Зажечь звезду - Ролдугина Софья Валерьевна - Страница 56

…у меня внутри всё оборвалось…

…или это просто случайность? Дэйр был ранен, я тоже, давящая темнота подземелий, боль отката заклинаний, твари… Может, он просто не выдержал? Сорвался? Или сказал это только потому, что думал, что не выживет? Перед смертью всякое в голову приходит…

Нет, я не буду об этом думать. Пока не поговорю с ним лично и не увижу сама – точно.

– Пойду, пожалуй.

Мама дёрнулась ко мне, но Хэл осторожно перехватил её руку и что-то тихо сказал. Элен не изменилась в лице, но ощутимо напряглась. Что это значит?

– Ладно, Найта, иди. Но мы позже поговорим, хорошо? И возвращайся поскорее. – Мамино лицо смягчилось. – Мы ужасно соскучились.

Я неловко кивнула и поскорее сбежала. Было стыдно.

Всё больше я отдаляюсь от них. На первое место выходят свои, личные проблемы, которыми не хочется делиться даже с семьёй. И секретов становится слишком много. Взросление, да? Не хочу взрослеть.

Дорога к дому целителя заняла непозволительно мало времени. Я не успела толком привести мысли в порядок, не решила, с чего начинать разговор. Нельзя же так просто спросить: «Слушай, как там насчёт твоего предложения, да, того самого?». Тем более, если он сам считает свои слова ошибкой. Проще было бы забыть обо всём на время… Но проблему это не решит. Значит, придётся серьёзно поговорить.

Дверь оказалась заперта. Целитель куда-то вышел. Что ж, это к лучшему. Успею привести себя в порядок и продумать предстоящую беседу. Ключ остался в рюкзаке, но он мне не нужен – зачем, если есть нити.

Бездна, я уже чувствую себя здесь как дома.

Дэриэлл вернулся только поздно вечером. И не один.

– Приветствую вас, эстаминиэль, – с достоинством склонила голову Меренэ. Я нервно улыбнулась. Надо же, особа королевской крови непринуждённо здоровается с девчонкой в драных джинсах. Скажешь кому – не поверят.

Наследница Ллиамат – большой мастер морочить людям головы.

– Добрый вечер, – нейтрально поздоровалась я. Метнула косой взгляд на Дэриэлла, но у того было абсолютно нечитаемое выражение лица. Значит, всё плохо. – Я приготовила ужин, вы к нам присоединитесь?

Целитель дёрнулся, а Меренэ обворожительно улыбнулась:

– С удовольствием.

Ели молча. Точнее, ел из нас один Дэриэлл, а Меренэ только аккуратно размазывала овощи по тарелке. Боится, что отравят? Мне же от волнения кусок в горло не лез. Даже собственноручно приготовленный.

– И что же привело вас… сюда? – неловко закончила я фразу, утыкаясь в тарелку. Меренэ насмешливо выгнула бровь:

– Разговор.

Надо же, какая новость! Сегодня, видимо, день такой. Всем позарез хочется поговорить. Звёзды, что ли, так сложились?

– И о чём вы…

– Нэй, – глядя в сторону, оборвал меня Дэриэлл. – Мы не на светском приёме. Говори нормально, а? Мне кажется, что в прошлый раз вы достаточно близко познакомились, чтобы уже перейти на ты. Если стесняешься, можешь вспомнить о том, что Мер – не только наследница, но и моя сестра.

– Я не против. – С Меренэ мгновенно слетела маска аристократки. И мне это не понравилось. Такая наследница меня пугала – мгновенно заострившиеся черты хищного лица, жёсткая линия губ. Даже цвет волос теперь напоминал не пламя, а густую кровь. – Тем более что тема разговора напрямую связана с тем происшествием.

– Да? – Ответ прозвучал несколько грубовато. Это всё от нервов, исключительно от нервов. – И что же вы… ты хочешь обсудить?

Говорить на «ты» – дикость, но если наследница сама настаивает…

– Моего драгоценного брата, – улыбнулась (оскалилась?) Меренэ. Дэриэлл довольно успешно делал вид, что ничего не слышит и вообще хочет добавки. Крышки от кастрюль звенели ненатурально громко. – Твоё заявление изрядно осложняет ситуацию. В верхах начинают бродить слухи о новом претенденте на трон. Поддержка эстаминиэль много значит… И кое-кто может решить, – Меренэ томно сузила глаза, разве что не облизываясь от удовольствия, – что физическое устранение этого претендента может уберечь Пределы от смуты.

Внутри у меня всё мгновенно заледенело. В кончиках пальцев скопилось неприятное покалывание.

– Я от своих слов отступаться не собираюсь. Тронь его – и пожалеешь. И мне плевать на дипломатические последствия. Дэриэлл слишком дорог мне.

Вот я и сказала это. Целитель выронил вилку и замер. Меренэ усмехнулась.

– А ведь слухи венчают тебя с другим. Как его, Максимилиан? Северный князь? – нежно пропела наследница. Меня передёрнуло.

– Это моё личное дело.

– Тогда почему ты защищаешь Дэриэлла, если не он твой любовник?

Не покраснела я исключительно от приступа злости. Но ровный голос дался с трудом:

– Фактически и с Максимилианом отношения у меня чисто платонические. И любовь к нему, кажется, пока исключительно односторонняя. Дело не в этом. Я не могу позволить кому-либо причинить боль тем, кого я люблю. Это немыслимо.

– Но ведь Дэриэлл не твой лю…

– Похоже, мы с тобой по-разному понимаем слово «любовь», – сочувственно улыбнулась я. «Проглоти это, кукла несчастная». – Но я тебя не осуждаю. Сложно, наверное, говорить о том, чего никогда не испытывала.

– Ты!

Конечно, до меня доходили слухи о бешеном темпераменте Ллиамат, но я не думала, что наследница умеет швыряться тарелками. Да ещё так метко. Дэриэлл беззвучно рассмеялся, нисколько не удивлённый.

– Думаю, разговор можно считать оконченным. – Я аккуратно промокнула салфеткой пятно от свекольного салата на футболке. Это было скорее смешно, чем обидно. Чтобы два таких великих алхимика, как мы с Дэриэллом, не смогли справиться с какой-то свёклой!.. Ну… полтора великих алхимика.

Меренэ молча поднялась и вышла, хлопнув дверью.

– Ну, вот, разговор окончен, но вопрос не закрыт. И чего она так взбесилась, – философски вздохнула я. На душе было на удивление спокойно. – Это же меня оскорбляли. А я так, ответила.

– У Меренэ действительно проблемы с серьёзными отношениями, – злорадно рассмеялся целитель, и взгляд у него стал неприятным. Надо же, оказывается, Дэйр не концентрированная добродетель, он и ненавидеть умеет. И не только абстрактных шакаи-ар. – Точнее, со взаимностью… Впрочем, у нас это семейное.

Последняя фраза прозвучала мрачновато.

– Почему ты так решил?

Дэйр запустил пальцы в растрёпанную косу.

– Ты так и не ответила мне тогда.

Ой-ой. Приехали. Кто-то не знал, как начать разговор, да?

– Ну… я не… это всё так…

– Это просто – да или нет.

Дэйр резко повернулся, опуская руки на спинку моего стула. Лицом к лицу, так близко, что дыхание обжигало кожу. В висках застучало, словно разом перекрыли кислород.

– Но я…

Он пристально вглядывался в моё лицо, будто пытаясь прочитать там ответы на все вопросы. А я краснела и бледнела, старалась выдавить из себя хоть слово – и не могла. Открывала рот – и язык не слушался, губы немели. В памяти отпечатывались какие-то совершенно лишние, но очень чёткие детали – вытертый лак на светлых досках под ногами, замявшийся ворот Дэйровой рубахи и белый, как косточка, шрам на мочке уха…

– Понятно, – сухо произнёс Дэриэлл, прикрывая глаза – тёмные, блестящие, будто у больного лихорадкой. А потом наклонился и прикоснулся к моим губам. Пока только прикоснулся. – Вдруг это поможет тебе принять верное решение…

Последние слова я скорее угадала, чем услышала. А потом стало как-то всё равно.

Мне стоило бы лучше держать себя в руках. Если я не собираюсь говорить «да», зачем тянуться за ним? Зачем скользить ладонями по спине, теребить косу? Зачем?..

Губы у него не мягко-шёлковые, как у Ксиля, не детски нежные. Шершавые и твёрдые. И горькие от травяного настоя…

Я попыталась сбежать, отстраниться – но он держал крепко. Одна рука лежала на затылке, другая обжигала спину сквозь тонкую ткань футболки. Обжигала в прямом смысле, лучась изменчивой силой целителя. И от этого по нервам прокатывались ощущения, каких прежде я не испытывала… Никогда не думала, что на моих нитях можно играть такие мелодии…