И пришёл многоликий... - Злотников Роман Валерьевич - Страница 72

Караваны судов шли без охраны. Кого было бояться? Карраш являлся как бы незримой границей, дальше которой не смели забираться ни один флот, ни одна эскадра, ни один корабль людей. Если провести воображаемую линию от Ядра, как Могущественные называли густонаселенный анклав своих наиболее развитых и древних миров, к мирам людей, то Карраш располагался на этой линии существенно ближе к мирам Могущественных, чем Новый Магдебург, Симарон и остальные захваченные, планеты. Так что он вполне подходил на роль последнего «пограничного столба». Тем более что в его доках и на парковочных орбитах всегда находилось достаточное количество кораблей, чтобы ни у одного потенциального нападающего не возникло даже мысли подойти к этому миру ближе чем на пару световых лет, да и то прикрываясь самым мощным полем отражения, на какое только были способны его генераторы.

Этот караван был относительно небольшим. Всего девять транспортов с продуктами. Могущественные поспешно перебрасывали на Карраш дополнительные продовольственные запасы. Ведь вскоре его гарнизон должен был увеличиваться на десяток миллионов особей. Поэтому сейчас транспорты шли из гораздо большего количества миров, чем ранее, истощая имеющиеся на каждом мире резервные запасы, предназначенные на случай чрезвычайных обстоятельств.

Когда на экране появилось изображение изуродованного корабля Диких, направляющий каравана не испытал никаких иных чувств, кроме любопытства. До сих пор он ни разу не видел Диких. Могущественные, под чьим благословением его раса поднялась из тупых копателей грязи до статуса Приближенных, которым стали открыты звезды, ограждали своих слуг от того, что могло бы принести им вред, внести элементы нестабильности в строго и разумно устроенную поливидовую цивилизацию, где каждый мир, каждый разумный вид занимались именно тем, к чему имели Предрасположение или талант. Вот и его раса, к моменту появления Могущественных поднявшаяся только до уровня родо-племенных отношений, была замечена Могущественными, строго и беспристрастно изучена, а затем возвышена до наивысшего после самих Могущественных статуса Приближенных. И перед ними открылись такие высоты, до которых им самим пришлось бы расти не одно тысячелетие. Направляющий каравана был непоколебимо уверен в том, что империя Могущественных – средоточие света и разума, воплощение великих идеалов и образец мудрости и свободы – на протяжении последних ста лет столкнулась с несколькими расами тупых Диких, которые пытались противиться их мудрости. Поэтому всем расам, находящимся под благословенной рукой, пришлось поднапрячься, помогая своим благодетелям в их Великой миссии.

По-видимому, этот корабль принадлежал одной из уже усмиренных рас и за десятки лет придрейфовал в этот район из места своего последнего боя. Ибо вряд ли Могущественные позволили бы боевому кораблю еще не усмиренной расы появиться так близко от маршрута движения караванов. И вряд ли он успел бы оказаться здесь всего, скажем, через пару-тройку лет после того, как грозные боевые корабли Могущественных остановили его бег в пустоте. Направляющий каравана не подозревал, что его великие и мудрые покровители все это время воевали с одной и той же расой, ибо подобное предположение выглядело в его глазах чуть ли не кощунством и святотатством.

Любой капитан корабля людей, даже будь это грязный рудовоз или каботажник внутренних рейсов, заметив разбитый корабль, предпринял бы хоть какие-нибудь действия: попытался бы связаться с бортовым компьютером замеченного корабля, высадил бы призовую партию либо, если бы он уж очень торопился или был от природы слишком трусоват, просто сообщил бы о встрече на ближайший диспетчерский пункт и передал бы координаты обнаруженного объекта. Но диким потомкам землян было далеко до цивилизованности и дисциплинированности Приближенных. Все, что не имеет отношения к возложенной миссии, не имеет никакого значения. Поэтому направляющий каравана, поймав себя на любопытстве, даже испытал некоторый стыд и, бросив последний взгляд на диковинный корабль, своими хаотично-причудливыми очертаниями ничем не повторяющий грозную красоту Смерчей или Разящих, опять переключил экран на носовой сектор. У него была своя работа – довести девять кораблей до системы со странно звучащим на его языке названием Карраш.

Он продолжал пребывать все в том же спокойно-умиротворенном расположении духа, когда перед ним, будто из ниоткуда, вынырнули полтора десятка кораблей Диких и первым же залпом накрыли антенны связи. Это было не так уж сложно. Притворившийся разбитым корабль очень точно вывел засаду на маршрут движения каравана, а сенсорные комплексы транспортов были слишком слабы, чтобы засечь укрытые полями отражения корабли донов, приблизившиеся почти вплотную. И сразу после залпа в пустоте вокруг каравана засверкали сотни звездочек прыжковых двигателей идущих на абордаж донов…

Сигнал тревоги прозвучал ровно посреди его смены. Когда раздался грозный рык сигнала оповещения, контролирующий, до сего момента развлекавшийся решением забавных математических головоломок, подпрыгнул на своем месте и после секундного оцепенения поспешно переключил аппаратный комплекс контроля пространства на центральный обзорный экран. Вся передняя полусфера зала контроля мгновенно заполнилась мириадами разноцветных искорок, большая часть из которых обозначала не небесные тела, а рукотворные объекты, которых в порученной его контролю системе Карраша было больше, чем естественных. Для того чтобы отыскать сектор пространства, в котором происходило нечто, заставившее центральный информатор выдать сигнал тревоги, ему понадобилось не более минуты. Шесть неуклюжих транспортов, судя по услужливо выведенной на обрез экрана буквенно-цифровой информации являющихся остатками каравана, который должен был прибыть в систему около восьми часов тому назад, стремительно приближались к внешнему оборонительному кольцу. Их догоняло два десятка кораблей Диких. Контролирующий тронул пару манипуляторов и понимающе кивнул. Транспортники выжимали из своих генераторов все, что можно и что нельзя, и, судя по неестественному цвету выхлопа, их ходовые генераторы были уже на последнем издыхании. Однако, судя по расчетам центрального информатора, шансы добраться до зоны действия тяжелых батарей крепостей внешнего оборонительного кольца имело, как минимум, пять кораблей из шести. Контролирующий вывел на экран еще пару параметров, больше для того чтобы подстраховаться, чем для уточнения ситуации, а затем с благоговением и тайной надеждой коснулся тангенты вызова. Инструкция предписывала в подобных случаях ставить в известность надзирающего из Могущественных. Но при столь ясной ситуации существовала вероятность, что надзирающий не окажет чести залу контроля личным присутствием.

Однако спустя полторы минуты в распахнутых дверях зала контроля возникла божественно прекрасная фигура, укутанная в оранжевые крылья. Контролирующего охватил восторг. Он соскочил со своего места и низко склонился в искренне благолепном поклоне. Могущественный благосклонно шевельнул локтевыми когтями и замер, устремив взгляд на центральный контрольный экран. Спустя несколько мгновений он спросил:

– Как скоро они войдут в зону действия крепостных батарей?

Контролирующий ответил. В этот момент одна из искорок, обозначавшая отчаянно удирающий транспорт, ярко вспыхнула и тут же рассыпалась мелкой световой пылью. Судя по мгновенно высветившейся информации, это не было следствием удачного залпа Диких. Просто ходовые генераторы корабля не выдержали перегрузки. У Могущественного дрогнули крылья. Контролирующий понимал его огорчение. Ведь там погибают его дети, те, кого он так долго растил и возвышал… Но ничего сделать было нельзя. Во всей системе сейчас осталась едва дюжина боевых кораблей, и большинство из них находилось в противоположном секторе системы… Похоже, Дикие знали о том, что почти все боевые корабли покинули систему. Иначе чем еще можно объяснить их столь наглое нападение на транспорты? В этот момент вновь раздался голос Могущественного, от звуков которого контролирующий пришел в экстаз: