Нед.Трилогия (СИ) - Щепетнов Евгений Владимирович - Страница 43

— Спасибо, сержант — кивнул головой Хеверад — и спасибо за то, что ты защитил мою честь! Честь Корпуса! Честь офицера. Можешь присесть. Майор Шентель — что можете сказать в своё оправдание?

— Ложь! Всё — ложь! — холодно сказал Шентель и полковник его перебил:

— Согласен — всё, что вы говорили — ложь. Может, поясните, почему вы лгали? С какой целью?

— Нет! Я не лгал! Лжёт ваш ставленник, ваш…

— Ну продолжайте же…очень интересно — невозмутимо кивнул Хеверад — что мой?

— Я предлагаю допросить перечисленных свидетелей — торжествующе сказал Шентель — это сразу внесёт ясность!

— Вы уверены? — с лёгкой насмешкой спросил Хеверад, и подумал: «А хер ты не хотел?! Сука! Так уверен, козлина! Рано ты взялся со мной тягаться, силу не набрал, а туда же!»

— Лейтенант Брок, доложите суду офицерской чести, что происходило в столовой? — спросил Хеверад, и уткнулся в лицо офицера тяжёлым, буравящим взглядом.

— Прошу простить меня, господин полковник! — хрипло, с трудом выталкивая слова из пересохшей глотки, ответил Брок — всё было так, как говорил этот сержант!

— Ааааа! Обман! Они его подговорили! — Шентель вскочил с места и выбрасывая вместе со словами слюнявые брызги, продолжил вопить — это подлог! Они его запугали, вот он и сказал то, что им нужно! Я найду управу! Я сегодня же обращусь в министерство и…

— Сядь, тварь — лекарь уцепил майора за мундир и так дёрнул назад, что тот плюхнулся на стул, вскинув ноги вверх — умел заговоры затевать, умей отвечать по мужски! Молчи, и слушай, а то я сейчас заткну тебе пасть кулаком! — и Жересар продемонстрировал эту конструкцию из сжатых пальцев, размером с голову пятилетнего ребёнка.

— Продолжайте, Брок — ободряюще кивнул полковник и снова уткнулся в лейтенанта жёстким взглядом.

— Я допустил служебное прегрешение по службе, и майор Шентель завербовал меня в свои агенты. Сказал, что если я выполню его поручение, он от меня отстанет. Нужно было всего лишь поставить на место выскочку-сержанта, сбить с него спесь. Так было сказано. Большего мне не сказали. Я не знал, что удар направлен против полковника Хеверада. Я его очень уважаю, и никогда бы не пошёл против него. Когда выяснилось, что подкапывали именно под него, я решил не молчать, даже если понесу заслуженное наказание. Всё так, как рассказал сержант, и я приношу свои извинения господину полковнику Хевераду, и сержанту Неду Чёрному, за то, что участвовал в этом фарсе, и не сразу набрался духа чтобы раскрыть заговор Шентеля. Простите, господа!

— Хорошо, лейтенант Брок. Мы рассмотрим вашу судьбу после окончания расследования. Сержант Дерт — вы что поясните?

— А что я могу пояснить? Всё точно парень рассказал — Нед, я имею в виду. Я и сам собирался прийти и рассказать, как всё было. Я хоть сидел в столовой и далеко, но всё слышал — у меня исключительно острый слух, я зверя на шорох бью! Это все знают. Кстати сказать — эти вот! — он кивнул на Заслера и майора Шентеля — подкатывались ко мне с предложением заплатить за молчание, а ещё — с угрозами, что если я расскажу кому-либо, как было дело — меня сживут со свету. Я взял их деньги, и пообещал сказать, так, как они требовали. Вот их проклятые деньги, господин полковник, они мне не нужны! — Брок достал мешочек с чем-то тяжёлым и ловко, точно, через весь зал залепил им в ухо Заслера. Тот вскрикнул и свалился со стула, не ожидав такого удара. А когда поднялся, его ухо было красным, как закатное солнце.

— Что, Заслер, снова упали? Вы, видимо, больны. Падаете всё время — усмехнулся Хеверад — отдохнуть вам надо от трудов неправедных.

— Это оговор, полковник! — хрипло дыша, выпалил Шентель — я требую удовлетворения! Я не верю вашим свидетелям! И не верю вашему ставленнику! Это заговор против меня, потому что я писал депеши в министерство, в которых разоблачал вашу преступную деятельность и стиль руководства Корпусом! Вы заставили сказать этих людей то, что они сказали! Ложь! Всё ложь!

— Значит вы считаете, что я лгу — скучно произнёс полковник, демонстративно прикрывая ладонью зевок — тогда я предлагаю вот что — суд чести. Вы знаете, что такое суд чести?

— Что?! Вы не можете! Вы сами запретили дуэли! На территории базы запрещены дуэли! — крикнул Шентель, и осёкся.

— Да. На территории базы запрещены. Но тот, кто запретил, может на время и отменить запрет. Или же перенести дуэль за территорию базы. Что проще? Наверное — всё-таки отменить запрет до исполнения суда чести. Итак, майор Шентель — извещаю вас, что на неопределённое время я снял запрет на дуэли в связи с выяснением вопросов чести. Вы утверждаете, что я заставил моих подчинённых солгать, а я утверждаю, что вы и ваш человек лжёте. Наши голоса примерно равны…ну — почти равны, если забыть о сержанте, так ловко запустившем мешок с проклятыми деньгами в вашего человека.

Кстати — сержант Брок, вам стоит подумать о профессиональной игре в мяч! Уверен, вы добились бы больших успехов! Великолепный бросок! Потом покажете мне технику вашего броска — ухмыльнулся полковник, и весь зал захохотал, радуясь возможности сбросить напряжение — итак, Шентель, я вызываю вас на суд чести, на поединок. Тот, кто победит — прав. А тот, кто проиграл — нет. Чего проще, правда? Если вы победите, я удаляюсь с поста командира корпуса морской пехоты. А если проиграете вы — то с позором будете уволены с воинской службы по решению офицерского собрания. Каждый может выбрать себе замену — любого бойца. Право выбора оружия за вами, как за вызванной стороной. Согласны? Впрочем — что вам остаётся — в противном случае я просто прикажу погнать вас палками — за трусость. За отказ принять вызов.

— Нечестно играете, полковник? — зло ощерился Шентель — хорошо. Я принимаю вызов. Заслер, бой на мечах.

— А можно, я копьё возьму? — негромко спросил Нед, и взгляды присутствующих обратились к нему.

— А с чего ты решил, что будешь представлять меня? — усмехнулся Хеверад.

— А кто ещё-то? — пожал плечами Нед — я в центре этого скандала, замазан в нём по уши, мне и защищать честь Корпуса.

— Действительно — кто ещё-то?! — рассмеялся полковник, придя в очень хорошее настроение. Всё складывалось как надо, и при любом раскладе — он будет в выигрыше.

— А почему с копьём? — поинтересовался Хеверад — не дуэльное оружие. Мечом-то лучше, удобнее.

— Меня учили идти в атаку на врага с копьём, так что мне удобнее с ним.

— Шентель, вы согласны, что копейщик пойдёт на дуэль с копьём? — подняв брови, поинтересовался Хеверад, и заметил, как Заслер утвердительно кивнул головой и что-то шепнул майору. (Хорошо! Я этого дебила с его палкой изрублю на полоски, не сомневайтесь! Мечник против копейщика-деревенщины, что может быть смешнее? Всё выйдет так, как вы и хотели.)

— Согласны. Только никакой брони, и больше никакого оружия. У нас будет длинный меч и кинжал — это законно, меч всегда в паре с кинжалом!

— Как Нед, устраивает тебя такой расклад? — сомнением спросил полковник — смотри, бой до смерти…

— Всё устраивает, господин полковник — ответил Нед, и лицо его расцвело улыбкой, сделавшей парня совсем юным и свежим.

Полковник вздохнул про себя: «Ну что мне боги не дали такого сына, а? Мой — манерный, томный, рыхлый…иэххх…может, пусть Тира родит мне сына? Может хоть от любовницы что-то приличное заведётся? Не такой пентюх, как от моей стервы?

Парень уверен в победе…с копьём против меча и кинжала? Рискуешь, парнишка? Надеюсь, что у тебя всё получится. Я-то ведь ничего не теряю — проиграешь — уйду с поста командира корпуса, и всё. Давно хотел, да не решался. Всё равно все прекрасно знают, что это подлый сучонок меня подсиживал и подставил тебя и меня. Ему это будут поминать вечно. Офицеры не любят таких негодяев. А на корпус я ему встать не дам — и связи есть, и деньги есть, буду отравлять ему жизнь, пока не сдохнет. Или пока я не сдохну. Дурак всё-таки этот Шентель. Меня решил переиграть! Дерт никогда бы не пошел против меня, он вояка правильный. А Брок — этот — паскудник! Но жить хочет. Знает, что я его со свету сживу. Когда всё раскрылось, не осмелился идти против. Особенно, когда ему показали виселицу. Виселица есть — а прегрешения найдём! Он знает, это, гадёныш эдакий. Церемониться с такими как он нельзя! Как они, так и мы. Но парнишка-то молодец, как держался! Всё как надо сделал, будто слушал мои мысли! Умница. Жаль, если погибнет. Но такова жизнь! Ты сам выбрал, парень…»