Все пришли сполна.– Вот и помер дед Данила.– Вот тебе и на…Рассуждают: – ПотрудилсяНа своем веку. —И весьма приятно слышатьЭто старику.– Ох и ветох был, однако, —Кто-то говорит.«Ох, и брешешь ты, собака», —Думает старик.– Сыновей зато оставил —Хлопцам равных нет.«Вот что правда, то и правда», —Чуть не молвил дед.Постоял народ пристойноИ решает так:– Выпить надо. Был покойникВыпить не дурак.И такое заключеньеДед услышать рад:Не в упрек, не в осужденьеЛюди говорят.Говорят: – Прощай, Данила,Не посетуй, брат,Дело ждет, по бревнам нашиТопоры торчат.Говорят: – У нас ребятаПлотники – орлы.Ты их сам учил когда-тоВырубать углы.Как зачешут топорамиВперебой и в лад,Басовито, громовитоБревна загудят.Эх, Данила, эх, Данила,Был ты молодым!С молодым бы в пору былоПотягаться им.Не обижен был ты силой,Мы признать должны…– Ах вы, – крикнул дед Данила, —Сукины сыны!Не желаю ваш постылыйСлушать разговор.На леса! – кричит Данила. —Где он, мой топор?!