Эльфийская ночь - Дубчек Виктор Петрович - Страница 57

         - Исключено, сударь капитан, - сказал эльф прежде, чем Немец успел увлечься каким бы то ни было решением. Он уж знал редкостную способность человека прививать другим собственные стремления. - Два... или даже три разъезда - в чаще нас перестреляют спешенные лучники, "калаш" станет бессилен.

         - "Зелёнка", чтоб её... - сквозь зубы процедил капитан. - Они нас видят?

         - Шаманы, - повторил Кави, для убедительности поворачиваясь вполоборота, - всего вернее, с авангардом следует пара белых шаманов. Их колдовские навыки не столь глубоки, однако ж всеохватны.

         - Тогда так... - начал было человек, решительным жестом перехватывая ремень "калаша", и в этот момент первая стрела навесом ударила в землю, всего-то в нескольких шагах от проведчиков. Каменный наконечник встретился с каменистым тонкозёмом - и рассыпался злыми хрустальными слезами.

         Кави развернулся всем телом, ухватил Немца за плечи, поджал ноги и немедля оттолкнулся ими что только хватило сил. Человек, - хвала сурам! воздерживаясь от ругательств, - вслед за эльфом покатился по склону; на покинутой ими позиции бессильно причитали орочьи стрелы. Пиета стояла такая, что сделалось совершенно ясно - орки не испытывают ни малейшей потребности экономить стрелы.

         Из этого наблюдения, в свою очередь, явствовало, что имперские посты у гробниц вырезаны подчистую... вероятно, тако же и Лих, и Утара, и Калитва-Корень... О милосердные суры! как же племена успели так быстро собрать орду? Быть может, всё не столь страшно, как показалось на первый...

         Некая сила рывком поставила эльфа на ноги. Кави осознал, что в падении чувствительно приложился головою о камни; впрочем, для распалённого бойца потрясение оказалось пустячным и скоротечным.

         - Ходу! - прямо в пыльное лицо ему прорычал сударь капитан и дёрнул за собой. Человек с очевидностию намеревался уйти за курган - решение вынужденное, но, на взгляд Кави, вполне приемлемое.

         Он встряхнул ушами и, набирая шаг, выхватил наконец свой меч.

         К тому моменту, как беглецы достигли выступающего из глубокой сырой тени валуна, в безмолвном согласии намеченного на роль укрытия, за их спинами уже дробно грохотали каменные подковы орочьих коней.

         Сударь капитан перекинул своё оружие через руку, прижался к камню и, пропуская мимо себя эльфа, прицелился в преследователей. Кави успел мимоходом поразиться сосредоточенному спокойствию человеческого лица - такое умиротворение более подобает храмовым ритуалам, нежели военным действиям.

         Капитан прищурился, словно читал сложный, но тем особенно духотворный канд.

         Залязгал металл "калаша".

         Одна, вторая... четыре длинных очереди.

         Звон отлетающих "гильз"... столь тонкая кузнечная работа - и столь чудовищная расточительность!..

         Едкий фетор горелого "пороха".

         Лошадиный храп, удары копыт, ржание, плач.

         Остервенелые вопли... о нет, орки превосходят собственных коней во многих качествах - в том числе, в решимости.

         - Сударь капитан! - закричал Кави.

         Немец резко обернулся.

         С противуположной стороны кургана, низко припадая к лошадиным гривам, выворачивали всадники ещё одного разъезда. Об арканах речи уж и не шло - копья, топоры, знаменитые их деревянные мечи... Кто-то из орков заносил над головою короткую сулицу.

         - Твою!.. - сказал Немец. - На высоту!

         В уговорах Кави не нуждался. Сударь капитан парой коротких очередей несколько охолонил пыл преследователей и следом за эльфом ринулся к вершине кургана - благо склон гробницы с этой стороны изрядно оплыл и сделался весьма пологим.

         Поминая местных и земных суров, выворачивая подошвами комья глины, беглецы с великой поспешностью вознеслись на самую макушу кургана, туда, где плоское навершие гробницы венчала обрядовая колонна.

         Сударь капитан тяжело ходил боками, - вероятно, всё ж таки сказывался возраст, - но отдышаться беглецам не дали: в приметный белый столб немедля полетели стрелы. Кави не боялся выстрелов навесом, - колонну накрывал надёжный деревянный шарман, - но достать могли и пролётом.

         Сколь, однако ж, ироничны суры: в прошлой жизни он прятался под сей колонной от холодного осеннего дождя - ныне укрывается под нею от стрел...

         Подниматься на курган верхом, полным строем, орки пока не рисковали, предпочитая развлекаться поношениями и стрельбой. Изредка кто-либо из наиболее молодых и отчаянных воинов, демонстрируя особую удаль, выскакивал вперёд - тогда сударь капитан прибегал к убеждению посредством своего "калаша". Но орков ощутимо меньше не становилось - громовые очереди же делались всё короче, всё расчётливей... пока, наконец, не превратились и вовсе в одиночные выстрелы.

         Кави было ясно, что запас снарядов у Немца иссякнет много ранее, нежели оркам надоест сия странноватая осада. Вряд ли и сударь капитан питал на этот счёт какие-нито иллюзии.

         - Ты с собой ничего не захватил? - спросил человек в перерыве между выстрелами, скупо кивая на мешок эльфа.

         - Увы, сударь капитан, - развёл ушами Кави.

         Он мимолётно сожалел об отсутствии хотя бы лука... впрочем, и от традиционного эльфийского оружия успел отвыкнуть бывший будущий принц. Будь у него Пагди - о, сколь много зеленокожих забрал бы доблестный эльф с собою к маране!..

         Одинокая стрела вонзилась в столб прямо у эльфа над головою, брызнула мелкая щепа. Кави безотчётно пригнулся. Гнусные вопли орков делались решительно невыносимы.

         - Тот курган? - сказал сударь капитан, присовокупляя к "калашу" третью, последнюю огневую шкатулку. - Слушай меня! Гробница - та самая?

         - О да, сударь капитан, - неожиданно для себя самого прозревая невысказанные ещё намерения человека, сказал Кави, - сию именно колонну обрушил я вовнутрь в прошлый раз, однако тогдашние проливные дожди...

         - Слушай меня! - шёпотом закричал Немец, перекрывая орочий гвалт. - Где конкретно крыша провалилась? Вспоминай!

         - Сию, сию минуту!

         С искренным усилием Кави напряг память - но память молчала, и, предпочитая памяти наитие, эльф ткнул пальцем в один из углов основания колонны.

         Сударь капитан одной рукою вытащил из кармана столь знакомый эльфу рифлёный металлический плод.

         - Слушай меня! Подвал помнишь? Граната рядом - хрень, нормально всё будет. Смотри.

         Немец, удерживая наготове свой "калаш", ещё плотнее прижался к колонне и протянул руку.

         - Смотри, - просипел он, примеряясь к указанному эльфом углу. - Как дёрну кольцо, сразу...

         Кави пригнулся, запоздало уворачиваясь от очередной стрелы. Немец сдавленно вскрикнул.

         Эльф поднял голову - затем лишь, чтобы с ужасом увидать древко стрелы, пригвоздившей предплечье сударя капитана к столбу. Судя по всему, оркам удалось наконец сыскать позицию, с которой макуша кургана простреливалась наверняка.

         Не вполне отдавая себе отчёт в приоритетах, Кави потянулся за выпавшей гранатой. Сударь капитан, белея от очевидной боли, резко втянул воздух и ухватился за оперение второй рукой.

         Прежде, чем он успел обломить древко, ещё одна стрела с влажным хрустом вошла ему под правую лопатку.

         Капитан хрипло зарычал и, с очевидностью изнемогая от жестокой боли, высоко вскинул голову.

         Третья стрела пронзила человеку горло.

         Алая кровь из распоротых светлых жил хлынула обильно и широко, заливая основание обрядовой колонны. Сударь капитан угас почти мгновенно, молча, подобно срубленной свече. Рот его последний раз искривился, принимая поцелуй мараны, но лицо тут же приняло расслабленное и умиротворённое выражение, словно человек приветствовал свой окончательный уход из оказавшегося столь нерадушным к нему мира.