Игры на свежем воздухе - Курсанина Наталия - Страница 32

Ополченцы уже не роптали, как в начале, когда пришел приказ оставить пригород врагу. Наконец, и они научились ненавидеть и сражаться не по приказу, а вымещая гнев и месть за разрушенные дома и убитых друзей. Единственно, кто меня по-прежнему беспокоил - это барон. Не смотря на его внезапно проснувшийся полководческий талант, некоторые его приказы противоречили здравому смыслу настолько, что приходилось сдерживать в себе желание набить ему морду. Чего стоил только приказ удерживать ворота пригорода, когда была прорвана стена. Это стоило жизни еще шестидесяти защитникам, при том, что ворота удерживать было уже бесполезно. В один из дней барон закрылся у себя в комнате и не выходил целый день. У меня было чувство, что он просто испугался.

Все чаще я ловила себя на том, что командует обороной реально Фабис. Он был на самых опасных точках. Рядом с ним постепенно образовался костяк отряда - Тишин со своими бойцами и два десятка солдат. Эти последние входили в ворота крепости и первые встречали атаки. Власть барона сменила военная олигархия в лице Фабиса, Тишина и Улетова. При этой тройке непонятно как оказалась я. То ли до сих пор действовало решение Улетова про мое вхождение в состав Оперативного Штаба, то ли это была воля Тишина. Чудны дела твои Господи! Трое мужчин, намного опытнее и старше меня слушали желторотую девчонку ничерта не понимающую в стратегии обороны как равную себе. Мне приходилось постоянно одергивать себя, чтобы не начать ими командовать. А ведь ловила себя на том, что если мое предложение не принималось, или еще не дай Боги, входило в стадию ярого обсуждения, хотелось просто приказать и стукнуть кулаком по столу. Нетушки! Власть - она такая, один раз возьмешь, и будешь тащить ее всю жизнь, пока не кончится или война или жизнь. Власть ломает, заставляет чувствовать ответственность, делать не так как тебе хочется, а так, чтобы другим лучше было. Поэтому я соглашалась, не спорила, а только прикидывала новые варианты исходя уже не из моих предпосылок, а из принятого решения. И еще приходилось мириться с тем, что Рандир по-прежнему находился в тюрьме.

Я стояла на стене и думала, стоит ли спускаться вниз или уснуть прямо здесь, укрывшись плащом. Напряжение осады давило на психику, а усталость отдавалась в руках и ногах гудящей тяжестью. Вчера Рандир передал мне написанную бумагу и попросил отдать Тауэру. Я сдуру предложила передать в руки барону. Рандир мягко сжал мою руку и тихо повторил просьбу. Так просят, когда нет возможность приказать - мягко и очень убедительно. В это время начался очередной штурм и я сунув эльфу бумажную трубочку побежала на стены. И только потом поняла, что могла бы прочитать письмо, и не сделала этого - проклятая спешка! Вот теперь стою и маюсь. Как Тауэр сможет передать письмо барону? И для барона ли это письмо вообще? Конечно, читать чужие письма нельзя, но тут уже любопытство боролось с запретами и настоятельно журило меня за спешку.

Тишин подошел тихо и незаметно. Накинул на плечи плащ. Я смотрела на сотни шатров, стоящих вокруг замка. В каждом шатре враг. Тысячи шатров. Десятки тысяч людей и все хотят нашей смерти. За что? Почему?

- Почему? - Не оборачиваясь, спросила я Тишина.

Он усмехнулся.

- Спроси что-нибудь полегче!

В вечерней тишине шум ордынского лагеря казался далеким и нереальным. Все дома в пригороде, которые могли гореть, догорели. И только алый закат никак не хотел глушить свои ярко-красное солнце. Кровавое солнце. Кровь на стенах… кровь на небе. Я устала от этого цвета. От этого запаха гари и вони. От постоянного страха и криков. Завтра будет новый рассвет… кроваво красный… и такой же день.

- Идем спать. - позвал наемник. - Ты устала, тебе надо отдохнуть.

- Отдохнем… в аду. - отозвалась я. - Скажи, Тишин, ты слышишь?

- Что? - он прислушался.

- Ребенок плачет. Тихо так плачет. Я не могу понять где.

- Не слышу, - покачал головой Тишин, - тебе показалось.

- Может быть, - не стала я спорить, хотя от этого плача внутри меня все переворачивалось.

- Это от усталости.

- Может быть. - Я не сдвинулась с места. Сил спускаться вниз, а потом подниматься на третий этаж в свою комнату не было.

Он обнял меня. Я навалилась на него и положила голову ему на плечо. Вот так бы и стоять - никуда не спешить, ничего не бояться, один краткий момент мира.

Тишин чуть присел и вдруг поднял меня на руки. Я еле успела придержать эфес сабли, чтобы она не стукнула его навершием по лбу. Его глаза были так близко, что в них можно было утонуть.

- Я отнесу тебя, моя леди.

Что ж, неси. Если тебе так хочется. Солдаты вокруг прятали улыбки, но мне было безразлично. Могу я побыть хоть чуть-чуть слабой женщиной. На стенах приходилось сражаться наравне со всеми, а еще раненные, которых мне удавалось за счет своих нитей вытянуть с того света. Я не пережигала каналы, как в первый раз с эльфом и Рандром - теперь Дух Изначального давал мне достаточно энергий, чтобы я могла ловить уходящие нити. Правда не все. Многие рвались в руках, многие просто не успевала подхватить, но это война. Тут ничего не поделаешь. Со Смертью приходилось считаться. Один раз я увидела возле койки раненого в живот мужчины тающий образ белой женщины. Кинулась, пытаясь удержать его нить - поздно. Человек был мертв. А я потом долго не могла понять - показалось мне или я и вправду видела Смерть. Но с того момента я не смогла больше произносить ее имя с маленькой буквы.

Очнулась я оттого, что меня укладывали на кровать. Я что, уснула на руках у Тишина? Получается - да.

С меня сняли плащ. Потом сапоги. Я почувствовала, как расстегнули перевязь с саблей и поймала руку Тишина, когда он расстегивал мне пояс на брюках.

- Расслабься. - Попросил он. - Я ничего плохого не сделаю.

- Воспользуешься моим состоянием? - спросила я, но честно сил сопротивляться не было, да и не хотелось.

- Ну, ты же не девочка! - с каким-то напряжением, улыбнулся Тишин.

- Нет.

- Вот и хорошо. Тебе надо расслабиться. Ты очень напряжена.

- И ты мне поможешь? - съязвила я.

- Помогу, - не заметил иронии наемник, - просто доверься.

Он погладил меня по щеке и, встав на колени, поцеловал в лоб. Потом медленно стал разминать мои ступни. В какой-то момент ему стали мешать мои штаны и он их снял. Я хотела закрыться. А потом подумала, я ведь и вправду не девочка! Что я как недотрога?! Да, нравится мне Тишин! И что в этом плохого? Пусть возьмет… только очень осторожно. Шевелиться не хотелось.

Его руки уверенно разминали мне икры, перешли выше и я закрыла глаза, позволяя им гладить и мять мои закаменевшие мышцы.

- Перевернись. - Попросил он.

Я с трудом вынырнула из полудремы. Перевернулась на живот, позволив стянуть с себя рубаху. Массаж перешел на спину. Как приятно! Вечность меня так не разминали! У Тишина очень нежные и умелые руки - они становились то мягкими как перышки, то жесткими как стальные прутья.

Меня снова перевернули и я почувствовала на своих губах легкие поцелуи. На задворках уплывающего сознания мелькнула запоздавшая мысль о томящемся в тюрьме порученце, но так же быстро отодвинулась на задний план, освободив место легкому возбуждению и желанию.

- Мне холодно. - Пожаловалась я. - Я спать хочу.

- Спи, моя леди, - прошептал Тишин, закутывая меня в одеяло и прижимая к себе.

В этот раз мои привычные кошмары не пришли.

Глава V

32

Но выспаться мне тоже не дали. Убью козла, который решил посреди ночи перебудить весь замок! Шум стоял такой, что в первый момент я подумала, что ордынцы решили вопреки обыкновению пойти на штурм ночью. Но быстро поняла, что ошиблась. Кричали внутри замка, а не снаружи. Пришлось одеваться и выходить, чтобы узнать причину воплей и беготни.