Том 1. Стихотворения - Гумилев Николай Степанович - Страница 12

12

За гробом

Под землей есть тайная пещера, Там стоят высокие гробницы, Огненные грезы Люцифера, — Там блуждают стройные блудницы. Ты умрешь бесславно иль со славой, Но придет и властно глянет в очи Смерть, старик угрюмый и костлявый, Нудный и медлительный рабочий. Понесет тебя по коридорам, Понесет от башни и до башни. Со стеклянным, выпученным взором Ты поймешь, что это сон всегдашний. И когда, упав в твою гробницу, Ты загрезишь о небесном храме, Ты увидишь пред собой блудницу С острыми жемчужными зубами. Сладко будет ей к тебе приникнуть, Целовать со злобой бесконечной. Ты не сможешь двинуться и крикнуть… Это все. И это будет вечно.

Невеста льва

Жрец решил. Народ, согласный С ним, зарезал мать мою: Лев пустынный, бог прекрасный, Ждет меня в степном раю. Мне не страшно, я ли скроюсь От грозящего врага? Я надела алый пояс, Янтари и жемчуга. Вот в пустыне я и кличу: «Солнце-зверь, я заждалась, Приходи терзать добычу Человеческую, князь! Дай мне вздрогнуть в тяжких лапах, Пасть и не подняться вновь, Дай услышать страшный запах, Темный, пьяный, как любовь». Как куренья, пахнут травы, Как невеста, я тиха, Надо мною взор кровавый Золотого жениха.

Сады души

Сады моей души всегда узорны, В них ветры так свежи и тиховейны, В них золотой песок и мрамор черный, Глубокие, прозрачные бассейны. Растенья в них, как сны, необычайны, Как воды утром, розовеют птицы, И — кто поймет намек старинной тайны? — В них девушка в венке великой жрицы. Глаза, как отблеск чистой серой стали, Изящный лоб, белей восточных лилий, Уста, что никого не целовали И никогда ни с кем не говорили. И щеки — розоватый жемчуг юга, Сокровище немыслимых фантазий, И руки, что ласкали лишь друг друга, Переплетясь в молитвенном экстазе. У ног ее — две черные пантеры С отливом металлическим на шкуре. Взлетев от роз таинственной пещеры, Ее фламинго плавает в лазури. Я не смотрю на мир бегущих линий, Мои мечты лишь вечному покорны. Пускай сирокко бесится в пустыне, Сады моей души всегда узорны.

Зараза

Приближается к Каиру судно С длинными знаменами Пророка. По матросам угадать нетрудно, Что они с востока. Капитан кричит и суетится, Слышен голос гортанный и резкий, Меж снастей видны смуглые лица, И мелькают красные фески. На пристани толпятся дети, Забавны их тонкие тельца, Они сошлись еще на рассвете Посмотреть, где станут пришельцы. Аисты сидят на крыше И вытягивают шеи. Они всех выше, И им виднее. Аисты — воздушные маги, Им многое тайное понятно: Почему у одного бродяги На щеках багровые пятна. Аисты кричат над домами, Но никто не слышит их рассказа, Что вместе с духами и шелками Пробирается в город зараза.

Орел Синдбада

Следом за Синдбадом-Мореходом В чуждых странах я сбирал червонцы И блуждал по незнакомым водам, Где, дробясь, пылали блики солнца. Сколько раз я думал о Синдбаде И в душе лелеял мысли те же… Было сладко грезить о Багдаде, Проходя у чуждых побережий. Но орел, чьи перья — красный пламень, Что носил богатого Синдбада, Поднял и швырнул меня на камень, Где морская веяла прохлада. Пусть халат мой залит свежей кровью, — В сердце гибель загорелась снами. Я — как мальчик, схваченный любовью К девушке, окутанной шелками. Тишина над дальним кругозором, В мыслях праздник светлого бессилья, И орел, моим смущенным взором, Отлетая, распускает крылья.

Жираф

Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд, И руки особенно тонки, колени обняв. Послушай: далеко, далеко, на озере Чад Изысканный бродит жираф. Ему грациозная стройность и нега дана, И шкуру его украшает волшебный узор, С которым равняться осмелится только луна, Дробясь и качаясь на влаге широких озер. Вдали он подобен цветным парусам корабля, И бег его плавен, как радостный птичий полет. Я знаю, что много чудесного видит земля, Когда на закате он прячется в мраморный грот. Я знаю веселые сказки таинственных стран Про черную деву, про страсть молодого вождя, Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман, Ты верить не хочешь во что-нибудь, кроме дождя. И как я тебе расскажу про тропический сад, Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав… Ты плачешь? Послушай… далеко, на озере Чад Изысканный бродит жираф.