Дорога в Рим - Кейн Бен - Страница 71

Купец не ответил, и юноша заподозрил, что тот на него так и не взглянет. Придется ударить в спину. Способ слишком подлый даже для такого мерзавца, как Гемелл. Схватив купца за загривок, Ромул рывком заставил его сесть.

— Вот так, — задыхаясь от ярости, произнес он. — А теперь смотри, как я отрежу тебе яйца.

— Не надо! — хрипло завопил Гемелл.

Из приоткрывшейся соседней двери высунулась мужская голова.

— Пошел вон! — злобно прошипел Ромул. — А то кастрирую и тебя тоже!

Домовладелец испуганно исчез: в Риме что ни день — на кого-нибудь нападают, и если уж правителям недосуг поддерживать порядок, то уж не ему, мелкому горожанину, вмешиваться.

Ромул вспорол кинжалом нижнюю часть Гемелловой туники — купец не сопротивлялся. От свиной туши, распластанной на прилавке у мясника, он отличался лишь тем, что шумно дышал и всхлипывал. Ромул сорвал с него провонявшую набедренную повязку и при виде грязного иссохшего члена расхохотался.

— Не так уж много и потеряешь! — издевательски бросил он. — Ну ничего, боли от этого не убавится!

Наклонившись вперед, он зажал в руке сморщенный комок плоти и туго натянул, чтобы было удобнее резать.

Гемелл заорал во всю глотку.

Ромул уже занес кинжал, как вдруг остановился. Мальчишка-оборванец смотрел на него с откровенным ужасом. Их взгляды встретились, и Ромул вспомнил, как в детстве видывал грабежи и убийства на римских улицах. Он вдруг словно протрезвел, его окатила волна стыда. «Что я делаю? — пронеслось в голове. — Терзаю старика на виду у ребенка? В кого я превратился?»

Обтерев кинжал о тунику Гемелла, Ромул встал.

— Ты этого не стоишь, — бросил он Гемеллу, тяжело дыша. — Жить в крысиной норе — наказание не хуже прочих.

Гемелл не ответил. Хватаясь то за окровавленные щеки, то за голый уд, он даже не пытался встать и молча наблюдал, как Ромул вкладывает кинжал в ножны.

— Пошли, — кивнул Ромул мальчишке, у которого явно отлегло от сердца. — До таверны, как договаривались.

При упоминании уговора, по которому ему еще предстояло получить плату, оборванец оживился.

— Есть хочешь? — спросил Ромул, ведя его по проулку к главной дороге.

Мальчишка истово кивнул.

— Вот что, — решил Ромул, которому не хотелось, чтобы мальчишка считал его отъявленным убийцей. — Ты отличный помощник. И помимо десяти сестерциев заслужил еще и еду. Как ты считаешь?

— Спасибо, господин, — просиял тот.

Юноша улыбнулся и потрепал его по голове. Самому Ромулу в детстве тоже редко случалось поесть досыта. Мальчишка робко улыбнулся в ответ — и вдруг его лицо исказилось.

— Сзади! — крикнул он.

Слишком поздно. В затылок Ромулу грохнули чем-то тяжелым, перед глазами заплясали круги, и, уже падая на колени, он краем глаза увидел Гемелла. По-прежнему полуголый, с окровавленным лицом, тот стоял сзади, сжимая в руках крупный булыжник.

— Щенок! — выкрикнул купец. — Надо было распять тебя вместе с нубийцем!

Распластанный на земле, Ромул пытался перевернуться или достать кинжал — бесполезно: силы иссякли, мозг балансировал на грани беспамятства. Глаза слипались; он едва разглядел, как мальчишка с криком бросился на Гемелла, от оплеухи отлетел прочь, кинулся еще раз и, отброшенный ударом посильнее, всхлипнул и не посмел сопротивляться. Через миг Ромул различил, как над ним нависло чье-то тело. Собрав силы, он перевернулся на спину.

Торжествующе скалясь, Гемелл поднял в руках булыжник.

— Раздробить тебе башку, что может быть приятнее! — прохрипел он. С исполосованного лица на тунику Ромула капала кровь. — Жаль, сестрицы твоей здесь нет. Я бы ее потом трахнул.

Юношу охватила бессильная ярость. Встать он не мог, затылок пульсировал, словно пронзенный пучком игл, в глазах двоилось. Он с трудом приподнял руку. Как и все тело, она казалась чужой, и Ромул беспомощно застыл на земле. После всех испытаний — так бездарно погибнуть… Не научи его Юба владеть мечом, сам нубиец остался бы жив… Воспоминание о друге лишило его последних сил, он покорно смотрел, как Гемелл заносит над головой булыжник.

«Вот и расплата», — пронеслось в мыслях.

Однако вместо того, чтобы разбить голову Ромула, как тухлое яйцо, купец сам рухнул поверх его тела, булыжник вывалился из ослабевших пальцев, и Гемелл обмяк. Ромул в оторопи замер на несколько мгновений. Купец не шевелился, и юноша попробовал сесть. Тяжесть мертвого тела купца оказалась неподъемной для онемевших рук, и попытки мальчишки высвободить Ромула тоже не помогли. Юноша закрыл глаза. Отчаянно хотелось уснуть.

Через миг к тонкому блеянию мальчишки присоединился звучный голос.

— Давай помогу.

Голос почему-то звучал знакомо. Тело Гемелла свалилось в сторону. Ромул удивленно заметил, что туника купца на спине пропиталась кровью, а из середины красного круга торчит костяная рукоять ножа. Если Гемелл еще не умер, то смерть явно недалека. Ромул вздохнул с облегчением и оттого, что его бывший хозяин получил по заслугам, и оттого, что не сам Ромул его убил.

— Боги всемогущие, это ты! — произнес тот же голос. Опасность грозила обоим!

Ромул поднял глаза. Над ним склонился Тарквиний, рядом маячил оборванец. Изумленный Ромул начал смутно соображать.

— Что ты здесь делаешь? — хрипло произнес он, язык ворочался как свинцовый.

Гаруспик, по обыкновению, не ответил. Бережно подняв голову Ромула, чтобы осмотреть рану, он опытными пальцами ощупал череп, залитый тусклой кровью. Ромул дернулся.

— Юпитер всемогущий! Больно!

— Не шевелись.

Юноша подчинился и, пользуясь случаем, окинул взглядом гаруспика. Вдавленная щека, несколько седых волос, а в остальном прежний. «Да, — с благодарностью подумал Ромул, — это он. Мой друг. Прощаю ему все содеянное». Юноше сразу полегчало, губы дрогнули в мягкой улыбке.

— Это твой нож?

Тарквиний кивнул.

— Спасибо, — выдохнул Ромул.

— Я спешил. Не знаю, зачем глянул в этот проулок, — объяснил гаруспик, надавливая на череп юноши в разных местах. — И хорошо, что глянул. Слава всем богам.

— Рад тебя видеть.

Тарквиний на миг замер, испытующе глядя на друга.

— Точно?

Ромул кивнул — и тут же пожалел: голова загудела, как барабан на гребной палубе триремы.

— Да, — прошептал он. — Мне тебя не хватало.

— Мне тебя тоже, — улыбнулся Тарквиний, сразу словно помолодев. Вытирая окровавленные пальцы о грубую тунику, он поведал: — Митра и Фортуна к тебе явно благоволят. Проломов нет. День полежать — и будешь здоров.

В голове Ромула настойчиво всплыл вопрос, на который он так и не нашел ответа.

— Почему ты исчез тогда, в Александрии? И где с тех пор тебя носило?

— Потом расскажу, — нахмурился гаруспик, поднимаясь на ноги. — Ты пока без меня обойдешься? Парнишка проводит тебя в лагерь.

— Что случилось? — изумленно спросил Ромул, заметив непривычную тревогу на лице Тарквиния. — Что-то срочное?

— Не хотел тебе говорить. У Лупанария драка.

Удивленный осведомленностью друга, Ромул пожал плечами.

— Я знаю. Сам чуть не вляпался. А что нам за дело? Одни бандиты дерутся с другими.

— Не совсем, — спокойно уточнил Тарквиний.

Ромул уставился на него непонимающе.

— Лупанарием сейчас владеет Фабиола, — пояснил гаруспик.

Ромул чуть не кинулся на него с объятиями. Фабиола в Лупанарии! Его сестра нашлась!

— Точно?

— Точно, — кивнул Тарквиний. — Она сидит внутри, и враги не остановятся, пока ее не убьют.

Сердце Ромула дрогнуло.

— Откуда ты знаешь?

— Слышал, как бандиты разговаривали на улице.

Ромул выругался. Ну почему он не попал в Лупанарии раньше громил? Окажись он там заранее, успел бы войти внутрь и помогал бы теперь защитникам!..

Он напряг память, пытаясь сообразить, кто еще был на улице, но никого, кроме бандитов, так и не вспомнил. Тарквиний явно умел оставаться незамеченным.

— Что ты там делал? — спросил Ромул и вновь изумился реакции гаруспика: юноша прежде не видел Тарквиния смущенным.