Расчет вслепую - Льювеллин Сэм - Страница 13

— Две лодки, — сказал я. — Обе с моим новым рулем. Обе потеряли управление. Как это объяснить?

— Кому-то не нравится твой руль.

— Что чертовски глупо.

— Или кому-то не нравишься ты.

— Это больше похоже на правду. — Я размышлял некоторое время. — Руль сломался или что-то другое, какая разница? Все равно будут говорить, что мои лодки не выдержали тяжелого испытания. И если пойдет такая слава... — Я засмеялся, хотя мне вовсе не было смешно. — Уже пошла! Слышала, что сказал Брин? Со мной покончено.

— Пока ты не покажешь эти болты.

Ее спокойные зеленые глаза придавали мне силы.

— Я не могу снять болты, — сказал я. — Билли Хегарти распнут, если кто-то узнает, что он впустил меня. И собака уже сторожит эллинг, так что я не могу вернуться.

— Кто-то убил Хьюго и Генри и пытается погубить твою репутацию. А ты не можешь никому ничего сказать! — Она допила виски. — Кто способен сделать подобную вещь?

— Либо неумный и неумелый уголовник-убийца; либо тот, кто ненавидит меня и мои мозги; либо не желающий моего участия в гонках на Кубок Капитана; либо, наконец, конкурент, считающий меня недостойным делать проекты для «Пэдмора и Бейлиса». Врата ада, эти береговые гонки. Невозможно не нажить врагов.

— С «Эстетом» мог произойти несчастный случай.

— Может быть, — сказал я.

Но ни она, ни я не верили этому.

— Обратишься в полицию?

Я допил виски.

— Нет.

— Что же тогда?

— Я хочу добиться, чтобы одна из моих лодок участвовала в команде на Кубок Капитана. И я собираюсь выяснить, кто за всем этим стоит.

— Я наняла машину, — сказала Салли, — и заказала нам комнаты в отеле «Шэмрок» в Кинсейле. Я подумала, что ты не захочешь встречаться с Просероу.

— Телепатия, — удивился я. — Но сначала я все-таки позвоню ему.

Телефонные будки в Ирландии всегда забавляли меня указаниями: «В экстренных случаях наберите 999 для вызова полиции, „Скорой помощи“ или священника». Один номер на троих спасителей тел и душ. Я усмехнулся, слушая гудки, потом подумал, что впервые за многие дни что-то мне показалось смешным. Наконец автоответчик попросил сообщить необходимую информацию. Я сказал, кто я и где нахожусь, и вернулся к Салли.

Новость о несчастном случае распространилась по Кинсейлу со скоростью пожара в степи. Даже дежурный в отеле выразил сочувствие, когда мы регистрировались:

— Ужасное невезение! — И принялся рассказывать о своей жизни, которую провел, наблюдая береговые гонки. — Сожалею о вашей беде, — произнес он, обращаясь к Салли.

Мы пообедали в Бэллималоэ. Было трудно представить, что, несмотря на диверсии и убийства, мы проводим время с лобстером и запеченной курицей на столе. Почти беспечный был вечер. Отчасти, вероятно, потому, что исчезла неопределенность. Но было и нечто другое, в чем я боялся себе признаться, ибо оно вызывало у меня неловкость по отношению к Хьюго, и все-таки я не мог избавиться от этого «нечто». Видимо, Салли испытывала то же, ведь на обратном пути в отель она переплела свои пальцы с моими, и мы шли от стоянки к вестибюлю, тесно прижавшись друг к другу. Это потребность во взаимной поддержке, убеждал я себя, после того как поцеловал и пожелал спокойной ночи Салли у двери ее номера. Мир оказался большим, холодным и смертоносным, а человеческие существа стремятся друг к другу, чтобы согреться. Вот и все.

На следующее утро в восемь позвонил Просероу:

— Я получил твое послание.

— Мне бы хотелось присутствовать, когда для тебя будут снимать руль. — В моем голосе вновь звучала уверенность.

— Конечно, — сказал Просероу мягко. — Парень из компании «Ллойд»[37] тоже хочет это видеть. Он прибывает в Корт в одиннадцать тридцать, и я его встречаю после обедни, Господи помоги мне. Итак, давай договоримся на половину двенадцатого.

Глава 11

Было чудесное утро. Покрытые лесом берега Кросхевена спускались к воде, и солнце делало дубы блестяще-зелеными, когда взятая напрокат машина пробиралась по узкой дороге над гаванью.

В большом, из гофрированного железа эллинге Билли было прохладно, высокая крыша делала неясными голоса трех человек, стоявших вокруг корпуса «Аэ». Это были Просероу, Билли Хегарти и Андрэ Мартэн, человек из компании «Ллойд». Я встречался с ним раньше, когда пытался убедить агентов, что мои рули представляют собой изделие, вполне подходящее для страховки. Мартэн был гладким и круглым, уголки глаз у него как бы загибались вверх, и в них отсутствовало всякое выражение. Его было трудно в чем-то убедить, насколько я помнил. Однако такова уж его работа. Сегодня утром не должно возникнуть никаких трудностей.

После обмена приветствиями Мартэн взял дело в свои руки.

— Итак, вы думаете, что имела место диверсия, — сказал он. — Мы позволили себе осмотреть наружные части.

— Прекрасно, — произнес я.

— Теперь разберем сам руль. — Он взглянул на удерживающие его болты. — Я полагаю, мы все согласны, что здесь нет следов насильственных действий?

Мы посмотрели. Не оказалось никаких царапин на болтах. Тот, кто испортил руль, действовал очень осторожно, и столь же осторожен был и я вчера вечером.

— Билли!

Билли Хегарти вынул болты и опустил перо руля. Мы подошли ближе, чтобы осмотреть стержень. Билли всунул руку и вытащил кусок болта.

— Вот эти штуки застряли там.

— Ну? — изумился Мартэн. — Вы что-нибудь можете сказать, мистер Эгаттер?

Я глядел на сломанные кусочки металла в руке Билли.

— Невероятно. — Из пересохшего горла у меня вырвался какой-то квакающий звук. Болты, которые вчера вечером были из алюминия, каким-то непостижимым образом изменились. Теперь сломанные части в загрубевших руках Билли имели светлый шелковистый блеск титана. — Невероятно, — повторил я.

— Боюсь, нет, — сказал Мартэн. — Мистер Эгаттер, я полагаю, что до исследования болтов вы должны объявить своим клиентам, что «Ллойд» отказывается выдавать свидетельства о страховании судам, оснащенным рулем такого типа. И то же самое, я полагаю, нужно сообщить руководству Международной ассоциации береговых гонок.

Просероу пронзил меня взглядом чайки. Он сказал:

— Ты меня подвел, парень. — Повернулся и пошел рядом с Мартэном.

Я знал, что больше в качестве заказчика я Просероу не увижу. Дверь эллинга закрылась. Я сел на какой-то ящик.

После вежливой паузы Билли заметил:

— Они не должны были сломаться, титановые болты. Значит, были не титановые. Или не ломались.

— Да, не ломались, — сказал я. И сообщил, что обнаружил накануне. — Так что кто-то, должно быть, вынул их, заложил в тиски, сломал и подменил кусочки вчера, после того как я ушел. Ты кого-нибудь видел?

— Конечно нет, я был на свадьбе. — Билли отвел глаза.

Я видел, он не вполне верит мне.

— Ты говорил о сторожевой собаке.

— Да, но когда я пришел сегодня утром, эта чертова тварь спала.

— А где она сейчас?

— Не могу сказать.

Мы обошли вокруг эллинга. Большая восточноевропейская овчарка лежала на солнце и спала. Билли подошел к ней и пнул ногой. Собака открыла один глаз и тотчас вновь заснула.

— Чудно! — удивился Билли. — Обычно она готова откусить тебе ногу... — Он поддал ей еще посильнее и немного потряс. На этот раз собака даже не шевельнула веками.

— А был ли здесь сторож? — спросил я.

— Был. Но он проводит ночь в «Марин-баре», внизу.

— Великолепно, — сказал я.

— Это не так уж глупо, если знать, что здесь только одна дорога, — пояснил Билли. — Увидев машину или незнакомого человека, сторож выскочит навстречу немедленно.

— Может, спросить его? — предложил я.

— Наверняка он спит, — сказал Хегарти. — Но я ему позвоню. — Он подошел к телефонному аппарату, висевшему на стене над захламленным рабочим верстаком, и долго разговаривал. Наконец вернулся. — Он никого не видел, — сообщил Хегарти.

— Тогда это называется работой изнутри.

37

«Ллойд» — страховое объединение, возникшее в Англии в конце XVII века, названо по имени основателя Эдуарда Ллойда. С XVIII века одна из сторон деятельности компании — регистрация всех судов мира, издание полного их списка, присвоение им класса.