Полное собрание сочинений в трех томах. Том 1 - Мольер Жан-Батист - Страница 18

18

(Уходит.)

ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ

Маскариль, Лелий.

Маскариль.

Ой! Умираю! Ой! Вот это так удача!

Лелий.

Да! Не случись здесь я, он был бы без гроша.

Маскариль.

Ах, сударь! Вот успех! Догадка хороша! Да и находчивость блестяща в самом деле! Еще усилие — и мы уже у цели!

Лелий.

А как я поступил?

Маскариль.

Как истинный глупец! Я должен высказать всю правду наконец: Своею скупостью отец вас просто топит, Соперник злобный нас пугает и торопит, Когда же я для вас рискнул на смелый ход, Где, может, стыд меня или опасность ждет…

Лелий.

Как? Значит…

Маскариль.

Да, палач! Я деньги взял в заботе О вашей пленнице, а вы их отдаете.

Лелий.

Ну если так, ты прав. Но как мне было знать?

Маскариль.

Такие тонкости! Ну где вам их понять?

Лелий.

Хоть знак какой-нибудь ты мог бы сделать мне.

Маскариль.

Для этого нужны два глаза на спине, Клянусь Юпитером! Молчите же, довольно! Отныне действовать нельзя вам своевольно. Ведь после этого, будь тут другой, не я — Он вас покинул бы. Но в мыслях у меня Есть штука славная. Я за нее примусь, Но только если вы…

Лелий.

Нет! Я теперь клянусь Не помешать тебе ни словом, ни движеньем.

Маскариль.

Вы сердите меня одним лишь появленьем.

Лелий.

Смотри же, торопись, чтоб кто-нибудь до нас…

Маскариль.

Попробую еще один разок для вас.

Лелий уходит.

Здесь тонкая игра. Начнем же осторожно, И выиграть в нее, я думаю, возможно. Попробуем… Ага! Вот Лелия отец.

ЯВЛЕНИЕ ДЕВЯТОЕ

Маскариль, Пандольф.

Пандольф.

Эй, Маскариль!

Маскариль.

Я здесь.

Пандольф.

Запомни наконец — На сына я сердит.

Маскариль.

Вы совершенно правы! Кого не рассердят его шальные нравы, И поведение ужасное его Исчерпало запас терпенья моего.

Пандольф.

Я, право, полагал, что ты во всем с ним вместе И заодно.

Маскариль.

Я? Нет! Клянусь моею честью, Я про сыновний долг напоминал ему, И даже ссорились мы часто потому. Вот только что его я поучал открыто, Что зря противится он браку с Ипполитой, Что легкомысленный вас оскорбит отказ; Мы из-за этого поссорились как раз.

Пандольф.

Поссорились?

Маскариль.

Да-да! Поссорились ужасно.

Пандольф.

А я-то полагал, что вы во всем согласны, Что ты всегда готов подать ему совет.

Маскариль.

О, как несправедлив подчас бывает свет! Невинность никогда не встретит в нем признанья, Но, сударь мой, у вас найду я оправданье. Я Лелию слуга, но прямо вам скажу, Что я наставником всегда ему служу. Не менее, чем вы, твержу ему усердно, Что образумиться ему пора всемерно. «Ах, господи прости, — я говорю ему, — Вы слишком ветрены, к несчастью своему. Исправиться пора. Вам небо даровало Отца — премудрости и доблести зерцало. Не огорчать его, а жить, как ваш отец, — Он добродетели всехвальной образец!»

Пандольф.

Разумна речь твоя. Что отвечает Лелий?

Маскариль.

Что отвечает он? Слоняется без цели. Конечно, сердце в нем порочно не до дна, В нем добродетели есть вашей семена, Но действует теперь он без соображенья, И, если б я посмел вам сделать наставленье, Его могли бы вы смирить в кратчайший срок.

Пандольф.

Скажи…

Маскариль.

Есть тайна у него, и я давал зарок, Что сохраню ее. Но, вверясь вашей чести, Сей роковой секрет открою вам на месте.

Пандольф.

Отлично.

Маскариль.

Знайте же, что Лелий ваш влюблен. Простой невольницей он сильно увлечен.

Пандольф.

Я слышал про нее, но тронут я, не скрою, Что в точности теперь осведомлен тобою.

Маскариль.

Вы видите, что я в доверье у него.