Парус любви - Макбейн Лори - Страница 27

Кейт улыбалась, заметно было, как блеснули ее белые зубы. Она знала, что девушка старается разглядеть ее лицо, но это была напрасная попытка. В Венеции ее маска не привлекала особого внимания, но здесь, в сельской Англии, она произвела бы настоящий фурор. А Кейт хотела, чтобы никто не мог ее узнать, поэтому и решила переодеться по-другому. Она закрыла лицо тонкой вуалью, сделав прорези для глаз, носа и рта, все ее лицо выглядело через полупрозрачную вуаль безукоризненно гладким, без каких-либо следов или шрамов. Даже сама она, взглянув в свое зеркальце, на какой-то миг забыла, что...

– Мадам? – тихо окликнула ее Ри, с участием глядя на крепко стиснутые пальцы Кейт. – Что с вами?

– Ничего, все хорошо, – хриплым голосом ответила Кейт, пристально вглядываясь стеклянно-поблескивающими глазами в мелькающие за окнами экипажа пейзажи. – Мы почти уже на месте, – поспешила она переменить тему. – Я помню, как долго приходилось взбираться на этот холм, а тут мы просто взлетели на него! – воскликнула она, увидев старый каменный дом.

Рокко спрыгнул с облучка и открыл дверь еще до полной остановки экипажа. Его глаза отыскали Ри и ее маленьких найденышей, и она передала ему мешок. Ей, видимо, даже не пришло в голову, что он может их уронить; одной большой рукой он прижал щенят к груди, другой помог ей спуститься на землю.

Каменный-дом-на-холме всегда стоял на вершине пригорка, по крайней мере так казалось сменяющим друг друга поколениям сельчан. Он был возведен там задолго до того, как высекли первый золотистый камень Камарея. И Таберы из Каменного-дома-на-холме возделывали землю вокруг Камарея за сотни лет до прибытия первого Доминика из Нормандии. В течение столетий завоевывались и терялись троны, соответственно менялись властелины, а вместе с ними и лояльность их подданных. Бесчисленное количество англичан истекло кровью на поле битвы. Неизменным оставалось одно: Таберы возделывали земли вокруг Каменного-дома-на-холме и хранили верность герцогам Камарейским.

Старший мистер Табер, худой, морщинистый старый джентльмен с копной седых волос, стоял под прикрытием широкой каменной галереи; его иссохшее тело горбилось под напором ветра, начинавшего завывать за углом дома. Хотя глаза у него сильно устали, он все же разглядел экипаж, поднимавшийся на холм, и вышел, чтобы приветствовать нежданных гостей. Его походка утратила прежнюю упругость, но ведь, по утверждению его семьи и сельчан, ему было уже под девяносто, а то и больше, и одно то, что он жив, уже счастье. Никто никогда не слышал, чтобы старик жаловался на боли, которые, вероятно, постоянно его терзали, но сейчас, когда он с мучительной медлительностью преодолевал пространство между домом и сараем, он выглядел на все сто. Он казался хрупким, как старый фарфор, но его сын и невестка, внуки и правнуки могли засвидетельствовать, что он еще достаточно крепок и силен: старик продолжал объезжать окружающие Каменный-дом-на-холме земли и с повелительным видом стучал своей тростью с набалдашником, если что-то – а это бывало довольно часто – вызывало его недовольство; и семья по-прежнему считалась с его мнением, ибо и в этом возрасте он сохранил остроту ума, а советы его, как всегда, были вполне разумными. Старший мистер Табер пережил всех своих сверстников и даже троих сыновей и внуков; а его почти неистощимый запас всяких рассказов, баек и сплетен вызывал всеобщее любопытство, его общество было обычно желанным. Он хранил в памяти множество лиц и имен; умел живо рассказывать о былых временах, воскрешая в памяти давно умерших людей с их добрыми или дурными поступками. В местной таверне его всегда ожидало свободное место у камина и налитая до краев кружка эля, заказанная для него кем-нибудь из жадно слушавших его завсегдатаев.

Фрэнсис и кузены подъехали к старому каменному дому сразу же вслед за экипажем. Старший мистер Табер знал толк в лошадях и понял, что к нему подъехали не простые проезжие. Но когда он узнал игривого гнедого коня лорда Фрэнсиса и белоногую кобылку его сестры – леди Ри Клэр, его обветренное лицо озарилось приветливой улыбкой, ибо он питал слабость к детям теперешнего герцога, особенно к юному лорду Робину.

– Добрый день, лорд Фрэнсис, – приветствовал он юного джентльмена, когда тот спрыгнул с коня и поспешил навстречу старику, чтобы почтительно с ним поздороваться.

– Мистер Табер, сэр. Очень рад видеть вас здоровым и бодрым, – ответил Фрэнсис, знавший, что в течение двух недель больной ревматизмом старик пролежал в постели и выглядел не слишком-то хорошо. – Как вы себя чувствуете?

– Не могу жаловаться, лорд Фрэнсис, не могу жаловаться, – дрожащим голосом ответил Табер, широко улыбаясь беззубым ртом.– А где юный лорд Робин? Его вроде бы не видно, – сказал он, выцветшими глазами выискивая кудрявую черную оловку среди Флетчеров.

– Он сейчас в Камарее, вероятно, затевает какую-нибудь новую проказу, – уверенно предположил Фрэнсис, хорошо зная озорной нрав брата. – И когда он узнает, что мы сюда привезли, не сказав ему ни слова, он так взъестся на меня, что мне придется целый месяц обходить его стороной.

Старый Табер хихикнул, оценив шутку, затем внимательно осмотрелся.

– Я вижу кобылку леди Ри Клэр, и, должно быть, меня ждет какой-то сюрприз, – начал он рассуждать вслух. – Любопытно, что такое нашла ваша сестра и что с этим надо делать?

Фрэнсис усмехнулся и показал на экипаж, откуда с помощью услужливого Рокко как раз вышла Ри. Вокруг нее сгрудились братья Флетчер, оставив, однако, достаточно места для громадного лакея, возвышавшегося, как гротескная статуя, над ее плечом.

– Леди Ри Клэр! – выкрикнул мистер Табер, ковыляя по направлению к экипажу; его мигающие глазки ничего не упускали и скоро остановились на мешке, который она держала в руках. Увидев приближающегося старика, Рокко с почти угрожающим видом шагнул ему навстречу. Его темные глаза так и метались между стариком, щенятами и золотоволосой девушкой.

Старый мистер Табер резко остановился, инстинктивно почуяв, что громадный лакей, ревниво охраняющий леди Ри и щенят, испытывает недоверие к нему и смятение. Его слезящиеся глаза встретились с глазами Рокко, и, проявляя тот же дар, что помогал ему приручать диких зверей и утешать покинутых, старик медленно протянул скрюченную руку и похлопал лакея по напрягшемуся предплечью. Это прикосновение произвело поразительный эффект на Рокко, он сразу же как будто ушел в себя, а его враждебность растаяла.

– Эти малыши нуждаются в помощи, самим им не выжить, леди Ри, – сказал мистер Табер, цокая языком и лаская возящихся щенят. – Где вы их нашли?

– Кто-то сунул их в мешок и бросил в канаву возле большака, – ответила Ри, передавая щенят на любовное попечение.

– В таких случаях молочко творит просто чудеса, не забивайте свою хорошенькую головку мыслями об этих малышах, леди Ри Клэр, положитесь на старого Табера, – заверил он ее. Подняв глаза, он увидел экипаж с сидящей в нем женщиной. – Боже праведный! – простонал он, подходя ближе и через открытую дверь вглядываясь в смутные очертания женской фигуры. – Извините меня, ваша светлость, – сказал он глубоко пристыженным тоном. – И куда подевались мои манеры?

– Простите, мистер Табер, – быстро вмешалась Ри, – но это не герцогиня. Просто добрая женщина, которая подвезла меня к Каменному-дому-на-холме.

– А я-то огорчился, что ие узнал ее светлость, – сказал старик, ничуть не смущенный тем, что обознался; будь это и впрямь ее светлость, вот тогда он действительно был бы смущен. – Я вас знаю? – обратился он к женщине в вуали. – С вашей стороны было очень любезно подвезти молодую леди к Каменному-дому-на-холме. Надеюсь, вам не пришлось отклониться в сторону?

– Нет, – коротко ответила Кейт. – Это было по пути. Но меня вы не можете знать. Я просто проезжала через долину и наткнулась на этих молодых людей в проулке. Молодая леди упала с лошади, слегка ушиблась, поэтому я не могла не предложить подвезти ее.

– А? – пробормотал мистер Табер как зачарованный, всматриваясь в глубь экипажа. Его обветренный лоб был недоуменно наморщен. – Вы уверены, что мы никогда не встречались? Конечно, я человек старый, подслеповатый, но никогда ие забываю тех, кого видел. Я уверен, что слышал ваш голос. Но где?