Хроники странного королевства. Шаг из-за черты. Дилогия - Панкеева Оксана Петровна - Страница 132

– Я буду очень благодарна, если меня проводят, – решила баронесса Арманди, рассудив, что если уж являться к незнакомым людям, то лучше в компании кого-то, кто их знает. А то еще не окажется Эльвиры у этого любвеобильного господина Жака… четыре, надо же!.. и где ее тогда искать? А так можно будет поинтересоваться, не опасаясь, что тебя невежливо попросят не мешать людям в столь скорбный момент их жизни.

Марк отставил алебарду и вышел на улицу, видимо, довольный выпавшей возможностью прогуляться.

– Ты действительно лично знаешь этого господина? – полюбопытствовала Кира, как только они отошли от ворот дворца. – У него правда целых четыре любовницы и еще пятая? Он что, настолько…

– Да нет, – засмеялся солдат. – Любовниц у него три. Эльвира, Клара и Диана. Четвертая – его невеста. Потому он и завел себе сразу трех любовниц, чтобы невеста не ревновала к какой-то конкретной. А пятая – просто подруга.

– Странный способ избежать ревности, – заметила Кира.

– А он вообще большой чудак… Очень смешной веселый парень. Вы сами увидите. Хотя, вряд ли, у него сейчас такое горе… Вы из провинции, наверное, не знаете, что тут в столице творится… Их ведь всех пятерых отправляют.

– Как – всех? – поразилась Кира.

– Всех. Невесту, всех трех любовниц, и подругу.

– Действительно, ужасно… – согласилась Кира, представив себе, в каком отчаянии должен пребывать этот веселый парень и большой чудак. – А что же так? Он чем-то помешал кому-то?

– Ох, не знаю. Может, и помешал. Знаете, госпожа, нашей Комиссии мешают все, кто верен короне. У нашего начальника стражи тоже дочь отправляют. За то, что отказался с ними сотрудничать. Такие вот дела. Грустно это все, конечно. Куда катится этот мир…

Как оказалось, дом господина Жака находился совсем недалеко от дворца. На стук вышла странного вида девица в голубых штанах и белых… тапочках, решила Кира.

– Вам кого? – спросила она крайне неприветливо и непочтительно.

– Привет, Ольга. Эльвира у Жака? – тут же спросил солдат Марк, улыбаясь ей, как старой знакомой.

– Эльвира? Тут она, куда ж ей, бедняжке, еще идти, – уже приветливее откликнулась странная девица. – Не к Камилле же. А что?

– Тут к ней приехала подруга из провинции, – пояснил Марк. – Баронесса Арманди из Крамати. Вот, познакомься.

– Ольга, – представилась девица и протянула руку, оглядывая Киру с явно выраженной завистью.

– Кира, – представилась баронесса, решив опустить титулы, чтобы не подчеркивать своего превосходства над простой горожанкой.

– Ну, заходи, Кира, – пригласила ее Ольга. – Мы тут все хором плачем и пьем, не особенно весело, но пообщаться вполне можно. Марк, ты зайдешь?

– Я на службе, – пояснил Марк. – В другой раз.

– А, ну ладно. До встречи.

– До встречи, – тоже попрощалась Кира.

– До встречи, госпожа, – вежливо ответил Марк и, развернувшись, побежал назад на пост.

– Знакомься, – сказала Ольга, обводя рукой просторную гостиную. – Это Тереза, это Жак. А вот и твоя подруга. Ребята, это Кира, подруга Эльвиры.

Эльвира оторвала от лица мокрый платочек и удивленно поднялась.

– Кира? Кира Арманди? Какими судьбами?

– Грустными, – кратко ответила Кира, пожимая руку заплаканному парню, восседавшему за столом в совершенно неподобающем и затрапезном виде. Помимо всего прочего, он еще, похоже, был изрядно пьян.

Эльвира подошла ближе, и они обнялись, как было принято между подружками в храмовой школе, где они когда-то вместе учились грамоте и хорошим манерам.

– А у тебя-то что случилось? – спросила она. – Про меня тебе уже рассказали?

– Рассказали, – кивнула Кира, сняла перевязь с мечом и села на свободный стул. К счастью, сегодня у Жака не собрались все пять его дам, хотя трех было вполне достаточно, чтобы создать впечатление, что здесь происходит собрание профессиональных плакальщиц. – А случилось у меня то же самое, что и у тебя. Так что, вместе и поедем.

– Не может быть! – ахнула Эльвира.

– Может, может… – криво усмехнулась Кира. – Особенно, когда у тебя родовая война с герцогами Браско с позапрошлого лета. А оборона замка только на тебе и держится. А герцог Браско – член Комиссии. Все понятно? А тебя-то как угораздило? Соперницы съели?

Эльвира попыталась что-то сказать, поднесла к глазам совершенно мокрый платок и разрыдалась. Вслед за ней разрыдалась миниатюрная девушка с копной пепельных кудряшек и заплаканный пьяный парень. Девица в штанах печально вздохнула, закурила сигарету и села на ручку кресла у камина.

– Кира, – сказала она. – Иди, садись сюда, я тебе сама расскажу. Эльвира со вчерашнего дня в истерике. А Жак с позавчерашнего. А пить он начал еще до оглашения, ему король все сказал, как только список утвердили. Так что, с ними каши не сваришь. Самогон будешь пить? А то вино все вылакали вчера, когда тут всем кворумом заседали.

– Спасибо, – сдержанно ответила Кира. – Я пока подожду. Может быть, мне еще куда-то идти придется. Так что вышло с Эльвирой? Не просто же так ее… Все-таки придворная дама, любовница самого короля.

– Ну, положим, любовницей короля она была в прошлом году, – заметила Ольга. – Но дело не в том. Это история давняя… – она отпила из глиняной кружки, затянулась и продолжила: – В общем, получилось все из-за меня. Вернее, из-за того, что наш король очень любопытный и любит общаться с переселенцами. Вот он и стал со мной общаться так часто, что его придворные дамы возревновали и решили меня извести. Что-то им показалось, будто у нас с ним что-то серьезное. Была там такая графиня Монкар, стерва редкостная, вот она и накрутила официальную фаворитку короля, чтобы та со мной как-то разобралась. А Эльвире эта затея не понравилась, и она от них откололась. Потом от них и Камилла откололась, но это к делу не относится… В конце концов вся эта интрига раскрылась, король прогнал графиню со двора, а она обиделась и решила всем отомстить. Она закрутила роман с мистером Хаббардом и добилась, чтобы нас с Эльвирой внесли в список на ближайший отбор. Камилле повезло – она уже вышла за возрастной ценз. А мы вот… – она развела руками с кружкой и дымящейся сигаретой. Судя по всему, это была та самая пятая, которая просто подруга. – А тебя, значит, герцог Браско сосватал? Я его видела на оглашении, ох и харя – во сне увидишь, не проснешься. А за что вы с ними воюете?

Кира вздохнула. Собеседница была явно не трезвее хозяина, и не плакала вместе со всеми только потому, что слезы ей заменял непрекращающийся поток слов.

– Герцог воюет со всеми соседями, – пояснила она. – Расширяет свои земли.

Она посмотрела на Эльвиру, которая вместе с кудрявой девушкой с двух сторон припали к Жаку и вместе рыдали, одна на правом плече, другая на левом, и подумала, что от Эльвиры действительно толку будет мало. Может, попробовать договориться с этой странной Ольгой? Она хоть и говорит много и нервно, и не совсем трезвая, но хоть при памяти и не в истерике. А с королем она, похоже, тоже знакома.

– А ты действительно переселенка? – спросила она для поддержания разговора.

– Да, – охотно откликнулась Ольга. – И Тереза тоже. Кстати, и Марк, который тебя привел. Нас в столице до фига развелось, вот мистер Хаббард и решил проредить… Падла.

– А что, король так любит с вами общаться?

– Ужасно. Ему все интересно, как мы живем, что у нас есть… Все такое. Вот Жак знает, он занимается адаптацией переселенцев… – она кивнула на Жака, который как раз чуть успокоился и зашарил по сосудам в поисках спиртного.

– И ты лично общалась с его величеством? – продолжала Кира.

– Да мы до сих пор общаемся, правда не так часто. Помню, как-то мы сидели в этих самых креслах, пили, курили и беседовали о… – она запнулась. – о драконе, об отборе, о Комиссии этой гадской… Король ведь еще две луны назад предполагал, что меня отправят, и мне сказал. Может, оно и к лучшему, я свое отплакала и теперь могу думать о другом… Так вот, мы болтали об этом, он меня уговаривал не бояться, и я его спросила… Так просто, пришло в голову, и спросила, что бы он сделал на моем месте. И он сказал, что взял бы с собой штурмовое копье и сразился бы с драконом, хотя он и не умеет этим самым копьем пользоваться. Мне его слова как-то так запали в голову… Я стала об этом думать, и пришла к выводу, что он был прав. Если уж помирать, так с музыкой. Не сидеть и не мешать слезы с соплями, а попробовать хоть что-то сделать.