Том 1. Стихотворения - Бунин Иван Алексеевич - Страница 105

105

22. VII.16

«Бледна приморская страна…» *

Бледна приморская страна,   Луною озаренная. Низка луна, ярка волна,   По гребням позлащенная. Волна сияет вдалеке   Чеканною кольчугою. Моряк печальный на песке   Сидит с своей подругою. Часы последние для них! —   Все ярче дюны светятся. Они невеста и жених,   А вновь когда-то встретятся? Полночная луна глядит   И думает со скукою: «В который раз он тут сидит,—   Целует пред разлукою?» И впрямь: идут, бегут века,   Сменяют поколения — Моряк сидит! В глазах тоска,   Восторг и восхищение… Жизнь промелькнула как во сне.   И вот уж утро раннее Виски посеребрило мне   И стала даль туманнее. А все в душе восторг и боль   И все-то вспоминается, Как горьких слез тепло и соль   Со зноем уст мешается!

22. VII.16

В рощах Урвелы *

«Ты ль повинна, Майя, что презрел Сын родной твое земное лоно, — Рощи, реки, радость небосклона, Красоту и сладость женских тел? Ты ль повинна, Майя, что один Человек отраву слез роняет?» Майя очи долу преклоняет: «Может быть, мудрей меня мой Сын?»

23. VII.16

«Нет Колеса на свете, Господин…» *

Нет Колеса на свете, Господин: Нет Колеса: есть обод, втулок, спицы, Есть лошадь, путь, желание возницы, Есть грохот, стук и блеск железных шин. А мир, а мы? Мы разве не похожи На Колесо? Похож и ты — как все. Но есть и то, что всех Колес дороже: Есть Мысль о Колесе.

25. VII.16

Степь («Сомкнулась степь синеющим кольцом…») *

Сомкнулась степь синеющим кольцом, И нет конца ее цветущей нови. Вот впереди старуха на корове, Скуластая и желтая лицом. Равняемся. Халат на вате, шапка С собачьим острым верхом, сапоги… — Как неуклюж кривой постав ноги, Как ты стара и узкоглаза, бабка! — Хозяин, я не бабка, я старик, Я с виду дряхл от скуки и печали, Я узкоглаз затем, что я привык Смотреть в обманчивые дали.

9. VIII.1916

«Качаюсь, плескаюсь — и с шумом встаю…» *

Качаюсь, плескаюсь — и с шумом встаю Прозрачно-зеленой громадою — В лазурь бы плеснуть моему острию, До солнца! — Но я уже падаю. И снова расту и, качаясь, бегу — Зачем?  Чтобы радостно вскинуться, Блеснуть, вознестись на пустом берегу — И в смертную бездну низринуться!

14. VIII.1916

«На всякой высоте прельщает Сатана…» *

На всякой высоте прельщает Сатана.   Вот всё внизу, все царства мира — И я преображен. Душе моей дана   Как бы незримая порфира. Не я ли царь и бог? Не мне ли честь и дань?   — Каким великим кругозором Синеет даль окрест! И где меж ними грань —   Горой Соблазна и Фавором?

26. VIII.16

«Ночь и алые зарницы…» *

Ночь и алые зарницы.   Вот опять: Блеск — и черной плащаницы   Ширь и гладь. Поминутно камни, скалы,   Их отвес Озаряет быстрый, алый   Свет небес, Озаряет он, слепящий,   На морском Побережье вал, кипящий   Молоком. Озаряет, краткий, зыбкий,   Лица нам И неловкие улыбки   Наших дам. А над легкой, своенравной   Сей игрой Дьявол катит гул державный   За горой.

<1916>

«Ты высоко, ты в розовом свете зари…» *

Ты высоко, ты в розовом свете зари, А внизу, в глубине, где сырей и темней, В узкой улице — бледная зелень огней, В два ряда неподвижно блестят фонари. В узкой улице — сумерки, сизо, темно, А вверху — свет зари — и открыто окно: Ты глядишь из окна, как смешал Петроград С мутью дыма и крыш мглисто-алый закат.

<1914–1917>

В караване *

Под луной на дальнем юге, Как вода, пески блестят. Позабудь своей подруги Полудетский грустный взгляд. Под луной текут, струятся Золотой водой пески. Хорошо в седле качаться Сердцу, полному тоски. Под луной, блестя, чернеет Каждый камень, каждый куст. Знойный ветер с юга веет, Как дыханье милых уст