Восставший из пепла - Злотников Роман Валерьевич - Страница 69

Как только наружная дверь тамбура закрылась, снаружи раздался негромкий хлопок, и Ив вскинул парализатор. Внутренняя дверь поползла в сторону, Ив, не медля ни секунды, сунул в образовавшуюся узкую щель дуло парализатора и, хлопнув другой рукой по кнопке вызова резервной группы на передатчике-маяке, прикрепленном к левому плечу его курьерского костюма, открыл огонь, поводя дулом из стороны в сторону. Когда щель расширилась достаточно для того, чтобы он мог вырваться из тамбура, Ив кувыркнулся и, чувствуя онемелость в левой руке, задетой лучом парализатора, помчался, петляя, вперед. Он успел добежать до мощной синтобетонной колонны, поддерживающей грузовую галерею второго терминала, когда в нее ударил яркий луч лучевого ружья. Ив невольно присвистнул. Лучевое оружие! Этим ребятам определенно были ОЧЕНЬ нужны пакеты, которые он вез. Ив осторожно выглянул из-за колонны и тут же нырнул обратно, спасаясь от второго луча. Неподалеку от тамбура лежало три тела, двое были в форме служащих космопорта. Но сейчас некогда было выяснять, кто это – налетчики или просто служащие, случайно попавшие под широкий луч. Хотя первое представлялось более вероятным. Ив попытался подсчитать. Судя по всему, группа захвата состояла не менее чем из пяти – семи человек. Троих – они должны были подхватить его, одурманенного газом, на выходе из тамбура допуска – он уложил, теперь следовало позаботиться о том, чтобы эти ребята попали целыми и невредимыми в руки резервной группы, которая должна прибыть с минуты на минуту. Вопрос, как это сделать? Ив прикинул. Достать оставшихся, даже если их только двое, до прибытия резервной группы практически невозможно – слишком велико их преимущество в вооружении и слишком невыгодно его положение. Вытащить кого-то из них из-под огня – не стоит даже и пытаться. Значит, остается один путь – так сильно занять пальбой внимание членов группы захвата, чтобы они ни о чем другом не могли думать и прохлопали момент появления резервной группы. Хотя, с другой стороны… Вполне может случиться так, что он не только не выполнит своего решения, но и даст возможность нападавшим добиться своего. Разумнее всего было бы, конечно, засесть за колонной и дожидаться помощи, пресекая лучом парализатора любое подозрительное движение. Но Иву это было не по душе. Какой благородный дон поступает разумно, когда речь идет о доброй драке. К тому же кое-какой шанс уцелеть, хоть и небольшой, у него все же был. Сомнительно, чтобы эти ребята, хоть они явно не новички в таких делах, могли сравниться боевым опытом с ним. Ив откинул шторку на рукоятке и посмотрел на индикатор заряда. Батарея парализатора была достаточно свежей, он заменил ее сегодня утром, так что минут на восемь хорошего боя должно хватить. А резервная группа, по его расчетам, должна появиться минут через пять. Ив сделал несколько глубоких вздохов, несколько раз сжал и разжал левую руку, которая уже частично восстановила чувствительность, и бросился к лестнице, ведущей на галерею.

Когда резервная группа вышибла передним отбойником своего броневика тамбур доступа и ворвалась на грузовую галерею второго терминала, Ив сидел скорчившись за титановым баком для отходов и, скрежеща зубами, колотил рукояткой парализатора об пол. Он знал, что, если немножко постучать батареей обо что-нибудь твердое, она может выдать еще кое-какие крохи энергии, которых должно хватить на один-два импульса. С противоположной стороны к баку подкрадывались трое нападавших. Услышав грохот за спиной, они резво обернулись, но башнер броневика уже поймал их в окуляр коллиматорного прицела и, недолго думая, шарахнул широкополосным лучом. Ив даже за трехдюймовым слоем титана почувствовал, как у него защипало кожу, нападавшие же упали как подкошенные. Ив перестал колотить парализатором о синтобетон, разжал судорожно стиснутые пальцы и обессиленно привалился к стене. Несколько мгновений под сводами второго терминала стояла тишина, нарушаемая только потрескиванием остывающих подтеков синтобетона в тех местах, куда попали выстрелы лучевого ружья, потом с шумом открылась дверь броневика и послышались приближающиеся шаги. Ив с трудом повернул голову. В двух шагах от него стоял Таграм Байрон, старший инспектор службы охраны и командир резервной группы. Он наклонился, поднял парализатор с расколотой рукоятью, хмыкнув, посмотрел на него, потом на Ива:

– Ты что, курьер, забыл, что твоя первая обзанность – обеспечить сохранность доверенного тебе пакета?

Ив молча посмотрел на инспектора, криво улыбнулся и опустил глаза, не говоря ни слова. Таграм Байрон скомандовал:

– Смитсон, Даевски, тела в машину. Вы должны исчезнуть до того, как здесь появится полиция космопорта или городские копы. Я хочу первым допросить этих молодчиков, когда они придут в себя, – Он опять посмотрел вниз, на Ива, и обратился к нему суровым тоном: – Ты будешь наказан, курьер. Давай, следуй дальше, к четвертому терминалу, я дам тебе сопровождение. Отдашь пакет – явишься в службу безопасности для объяснений, как ты оказался во втором терминале. – И он отвернулся, занятый распоряжениями.

Ив, держась за стену, распрямил дрожащие ноги и поплелся к броневику. Он старался не думать о том, что ему сказал Байрон. Все правильно, никто, кроме самого курьера, не может открыть его нагрудный сейф. Ив заглянул в дверь броневика.

– Свяжись с отделом доставки… – начал он, обращаясь к оператору, и осекся, потому что его вдруг пронзила мысль, которая, как видно, уже давно крутилась у него в голове, но только сейчас, после слов командира резервной группы, приобрела ясные очертания.

Ив повернулся и окликнул Байрона:

– Господин старший инспектор… Тот резко повернулся.

– Во-первых, у меня ДВА пакета, а во-вторых, начальник отдела рассылки направил меня именно ко второму терминалу.

Таграм Байрон, помрачнев, быстро подошел к броневику и бросил оператору связи:

– Закрытый канал с Полонским, быстро. Он недоверчиво покосился на Ива, но не стал ничего переспрашивать: если этот новичок что-то напутал, можно будет разобраться с ним позже, а если нет… Оператор оторвал старшего инспектора от размышлений, подав ему гарнитуру.

– Да… Все цело, курьер жив… Нет, тут все гораздо серьезней. Курьер утверждает, что ко второму терминалу его направил именно начальник отдела рассылки и что у него в емкости находятся ДВА пакета… Да… Понял… – Байрон бросил гарнитуру и указал Иву на пролом, образовавшийся на месте вышибленного тамбура: – В машину и в контору.

Ив послушно направился к проему, устало шаркая ногами. Хотя усиленные тренировки, которыми он изнурял себя последние три месяца – с того дня, как мистер Розенфельд предоставил ему место в отделе доставки, – принесли свои плоды и сегодня он действовал совсем неплохо, он все же, говоря откровенно, еще не достиг даже того уровня, которым обладал в бытность благородным доном. Он еще был недостаточно ловок и слишком быстро уставал. Подумать только, всего минут десять плотного боевого контакта, а он уже как выжатый лимон…

Они уже съехали с пандуса, когда мимо, сверкая огнями и завывая, пронеслись полицейские броневики. Водитель покачал головой и проворчал:

– Эти городские – такие черепахи…

Это случилось через четыре дня. Ив, как обычно, сидел в курьерской дежурке, когда дверь распахнулась и на пороге появился Таграм Байрон. Ив внутренне поморщился. Он уже просто видеть не мог ни старшего инспектора, ни его шефа, начальника службы безопасности банка Полонского. Он, кстати, и был тем самым человеком, которого Ив видел в кабинете у начальника отдела департамента младшего персонала. Как раз сегодня ему разрешили наконец заступить на дежурство, чему Ив ужасно обрадовался. Да, как видно, поторопился. Старший инспектор бросил мрачный взгляд на Ива:

– Пошли.

Пока Ив, со скукой уставясь в спину старшего инспектора, шел за ним длинными пустыми коридорами, в его голове роились невеселые мысли. Все время, пока шло, разбирательство, служба безопасности банка вела себя с ним так, будто о его личных связях с Розенфельдом никто не имел ни малейшего представления, даже Полонский. И хотя предположение Ива, зачем Розенфельд решил внедрить его вот таким странным образом в собственный банк, переросло в уверенность, он уже начал думать, что, возможно, сделал ошибку, приняв его предложение.