Враг Шарпа (ЛП) - Корнуэлл Бернард - Страница 31

31

– Уверен, твой исповедник с этим согласится, – иронично заметил Шарп.

– Кем бы он ни был.

– И ни у кого не возникло подозрений?

– Никто ничего не сказал – во всяком случае, Огастесу в лицо. Он всем рассказывает, что женился на мне, почему бы им ему не верить?

– И он не считает, что кому-то это может показаться подозрительным?

– Ричард, я же тебе сказала, – в ее голосе появилось раздражение. – Он меня любит, правда. Никак не может насытиться. Воображает, что я создана лунной богиней, – во всяком случае, он как-то ночью мне это сказал, – Шарп расхохотался, и она улыбнулась в ответ. – Нет, правда, он так думает. Считает меня совершенством. Постоянно говорит мне об этом. А еще хочет владеть мной, каждой частью меня, ежечасно, всегда, – она пожала плечами. – И платит за это.

– И он не знает об остальных?

– Ты имеешь в виду, о моем прошлом? Он слышал об этом. Я уверила его, что это только слухи, что мне нравилось проводить время в компании офицеров, – почему нет? Почтенная замужняя женщина, живущая в Лиссабоне, возможно, вдова, имеет право пить чай в компании офицера или двух.

– Он в это поверил?

– Конечно! Ведь он хотел в это поверить.

– И как долго это будет продолжаться?

– Не знаю, – она поджала губы и отвернулась. – С ним приятно. Он как кот: очень чистый, очень нежный и очень ревнивый. Но я скучаю... ну, ты понимаешь.

Шарп расхохотался:

– Жозефина! – ее история казалась невероятной, но не более невероятной, чем десятки других, которые он слышал о мужчинах и женщинах, пораженных стрелами Купидона. Она посмотрела на него без улыбки.

– Я счастлива, Ричард.

– И богата.

– Весьма, – теперь она наконец улыбнулась. – Так что не говори ему, что я все тебе рассказала, понял? Ты ему ничего не скажешь!

– Я не скажу, что ты мне рассказала.

– Лучше не надо. Еще два месяца, и у меня будет достаточно денег, чтобы купить хороший дом в Лиссабоне. Так что я тебе ничего не говорила!

Он склонил голову:

– Да, мадам.

– Леди Фартингдейл.

– Да, миледи.

Она усмехнулась и потуже завязала накидку на горле.

– Мне начинает нравиться этот титул. Расскажи мне о себе.

Он улыбнулся, покачал головой и попытался придумать уклончивый ответ, но тут с противоположной стороны крыши донесся крик:

– Сэр! Майор Шарп, сэр!

Он отвернулся и поднялся на ноги:

– Что?

– Те всадники, сэр. Их снова видели, но сейчас они опять исчезли.

– Уверен?

– Да, сэр.

– Кто они?

– Не могу знать, сэр, только...

– Только что? – заорал Шарп.

– Не уверен, сэр, но, я думаю, могут быть чертовыми французами. Их только трое, сэр, но выглядят они, как французы.

Шарп понял, почему сомневается часовой: французская кавалерия обычно передвигалась большими подразделениями, и казалось странным, что всего трое кавалеристов противника могут оказаться в этой далекой горной долине.

– Сэр? – снова позвал часовой.

– Да?

– Может, это дезертиры, сэр. Тогда у них могут быть французские мундиры.

– Продолжай наблюдать!

Возможно, он прав, и три кавалериста-француза из банды Пот-о-Фе просто прочесывали долину с востока на юг. А значит, Пот-о-Фе решил уйти.

Шарп повернулся к Жозефине:

– Пора идти. Есть работа, – он протянул ей руку и помог встать. В ее глазах читалась тревога.

– Ричард?

– Да? – он предпочел бы считать, что ее беспокоит возможное присутствие в долине французов.

– Ты рад меня видеть?

– Жозефина, – улыбнулся он, – конечно, я рад.

Они прошли вдоль парапета, стрелки уступали им дорогу, бросая на Жозефину восхищенные взгляды. Шарп остановился под развернутым флагом и стал вглядываться в мельтешение теней на перевале, где туман уже рвался в разрозненные клочья. Там, среди серых скал, ему почудилось легкое движение, почти невидимое, но тут же замеченное другим часовым.

– Сэр!

– Вижу их, спасибо.

Это показались фузилеры, Шарп смотрел на них снизу вверх. Взгляд его снова упал на флаг, покрытый мелкими бисеринками росы, и он задумался, почему инстинкт продолжает настаивать, что драться за него еще только предстоит. Он отмел назойливую мысль, провел Жозефину к накату и чуть повысил голос, чтобы стрелки могли его слышать:

– Ваш муж будет здесь в течение часа, миледи.

– Спасибо, майор Шарп, – она слегка поклонилась и, величественно раскинув руки, как будто обнимая жестом весь монастырь и всех глазеющих на нее стрелков, воскликнула: – И спасибо всем вам. Спасибо!

Они смутились, но выглядели довольными. Шарп легонько пнул в бок сержанта:

– Как насчет троекратного ура в честь леди?

– Конечно, сэр, разумеется, сэр, – просиял тот. – Троекратное ура в честь леди! Гип-гип!

– Ура! – завопили все. Радостный клич повторился еще дважды, спугнув с крыши кота. Жозефина любезно кивнула каждому, закончив Шарпом, и он мог поклясться, что она ему подмигнула.

Улыбаясь, он вернулся к флагу. Утро оказалось полно сюрпризов: наряженное к Рождеству дерево, Жозефина и сэр Огастес Фартингдейл, наконец, три всадника на востоке, чтобы рождественское утро не казалось безоблачным. Тени на перевале уже превратились в линию застрельщиков, взбирающихся к Господним Вратам; выстроенные в колонны роты следовали за ними. Шарп снова взглянул на флаг, и инстинкт сказал ему: в утреннем безветрии по-прежнему таится беда. Рождество еще не преподнесло всех своих сюрпризов.

Глава 11

Последние несколько ярдов осыпающегося склона фузилеры лейтенант-полковника Кинни прошли врассыпную, опасаясь захваченных людьми Пот-о-Фе испанских пушек: хотя пленные и клялись, что две из них находятся на дозорной башне, а оставшаяся третья установлена восточной стене замка и не сможет вести огонь по перевалу, Кинни решил не рисковать.

Шарп чувствовал легкое сожаление оттого, что больше не был старшим офицером у Господних Врат: Кинни превосходил его чином, как и сэр Огастес Фартингдейл. Впрочем, он подозревал, что единственный прибывший майор фузилеров также был выше его рангом.[84]

У монастырских дверей Кинни сполз с коня и крепко пожал руку Шарпу, игнорируя попытки салютовать:

– Отличная работа, майор, просто отличная.

Кинни рассыпался в комплиментах и даже слегка смутил Шарпа, превознося его заслуги в преодолении трудностей ночного перехода, внезапного появления в селении и атаки, не принесшей нападавшим серьезных потерь. Шарп представил Фредриксона, Кросса и Прайса, и Кинни благосклонно распространил свой восторг на них. Сэр Огастес Фартингдейл был менее приветлив. Он холодно спешился (не без помощи слуги) и потуже затянул шелковый шарф поверх высокого воротника кавалерийского плаща. Из-под плаща доносилось нервное постукивание стека[85] по сапогу.

– Шарп!

– Сэр?

– Итак, вы преуспели.

– К счастью, сэр.

Судя по ворчанию, Фартингдейл был далеко не счастлив. Его орлиный нос покраснел от холода, а губы кривились даже больше обычного. Постукивание продолжалось.

– Неплохо поработали, Шарп, неплохо, – разорился он на сухой комплимент. – Леди Фартингдейл в порядке?

– В полном, сэр. Уверен, она будет рада видеть вас.

– Да-да, – нетерпеливо пробурчал Фартингдейл, без особого интереса оглядывая замок и селение. – Так чего же вы ждете, Шарп? Ведите меня к ней.

– Разумеется, сэр. Прошу прощения, сэр. Лейтенант Прайс? – Шарп решил, что Прайс будет для сэра Огастеса лучшим проводником к его «жене», чем он сам. Сэр Огастес взошел на ступени монастыря, снял двууголку, пригладил свои серебристые волосы и кивнул:

– Командуйте, Кинни.

– Он что, считает, что я планировал поспать? – реплика явно предназначалась Шарпу. Похоже, у Кинни хватало хлопот с сэром Огастесом во время долгого ночного перехода. Валлиец пинал ногой камешек, раз за разом посылая его в монастырскую стену. – Черт побери, Шарп! Она, должно быть, великолепна, раз сэр Огастес поперся за ней так далеко?

вернуться

84

При равенстве званий старшинство определялось по времени производства в чин.

вернуться

85

Короткая тонкая трость с ременной петлей на конце.