Осетинские народные сказки - Автор неизвестен - Страница 65

— Что поделаешь! — ответил ему человек. — На свете есть сила больше моей, с такой силой я и столкнулся. А ты кто такой? Куда ты направляешься?

Авзонг-Цауайнон поведал ему все, как было, про свои дела. Человек сказал ему:

— Увы, в таком случае ты погубил и людей, и самого себя! До сегодняшнего дня этот великан нигде не показывался, где-то он был связан, а сегодня я проходил этим местом и неожиданно повстречался с ним. На бегу, не останавливаясь, он схватил меня и стукнул о землю. Теперь от поясницы и выше я еще человек, а от поясницы и ниже он превратил меня в камень, я мучаюсь на этом месте, переношу великие страдания.

— Я иду, чтобы убить его, — говорит Авзонг-Цауайнон, — но я даже не знаю, где он живет. Если бы я это знал, я обязательно расправился бы с ним.

— Я-то знаю, где он живет, — отвечает тот, — но как я могу тебе помочь?!

— Если я верну тебя в прежнее твое состояние, пойдешь ли ты со мной, чтобы убить его? — спрашивает Авзонг-Цауайнон.

— Пойду, — отвечает он. — Я не менее тебя озлоблен против него.

Тогда Авзонг-Цауайнон слегка ударил его войлочной плетью и сказал:

— Бог да вернет тебя в прежнее твое состояние!

И он стал снова тем, кем был.

По той же тропинке они пошли вместе дальше. Тот, кого Авзонг-Цауайнон превратил опять в человека, шел впереди. Так они шли, шли по этой тропинке и дошли до еще одного окаменевшего.

Авзонг-Цауайнон и его спрашивает:

— Кто ты такой, что с тобой случилось? От поясницы и выше ты остаешься человеком, а от поясницы и ниже ты окаменел?

— Я понимаю, в каком состоянии нахожусь, — отвечает ему тот. — Но на свете есть много людей сильнее сильных. Я повстречался с тем, кого боялся в своей жизни. На спине он нес девушку и на бегу, не останавливаясь, схватил меня, стукнул о землю и сделал вот таким.

— Я иду, чтобы убить его, — говорит ему Авзонг-Цауайнон. — Если я тебя верну в прежнее твое состояние, пойдешь ли ты со мной или нет?

— Пойду, — сказал и тот.

Тогда Авзонг-Цауайнон слегка ударил его войлочной плетью и сказал:

— Да вернет тебя бог в прежнее твое состояние!

И тот тоже стал таким, каким был раньше.

Пошли они дальше по тропинке втроем и дошли до пещеры в горах. Два товарища Авзонг-Цауайнона сказали ему:

— Вот тут и находится дом семиглавого великана. Дыра ведет прямо в землю. Он спускается к себе вниз по цепи и таким же образом поднимается наверх, когда уходит на охоту. Поохотившись, он возвращается и спускается в свой дом. А что у него там есть и как он живет, этого и мы не знаем.

— Ладно, — сказал Авзонг-Цауайнон, — я от вас больше ничего не требую. Спустите меня вниз по моему канату и следите. Прячьтесь от великана, не попадайтесь ему на глаза, оставайтесь тут, не нарушайте данной мне клятвы. Когда вы мне понадобитесь, я пошевелю канат, и вы меня вытащите.

Они спустили его вниз, как он велел им. А там, под горой, оказался необыкновенных размеров дом, в котором и жил великан. Авзонг-Цауайнон застал свою жену в сильной печали. Увидев его, она заволновалась и сказала:

— Ах, боже мой! Довольно было моей гибели, зачем ты еще погубил себя из-за меня?! Но по какой дороге ты пришел, как ты сюда попал?

— Не спрашивай меня об этом, — ответил Авзонг-Цауайнон. — Я нашел тебя с большим трудом. Но иначе я поступить не мог. Я дал клятвенное обещание семи твоим братьям и отцу твоему, что, если буду жив, непременно убью его и что они еще свидятся со своей сестрой и дочерью. Поэтому я выступил на поиски и теперь нашел тебя здесь. Но что нам теперь делать? Бежать? Но, может быть, мы не сможем скрыться от него; как я тогда смогу его убить?

Жена ему отвечает:

— Великан на охоте и вернется вечером. Он поест, разденется, положит свою голову на мои колени и заснет. Он будет храпеть, из пасти его станут вылетать раскаленные угли. Так он проспит целую неделю, и легко ли мне держать его на коленях своих? А затем он проснется, поест и снова отправится на охоту. И как ты сможешь справиться с ним? Прошу тебя, подумай о себе, уходи отсюда, пока цел!

— Не беспокойся, — сказал он. — Надо найти выход, и я тебе укажу его: перед тем, как великан вернется с охоты, я спрячусь от него. Когда он вернется, ты прикинься плачущей. Он спросит тебя: «Отчего ты плачешь? Вспомнила семью?». А ты скажи ему: «Семью свою я не вспоминаю, не скучаю по ней, но ты уходишь, а меня оставляешь одну. Когда же ты возвращаешься, то немножко позабавишься со мной, а затем ложишься спать и долго-долго ты не пробуждаешься. Проснувшись же, ты быстро снаряжаешься и снова уходишь на охоту, а меня оставляешь здесь одну, и я плачу, думая о том, какова будет моя жизнь дальше, если все будет так же продолжаться?». Тогда он спросит тебя: «Я могу взять тебя с собой, или что ты хочешь?». А ты ему скажешь: «Укажи мне, где находится твоя душа, я буду играть с ней в твое отсутствие или когда ты будешь спать, и мне будет легко».

Великан вернулся, а Авзонг-Цауайнон успел спрятаться от него. Женщина же прикинулась плачущей, и великан спросил ее:

— Почему ты плачешь? Вспоминаешь семью свою?

А она отвечает ему:

— Я по семье не скучаю, не вспоминаю ее, но ты уходишь, а меня оставляешь одну. Когда же возвращаешься, то немножко позабавишься со мной, ложишься спать и долго-долго ты не пробуждаешься; проснувшись же, ты быстро снаряжаешься и снова уходишь на охоту, а меня оставляешь здесь одну, и я плачу, думая о том, какова будет моя жизнь дальше, если все будет так же продолжаться?

— Я могу взять тебя с собой, или что ты хочешь? — спрашивает ее семиглавый великан.

А она ему говорит:

— Укажи мне, где находится твоя душа, я буду с ней играть, когда тебя не будет дома или когда ты будешь спать, и мне будет легко.

— Ах ты, сумасбродная! — говорит ей великан. — Моя душа находится очень близко от тебя: вот внутри того столба, — и он указал ей на один из столбов дома.

— Ну, в таком случае, — сказала она, — до твоего возвращения я буду забавляться с ним.

Дочь великана вычистила столб и все вокруг, разукрасила его и стала танцевать, кружиться вокруг него. Великан вернулся домой и спрашивает:

— Почему так разукрасила этот столб?

— А как же? — ответила она ему. — Как мне его не разукрасить, раз душа твоя находится в нем? Теперь мне легко, я чувствую себя хорошо. От игры с ним я даже получаю большое удовольствие.

А великан опять лег спать. Проснувшись, он опять ушел на охоту, как это обычно делал. Вернулся в урочное время домой и застал дочь великана в весьма веселом настроении. И тогда он решил: «Дай покажу ей, где находится моя душа. Она не причинит ей никакого зла, да и не в состоянии причинить».

— Ах ты, сумасбродная! — сказал он ей. — Моя душа находится не в таком легкодоступном месте. Я не хочу обманывать тебя. Моя душа находится вот где: в таком-то месте есть озеро, в озере этом сидит вепрь, в нем сидит олень, в олене сидит заяц, в зайце находится ларец, а в ларце — три ласточки. Из них одна — моя душа, вторая — мощь моя, а третья — моя отвага. Но ты их не сможешь увидеть; я только говорю тебе, где они находятся.

И семиглавый великан в урочное время опять ушел на охоту. А Авзонг-Цауайнон заявился к жене и спрашивает ее:

— Ну, как обстоит дело, сказал он что-нибудь определенное?

— Сказать-то он мне сказал, где находится его душа, — отвечает она ему, — но что ты сможешь сделать? В таком-то месте есть озеро, а в озере сидит вепрь, внутри него находится олень, в олене — заяц, в зайце есть ларец, а в нем сидит три ласточки. Одна из них — его душа, другая — его мощь, а третья — его отвага. Где ты их найдешь, какое средство выдумаешь, чтобы достать их?

— Хорошо, что дело обстоит так, — отвечает ей Авзонг-Цауайнон. — Не беспокойся, я найду его душу. Сейчас я ухожу, а ты, когда он вернется, радуйся ему, восторженно приветствуй его, чтобы он ничего не заподозрил. Ты знаешь, как он обычно спит, наблюдай за ним. Если он будет спать беспокойно, метаться, то знай, что это я действую.