Том 1. Стихотворения - Бунин Иван Алексеевич - Страница 38

38

23. VII.05

«Осень. Чащи леса…» *

Осень. Чащи леса.   Мох сухих болот. Озеро белесо.   Бледен небосвод. Отцвели кувшинки,   И шафран отцвел. Выбиты тропинки,   Лес и пуст и гол. Только ты красива,   Хоть давно суха, В кочках у залива   Старая ольха. Женственно глядишься   В воду в полусне — И засеребришься   Прежде всех к весне.

1905

«Бегут, бегут листы раскрытой книги…» *

Бегут, бегут листы раскрытой книги, Бегут, струятся к небу тополя, Гул молотьбы слышней идет из риги, Дохнули ветром рощи и поля. Помещик встал и, окна закрывая, Глядит на юг… Но туча дождевая Уже прошла. Опять покой и лень. В горячем свете весело и сухо Блестит листвой под окнами сирень; Зажглась река, как золото; старуха Несет сажать махотки на плетень; Кричит петух; в крапиву за наседкой Спешит десяток желтеньких цыплят… И тени штор узорной легкой сеткой По конскому лечебнику пестрят.

1905

«Мы встретились случайно, на углу…» *

Мы встретились случайно, на углу. Я быстро шел — и вдруг как свет зарницы Вечернюю прорезал полумглу Сквозь черные лучистые ресницы. На ней был креп, — прозрачный легкий газ Весенний ветер взвеял на мгновенье, Но на лице и в ярком блеске глаз Я уловил былое оживленье. И ласково кивнула мне она, Слегка лицо от ветра наклонила И скрылась за углом… Была весна… Она меня простила — и забыла.

1905

Огонь на мачте *

И сладостно и грустно видеть ночью На корабле далеком в темном море В ночь уходящий топовый огонь. Когда все спит на даче и сквозь сумрак Одни лишь звезды светятся, я часто Сижу на старой каменной скамейке, Над скалами обрыва. Ночь тепла, И так темно, так тихо все, как будто Нет ни земли, ни неба — только мягкий Глубокий мрак. И вот вдали, во мраке, Идет огонь — как свечечка. Ни звука Не слышно на прибрежье, — лишь сверчки Звенят в горе чуть уловимым звоном, Будя в душе задумчивую нежность, А он уходит в ночь и одиноко Висит на горизонте, в темной бездне Меж небом и землею… Пойте, пойте, Сверчки, мои товарищи ночные, Баюкайте мою ночную грусть!

1905

«Все море — как жемчужное зерцало…» *

Все море — как жемчужное зерцало, Сирень с отливом млечно-золотым. В дожде закатном радуга сияла. Теперь душист над саклей тонкий дым. Вон чайка села в бухточке скалистой, — Как поплавок. Взлетает иногда, И видно, как струею серебристой Сбегает с лапок розовых вода. У берегов в воде застыли скалы, Под ними светит жидкий изумруд, А там, вдали, — и жемчуг и опалы По золотистым яхонтам текут.

1905

«Черные ели и сосны сквозят в палисаднике темном…» *

Черные ели и сосны сквозят в палисаднике темном: В черном узоре ветвей — месяца рог золотой. Слышу, поют петухи. Узнаю по напевам печальным Поздний, таинственный час. Выйду на снег, на крыльцо. Замерло все и застыло, лучатся жестокие звезды, Но до костей я готов в легком промерзнуть меху, Только бы видеть тебя, умирающий в золоте месяц, Золотом блещущий снег, легкие тени берез И самоцветы небес: янтарно-зеленый Юпитер, Сириус, дерзкий сапфир, синим горящий огнем, Альдебарана рубин, алмазную цепь Ориона И уходящий в моря призрак сребристый — Арго.

1905

«Густой зеленый ельник у дороги…» *

Густой зеленый ельник у дороги, Глубокие пушистые снега. В них шел олень, могучий, тонконогий, К спине откинув тяжкие рога. Вот след его. Здесь натоптал тропинок, Здесь елку гнул и белым зубом скреб — И много хвойных крестиков, остинок Осыпалось с макушки на сугроб. Вот снова след, размеренный и редкий, И вдруг — прыжок! И далеко в лугу Теряется собачий гон — и ветки, Обитые рогами на бегу… О, как легко он уходил долиной! Как бешено, в избытке свежих сил, В стремительности радостно-звериной, Он красоту от смерти уносил!