Биржа — Игра на деньги - Вершовский Михаил - Страница 24

Иная группа инвесторов может неплохо заработать на бумагах, которые в принципе являются игрой на ценах товаров и продуктов. То есть, инвестор должен понять, что, скажем, спрос на медь должен в течение нескольких ближайших лет превышать ее предложение, что производство меди не вырастет пропорционально спросу и что, следовательно, неизбежный рост цен на медь рекой вольется в прибыли некоторых меднодобывающих компаний, а этот будущий рост учтен еще не был.

Есть группа относительно консервативных инвесторов, которые вкладывают деньги в акции так называемых «падших ангелов». «Падший ангел» — это компания, чьи показатели покатились вниз, в результате чего рынок стал в панике распродавать ее акции. В конце концов, все продавцы, реагировавшие на ухудшение дел в компании, распродали все, что имели, после чего акции добираются до положенного им уровня и там погружаются в спячку. Потом приходит новый менеджмент и Что-То Делает: продает убыточные филиалы, закупает новые, меняет программы и мировоззренческий подход. Если вы купите такого «ангела» после его долгой спячки, риск здесь невелик А если то, что они там у себя меняют, сработает, то вы можете неплохо на этом поживиться. Проблема в том, что кто-то же должен проделать работу по обнаружению этого залегшего в спячку зверя, да к тому же проверить хорошенько, насколько надежна вся история о нововведениях. И, конечно, неплохо быть уверенным в том, что дно, на которое опустилась вся эта тина, действительно дно, а не просто случайный выступ на полпути вниз. Хороший пример успешного взлета «падшего ангела» в этом десятилетии — «Сперри Рэнд», чей менеджмент взял полумертвую компанию под полный контроль, а потом заставил барахтающееся подразделение «Унивак» плыть в нужном направлении. Пример, когда реорганизация компании закончилась не столь удачно — «Мэсси-Фергюсон», чей менеджмент, казалось, тоже все достаточно четко выстроил. В то время как «Сперри» заработала на полных оборотах, у «Мэсси» раз в полгода что-то давало мощные сбои, и после того, как положенная на выздоровление отсрочка вышла, покупатели потеряли всякий интерес к «Мэсси».

Многие считают, что в будущем, и даже ближайшем будущем, деньги могут сделать инвесторы, вложившиеся на 100 процентов в акции золоторудных компаний и 12-процентные государственные облигации. Эти инвестиции станут особенно выгодными, если настанет монетарный хаос, который многими ожидается.

Во всех этих примерах, — а список их далеко не полон, — обязательна одна вещь: кто-то и где-то должен проделать серьезный финансовый анализ и собрать определенное количество экономических данных. При виде хорошо проделанной работы по сбору и анализу данных я всегда испытываю определенное интеллектуальное удовлетворение — и, если сторонник желтой или синей кнопки умело отстаивает свои убеждения, я вполне мог бы за ним последовать. Но меня не греет сам подход этих людей. В моей собственной биографии он заметного следа не оставил, и, когда я вижу его адептов в толпе, мой пульс не учащается от радостного волнения.

В пятидесятые годы я по случаю был связан на Уолл-стрит с партнером, бывшим одним из первооткрывателей концепции, которую мы назвали «темп накапливающихся доходов». Речь, я думаю, должна была бы идти не о «накоплении», а о «росте», но в последнее время этим словом, по-моему, описывается абсолютно все в этом мире. Мой друг свято верил в растущие доходы, и гласом вопиющего в пустыне он проповедовал свою веру во взаимных и пенсионных фондах. К моменту своей безвременной кончины у него была внушительная группа последователей и еще более внушительная сумма на банковском счету. И поскольку мы все получили на этом немало удовольствия и немножко денег, то и сейчас, если я вижу, что чьи-то Доходы Накапливаются симпатичным образом, у меня возникает самое теплое чувство.

Если вы откроете любой имеющийся под рукой справочник по акциям и увидите такую, скажем, строчку, то вам станет понятно, что что-то здесь происходит:

Вот вам компания, чьи доходы на акцию растут от года к году, и в поразительном темпе. Значит, эта компания что-то делает правильно. Данный пример — «Солитрон Дивайсиз», чьи акции продавались по $1 в 1962, но уже по 275 в 1967. В 1962-м суммарная капитализация «Солитрона» была меньше $1 миллиона, а в 1967-м ее рыночная стоимость составляла более $200 миллионов. Прибыли «Солитрона» увеличились в двадцать раз, но мнение рынка об этих прибылях увеличило цену акций в 250 раз. Каждый, кто купил эти акции в 1962 году и держит их до сих пор, вполне доволен. А тот, кто вложил $10000 в эти акции в мрачное время 1962 года и держал их вплоть до 1967-го, мог спокойно вернуть свои $10000 — притом, что остаток на его счету составлял бы около $2,5 миллионов. Именно так и делается богатство на бирже.

Вот вам растущие доходы на акцию трех великих «старших сестер экономического роста» — IBM, «Полароида» и «Ксерокса»:

С помощью немудреной арифметики вы легко вычислите темп, с которым происходит рост доходов. Чем выше этот темп, тем больше рынок готов платить за отдельно взятую акцию. Иными словами, коэффициент, прилагаемый рынком к доходам на акцию, возрастает не только с ростом этих доходов, но и с темпами их роста. Принимая во внимание прочие обстоятельства, — чего мы пока делать не будем, — рынок заплатит за доход, растущий в темпе 30 процентов, больше, чем за 15-процентный рост, и заплатит больше за 50-процентный рост, чем за 30-процентный. А когда рынок обнаруживает 100-процентный рост, он просто сходит с ума, и все законы и правила летят ко всем чертям.

Теперь давайте попробуем решить элементарный тест. Заполните пропущенные слова:

«Чтобы разбогатеть, надо найти акции, чей_______ рос в очень высоком_______, после чего цена этих акций взлетает, что и требовалось доказать».

Если вместо пропущенных слов вы проставили «доход» и «темп», то вы, может, и мастер решения тестов, но в данном случае вы попали пальцем в небо, поскольку вопрос был на засыпку, и вам надо было пометить его в целом одним-единственным словом: «Неверно». А вот теперь, используя не более двадцати пяти слов, напишите кратенькое объяснение, почему вышеприведенный тезис неверен. Можете писать здесь:

Если вы написали «потому что отчеты показывают нам прошлые цифры, а рынок заботит будущее», или что-то в этом роде — можете вернуться в класс и продолжать занятия.

Прекрасно выглядит, верно? Но давайте посмотрим, что происходило дальше:

Лестница перевернулась на 180 градусов, а маленькое «д» в последней колонке означает «дефицит», то есть минус. «Брунсвик» прочно держал в своих руках производство пинспоттеров, то есть механизмов, выставляющих кегли в кегельбанах после каждого удара, но царивший в стране кегельный бум таил в себе зерна собственной гибели, как и любой бум. Кегельбаны росли повсюду, как грибы, но населенный пункт, способный дать заработок одному кегельбану, не прокормит ни одного, если там же появится второй, и они примутся делить население между собой. Пинспоттеры «Брунсвика» продавались в кредит, а когда многие из заказчиков обанкротились, у «Брунсвика» на руках осталась куча бывших в употреблении пинспоттеров и огромные убытки — это и был их «накапливающийся доход» в результате. Акции «Брунсвика» умудрились слететь с 74 до 8 в одном из самых крутых падений в истории биржи. Вы можете поискать и найти примеры других компаний, каждая из которых была уникальной, находила свой золотой ключик к лестнице доходов, ведущей вверх и только вверх, а потом обрушивалась в пропасть. Акции полупроводниковой индустрии в ранние шестидесятые вели себя точно так же.