Стихотворения. Поэмы. Проза - Случевский Константин Константинович - Страница 53

53

«Новый год! Мой путь — полями…»

Новый год! Мой путь — полями, Лесом, степью снеговой; Хлопья, крупными звездами, Сыплет небо в мрак ночной. Шапку, плечи опушает, Смотришь крепче и сильней! Все как будто вырастает В белом саване полей… В приснопамятные годы Не такой еще зимой Русь спускала недороды С оснеженных плеч долой. Отливала зеленями, Шла громадой на покос! Ну, ямщик, тряхни вожжами, Знаешь: малость день подрос!

Сны

В деревне под столицею Драгунский полк стоит, Кипят котлы, ржут лошади, И генерал кричит… Качая коромыслами, Веселою толпой, Приходят утром девушки К колодцу за водой. Пестры одежды легкие, Бойка, развязна речь; Подвязаны передники Почти у самых плеч. Как будто в древней древности, Идя на грязный двор, Так подвязали бабушки — Так носят до сих пор. Живые глазки заспаны, Измяты ленты кос, Пылают щеки плотные Огнем последних грез. И видно, как, незримые, Под шепот тишины, Ласкали, целовали их Полуночные сны; Как эти сны оставили, Сбежавши впопыхах, На пальцах кольца медные И фабру на щеках!

«Улыбнулась как будто природа…»

Улыбнулась как будто природа, Миновал Спиридон-поворот, И, на смену отжившего года, Народилось дитя — Новый год! Вьются кудри! Повязка над ними Светит в ночь Вифлеемской звездой! Спит земля под снегами немыми — Но поют небеса над землей. Скоро, скоро придет пробужденье Вод подземных и царства корней, Сгинет святочных дней наважденье В блеске вешних, ликующих дней; Глянут реки, озера и море, Что зимою глядеть не могли, И стократ зазвучит на просторе Песнь небесная в песнях земли.

Из цикла «Загробные песни»

«В час смерти я имел немало превращений…»

В час смерти я имел немало превращений… В последних проблесках горевшего ума Скользило множество таинственных видений Без связи между них… Как некая тесьма, Одни вослед другим, являлись дни былые, И нагнетали ум мои деянья злые; Раскаивался я и в том, и в этом дне! Как бы чистилище работало во мне? С невыразимою словами быстротою Я исповедовал себя перед собою, Ловил, подыскивал хоть искорки добра, Но все не умирал! Я слышал: «Не nopa!»

«Я помню, было так: как факел евменид…»

По словам Блаженного Августина (Dеcivit. Dei, lib. 20, сар. 14), на Страшном суде «каждому придут на память все дела его, добрые или худые, и ум с чудной скоростью увидит их». То же и Василий Великий в толковании Исайи.

Я помню, было так: как факел евменид Когда-то освещал утробы бездны темной, В виденьях мне предстал ужасный, грозный вид, Вид бездны чуемой, пугающей, огромной! В ней были все мои нечестные дела; Преступность дней былых вся в лицах проступала, И бездна страшная тех лиц полна была, А мощность факела насквозь их пронизала! Ничто, о да! ничто не укрывалось в ней От света красного назойливости гневной… Какая мощность зла! какие тьмы теней — След жизни мелочной, обычной, повседневной! Как это мыслимо, как это быть могло, Чтоб малая душа так много зла вмещала? Ничто ее в миру к ответу не влекло, Ни в чем людской закон она не нарушала! Но нет! Вот, вот он въявь, весь стыд прошедших дней! Свет озарял его спокойно, безучастно; Десятки, тысячи, нет, тьмы от тем очей Глядели на меня пронзительно и властно! О, как хотелось мне хоть что-нибудь сокрыть, Исчезнуть самому! Все жгучие мученья Болезни, мнилось мне, явились облегчить, Весь ужас первого предгробного виденья! Казались мелочи громадно-велики; Размеров и пространств утратил я сознанье, И чудо-женщина вдоль пламенной реки, Смеясь, плыла ко мне на страстное свиданье!.. И в облике ее соединял мой мозг Все лики женские, мне милые когда-то… Вдруг берег тронулся и тает, будто воск… И я в реке… я в ней… сгинь! наше место свято! «Скорей меняйте лед!» — я слышу, говорят. «Где лед, сестра? давно ль возобновили? Больной в огне! какой безумный взгляд! А ноги! словно лед! совсем, совсем остыли!» Хочу я отвечать, но сил нет, не могу! Родные вкруг меня! зачем они рыдают? А вот цветущий луг, и я по нем бегу… Цветы — то призраки… головками кивают…

«Дочь приехала. Слышу — ввели…»

Дочь приехала. Слышу — ввели… Вот подходит ко мне, зарыдала; Поклонилась, так кажется, мне до земли, Крепко руки мои целовала! Сколько сил было силы собрать, Собрал я и глаза открываю… Только милое личико трудно узнать… Память сбилась, а все же ласкаю! Ты несчастной была, моя дочь; Я виновен, бессовестный, в этом… Вдруг объяла меня темно-синяя ночь… Иль пришла она с добрым советом! Голубому цветку на степи не расти, Ты, голубушка-дочь, ты забудь, ты прости… Звучно склянки стучат… Знаю я, в склянках яд… Ты цветок голубой… Что поник головой?.. Распрямись и расти, Дай мне сон обрести… Ты слыхала ль: есть рай… Дай надеяться, дай…