Нашествие чужих: заговор против Империи - Шамбаров Валерий Евгеньевич - Страница 71

71

«Советы объявили нам войну».

Кое-где дело могло бы обойтись миром. Например, Иркутский Совет воздержался от силовых акций и начал с чехами переговоры о разоружении. Однако вмешался… американский генконсул Харрис. Передал чешским офицерам новые инструкции союзного командования, и местную власть тоже разгромили. Аналогичным образом инструкции поступили через французского посла Нуланса, консула США во Владивостоке Пуля[250].

А в этих инструкциях все уже было продумано! Задача, которая ставилась корпусу — расчистить и взять под контроль Транссибирскую магистраль. А та часть чехов, которая оставалась в Пензе, развернула наступление на Самару. Чехословацкий мятеж стал детонатором целой цепи восстаний. Сразу активизировались все силы, недовольные властью большевиков. Ведь офицерские заговоры вызревали почти в каждом большом городе, всюду кучковались и собирались в кружки интеллигенция, демократы, социалисты, возмущенные разгоном Учредительного Собрания, позорным Брестским миром. Но все понимали — выступишь, наверняка раздавят и уничтожат. Теперь, с надеждой на помощь чехов, эти заговоры реализовались. Поднялось и Уральское, Оренбургское, Сибирское казачество. Возникли «правительства» в Самаре, Омске, Владивостоке.

А державы Антанты не преминули взять чехов под покровительство. 21 июня министр иностранных дел Англии Бальфур выступил с заявлением — дескать, русские уже предали несчастных румын, а сейчас то же самое повторяется с несчастными чехами. Вывод следовал:

«Положение чехов требует немедленных союзных действий».

В тот же день полковник Хауз записал:

«Я полагаю, что-то должно быть сделано с Россией»[251].

А 6 июля последовало заявление Вильсона:

«Я надеюсь достичь прогресса, действуя двояко — предоставляя экономическую помощь России и оказывая содействие чехословакам»[252].

Пошло открытое иностранное вторжение. В Сибирь было направлено 7,5 тыс. американских военнослужащих, 4 тыс. канадских, 1,5 тыс. британских, 2 тыс. итальянских, 1 тыс. французских и 70 тыс. японских.

Цифры, кстати, красноречивые. Нетрудно увидеть, что только Япония двинула в Россию действительно сильную оккупационную армию. Поскольку лелеяла надежды захватить под свое полное господство Забайкалье и Дальний Восток. И вместе с Маньчжурией, Кореей, Сахалином складывалась очень даже неплохая «зона интересов». Американцам и англичанам такое дело совершенно не нравилось, они протестовали, требовали ограничить численность японских войск. Но безуспешно. Токийские политики улыбались, кивали, на словах соглашались, а тем временем высаживали все новые контингенты. Попробуй-ка сосчитай их по разным городам и станциям! США и Великобритания тоже намеревались утвердиться в Сибири, но не прямой экспансией, а политически и экономически. Поэтому послали довольно небольшие силы (а французов и итальянцев взяли «для приличия», обеспечить общее представительство). Американские и англо-канадские войска предназначались не для боев. А для того, чтобы регулировать обстановку, застолбить важнейшие пункты — и не позволять слишком наглеть японцам. А воевать за их интересы предстояло русским и чехам. Пусть воюют. Какая разница, сколько их там перебьют?

Слабые региональные российские «правительства» быстро попали под полный контроль иностранцев. И осуществился именно тот вариант, который фигурировал в процитированном письме Вайсмана Хаусу:

«Если мы решим, что Троцкий не хочет или не может пригласить нас, то мы можем призвать Керенского».

Нет, Керенского призывать все же не стали, он слишком много напакостил России и стал чересчур одиозной личностью. Но Уфимскую Директорию, созданную из региональных «правительств», возглавил Авксентьев — ближайший подручный Керенского.

Однако можно добавить еще одно совпадение — случайное ли? 20 мая 1918 г., за 5 дней до натворившего бед приказа Троцкого о разоружении чехословаков, еще один «эмиссар сил неведомых», Яков Свердлов, выступил на пленарном заседании ВЦИК с докладом «О задачах Советов в деревне». До лета 1918 г. большинство крестьян поддерживало Советскую власть — которая дала им землю. Теперь провозглашалось «перенесение гражданской войны в деревню», подавление «кулаков», «нейтрализация середняков». Сельские советы, куда избирались зажиточные, хозяйственные мужики, объявлялись «кулацкими». В противовес им создавались комитеты бедноты из шпаны, пьяниц, горлопанов. Развернулась подготовка к введению продразверстки. А ведь крестьяне составляли 90 % населения страны… Бессмысленный террор, чехословацкий мятеж, интервенция и атака на крестьянство как раз и стали теми факторами, благодаря которым гражданская война охватила всю Россию. И разгорелась уже в полную силу.

29. Кто заказал убийство Мирбаха?

Борьба за «российский пирог» между Центральными Державами и Антантой приобретала все более острые формы. Попытки большевиков сидеть на двух стульях отнюдь не были тайной для немцев. Они, например, надавили на Советской правительство и добились удаления из Высшего военного совета М. Д. Бонч-Бруевича, обнаружив его слишком уж тесные связи с британской разведкой. В июне последовали очередные жесткие требования удалить войска Антанты с Кольского полуострова. Когда вспыхнул чехословацкий мятеж, то и Ленин понял, что дальнейшее «балансирование» может плохо кончиться. Телеграфировал Юрьеву:

«Английский десант не может рассматриваться иначе, как враждебный против Республики. Его прямая цель — пойти на соединение с чехословаками… чтобы низвергнуть рабоче-крестьянскую власть…. На Мурманский краевой совет возлагается обязанность принять все меры, чтобы вторгшиеся на советскую землю наемники капитала встретили решительный отпор».

Юрьев отвечал, что не в состоянии этого сделать. Ленин продолжал внушать ему:

«Если Вам до сих пор не угодно понять советской политики, равно враждебной и англичанам, и немцам, то пеняйте на себя. С англичанами мы будем воевать, если они будут продолжать свою политику».

Но британцы уже могли себе позволить начхать на мнение Москвы. Они полным ходом обрабатывали местных руководителей, внушая им мысль о провозглашении нового государства, «Беломоро-Онежской республики» от Ладоги до Ледовитого океана. Адмирал Кемп на совещании депутатов Советов северных городов заверял, что такая республика сразу будет признана правительством Англии и на ее территории будут размещены британские войска. 6 июня иностранные газеты опубликовали заявление Юрьева:

«Мурманский край на основании права на самоопределение должен заявить о своем отделении от России и провозгласить свою собственную республику под протекторатом Великобритании. Архангельск должен быть включен в новую республику».

А 30 июня на объединенном заседании Мурманского Совета, Центромура и ряда других организаций (разумеется, при участии союзников) было принято решение о выходе края из-под власти Москвы.

И в результате такого шага местные лидеры попали в полную зависимость от иностранцев. Британский генерал Пуль удовлетворенно докладывал в Лондон:

«Депутаты сами надели себе веревку на шею, и если они будут колебаться, я смогу заставить их быть твердыми».

Ни о каком «признании» больше не вспоминалось. Союзное командование стало распоряжаться в Мурманске, как у себя дома. Началось формирование новых частей — славяно-британского, славяно-французского легионов. Офицеры были иностранными, а рядовое «пушечное мясо» набиралось из русских.

Германии такой поворот понравиться никак не мог. На совещании правительства и верховного командования под председательством кайзера было решено, что «английского государства в Северной России не должно существовать», и нужно принять все меры для его ликвидации. Большевикам немцы тоже не доверяли. Вильгельм указывал:

вернуться

250

Поляков Ю.А, Шишкин В. А., Мухачев Ю. В., Спирин Л. М., Волков Ф. Д. Антисоветская интервенция и ее крах, М., Политиздат, 1982.

вернуться

251

Архив полковника Хауза, с предисл. А. И. Уткина, М., АСТ

вернуться

252

Уткин А. И. Первая мировая война. М., Алгоритм, 2001.