Том 1. Стихотворения - Толстой Алексей Константинович - Страница 25

25

[1858]

«Кабы знала я, кабы ведала…» *

Кабы знала я, кабы ведала, Не смотрела бы из окошечка Я на молодца разудалого, Как он ехал по нашей улице, Набекрень заломивши мурмолку, Как лихого коня буланого, Звонконогого, долгогривого, Супротив окон на дыбы вздымал! Кабы знала я, кабы ведала, Для него бы я не рядилася, С золотой каймой ленту алую В косу длинную не вплетала бы, Рано до свету не вставала бы, За околицу не спешила бы, В росе ноженьки не мочила бы, На проселок тот не глядела бы, Не проедет ли тем проселком он, На руке держа пестра сокола! Кабы знала я, кабы ведала, Не сидела бы поздно вечером, Пригорюнившись, на завалине, На завалине, близ колодезя, Поджидаючи да гадаючи, Не придет ли он, ненаглядный мой, Напоить коня студеной водой!

[1858]

«К твоим, царица, я ногам…»

К твоим, царица, я ногам Несу и радость и печали, Мечты, что сердце волновали, Веселье с грустью пополам. Припомни день, когда ты, долу Склонясь задумчивой главой, Внимала русскому глаголу Своею русскою душой; Я мыслил, песни те слагая: Они неведомо замрут — Но ты дала им, о благая, Свою защиту и приют. Встречай же в солнце и в лазури, Царица, радостные дни, И нас, певцов, в годину бури В своих молитвах помяни!

1858 (?)

«Нет, уж не ведать мне, братцы, ни сна, ни покою!..»

Нет, уж не ведать мне, братцы, ни сна, ни покою! С жизнью бороться приходится, с бабой-ягою. Старая крепко меня за бока ухватила, Сломится, так и гляжу, молодецкая сила. Пусть бы хоть молча, а то ведь накинулась с бранью, Слух утомляет мне, сплетница, всякою дрянью. Ох, насолили мне дрязги и мелочи эти! Баба, постой, погоди, не одна ты на свете: Сила и воля нужны мне для боя иного — После, пожалуй, с тобою мы схватимся снова!

[1859]

«Сижу да гляжу я все, братцы, вон в эту сторонку…»

Сижу да гляжу я все, братцы, вон в эту сторонку, Где катятся волны, одна за другой вперегонку. Волна погоняет волну среди бурного моря, Что день, то за горем все новое валится горе. Сижу я и думаю: что мне тужить за охота, Коль завтра прогонит заботу другая забота? Ведь надобно ж место все новым да новым кручинам, Так что же тужить, коли клин выбивается клином?

[1859]

«Есть много звуков в сердца глубине…»

Есть много звуков в сердца глубине, Неясных дум, непетых песней много; Но заглушает вечно их во мне Забот немолчных скучная тревога. Тяжел ее непрошеный напор, Издавна сердце с жизнию боролось — Но жизнь шумит, как вихорь ломит бор, Как ропот струй, так шепчет сердца голос!

[1859]

«К страданиям чужим ты горести полна…»

К страданиям чужим ты горести полна, И скорбь ничья тебя не проходила мимо; К себе лишь ты одной всегда неумолима, Всегда безжалостна и вечно холодна! Но если б видеть ты любящею душою Могла со стороны хоть раз свою печаль — О, как самой себя тебе бы стало жаль И как бы плакала ты грустно над собою!

[1859]

«О, если б ты могла хоть на единый миг…»

О, если б ты могла хоть на единый миг Забыть свою печаль, забыть свои невзгоды! О, если бы хоть раз я твой увидел лик, Каким я знал его в счастливейшие годы! Когда в твоих глазах засветится слеза, О, если б эта грусть могла пройти порывом, Как в теплую весну пролетная гроза, Как тень от облаков, бегущая по нивам!

[1859]

«Нас не преследовала злоба…»

Нас не преследовала злоба, Не от вражды иль клеветы — От наших дум ушли мы оба, Бежали вместе, я и ты. Зачем же прежний глас упрека Опять твердит тебе одно? Опять пытующее око Во глубь души устремлено? Смотри: наш день восходит чисто, Ночной рассеялся туман, Играя далью золотистой, Нас манит жизни океан, Уже надутое ветрило Наш челн уносит в новый край… Не сожалей о том, что было, И взор обратно не кидай!

[1859]

«Исполать тебе, жизнь — баба старая…»

Исполать тебе, жизнь — баба старая, Привередница крикливая, Что ты, лаючись, накликнулась, Растолкала в бока добра молодца, Растрепала его думы тяжкие! Что ты сердца голос горестный Заглушила бранью крупною! Да не голос один заглушила ты — Заглушила ты тот гуслярный звон, Заглушила песни многие, Что в том голосе раздавалися, Затоптала все божьи цветики, Что сквозь горести пробивалися! Пропадай же, жизнь — баба старая! Дай разлиться мне по поднебесью, Разлететься душой свободною, Песней вольною, бесконечною!