Могол - Савадж Алан - Страница 92

— Тогда пошли за своей сестрой, пусть приедет сюда.

Неожиданно из приемной послышался шум, а затем громкие крики женщин.

Ричард увидел, как дверь в сад распахнулась настежь, а на пороге появился мужчина в красной накидке, белых штанах и коричневых туфлях. На голове его был красный шелковый тюрбан, на боку висел меч. Каждая деталь выдавала в нем воина.

Невысокий ростом, он был явно здоров и силен. И молод — не старше двадцати пяти лет, как показалось Ричарду. У него не возникало ни малейшего сомнения в том, что это сын Мумтаз Махал: он очень походил на свою сестру с мелкими неповторимыми чертами лица, расширенными ноздрями и тонкими губами.

— Что это значит? — возмутилась ага. — Почему ты, как бандит, врываешься в мои покои?

Принц закрыл за собой дверь.

— А ты разве шлюха? Почему я нахожу тебя завернутой в полотенце рядом с варваром?

— Убирайся! — резко бросила она. — Пока я не приказала вышвырнуть тебя!

— И кто же это сделает? — спросил принц. — Твои служанки или любовник?

Ага обернулась к Ричарду, который испытывал скорее смущение, чем страх. Он, убеленный сединами профессиональный воин старше сорока лет, застигнут на месте преступления, как мальчишка...

Положение усугублялось тем, что он, как обычно, оставил свою шпагу в прихожей.

Принц продолжал:

— Будь уверена, если ты прикажешь ему пойти против меня, он лишится головы.

Джахан-ага прикусила губу.

— Хорошо, Аурангзеб, у тебя преимущество передо мной. Что ты хочешь?

Принц прошелся по саду, тем временем Ричард исподволь изучал его. У молодого человека определенно были манеры воина. О том, что он обладает взрывным характером, тоже не приходилось сомневаться. Наконец он остановился, молча глядя на любовников.

— Я хотел, — сказал Аурангзеб, — увидеть своими глазами проявление твоей распущенности и безрассудства.

— Ну, теперь ты все увидел, — сказала ага. — Что дальше? Объявишь об этом на торговой площади?

— Я бы зря потратил время, ведь это и так всем известно, — парировал Аурангзеб.

Ага снова села, положив ногу на ногу. Блант, сознавая всю глупость и унизительность своего положения, стоял рядом с ней с комком обиды в горле.

— Они больше чувствуют, чем воспринимают на слух, — заметила ага.

— Без сомнения, но я уже поговорил с нашим отцом.

— Для чего? Отец знает, что мне надо, и знает, каковы мои лекарства.

Ричард резко повернул голову. Она улыбнулась ему:

— Конечно, мой дорогой Ричард. Я сказала ему о нас, и он одобрил мой выбор. — Она снова повернулась к брату. — Поэтому ты напрасно тратишь время, Аурангзеб.

— Я знаю, что пустая трата времени убеждать падишаха наказать тебя, сестра. Твое лицо защищает тебя от возмездия. Тем не менее наш отец не так глуп, как ты предполагаешь. Услышав о твоей скандальной любовной связи и о решении назначить этого так называемого туман-баши еще и командиром гвардии, я поспешил в Агру.

— А почему не назначить? — удивилась ага. К ней полностью вернулось самообладание. — Блант-сахиб известный на всю Европу воин. И он верен Дому Бабура. Лучшего на найдешь.

— Скажи мне, сестра, откуда ты знаешь об этом? Из постели?

Глаза аги гневно сверкнули.

— Я видела сама, как умело он управляет своими людьми и учит их владению оружием.

— Многие могут махать мечом или призывать людей следовать за собой, особенно когда не собираются никуда, — возразил Аурангзеб. — Мастерство проверяется при встрече с врагом лицом к лицу. Я сказал об этом отцу. Как он мог доверить свою жизнь человеку, который не в состоянии защитить ее?

Ага нахмурилась:

— Наш отец хорошо знает Блант-сахиба.

— Он поверит ему еще больше, когда Блант-сахиб проведет кампанию, одержит победу и завоюет свои лавры.

Она повысила голос:

— Какую кампанию?

— Мне дан приказ выступить против персов, которые снова беспокоят наши северо-западные границы. Я приехал в Агру получить приказание падишаха и попрощаться с ним. Я убедил его назначить Блант-сахиба моим тавачи на эту кампанию.

Голова Ричарда дернулась. Предложение заинтересовало его.

Реакция аги была бурной. Она вскочила с дивана, полотенце соскользнуло на пол.

— Что ты наделал?!

— Падишах нашел идею удачной. Когда Блант-сахиб вернется, обремененный славой, он станет достойным командиром гвардии.

— Я не могу позволить этого!

— Такова воля падишаха.

— Я сама пойду к нему.

— Он знал, что ты захочешь сделать это, и приказал тебе остаться на месте до отъезда Бланта из города.

Ага снова опустилась на диван, всем своим видом показывая, что потерпела поражение.

— Ты собираешься убить его? — прошептала она горько.

— Я не стану пачкать мой меч кровью подобного человека, — презрительно сказал Аурангзеб. — Но я клянусь тебе, что Блант-сахиб умрет с оружием в руках в стычке с врагом.

— Ты имеешь в виду, что его убьют сзади.

— Только если он подставит спину противнику. Пока он будет сражаться с врагом лицом к лицу, клянусь, спина его будет защищена.

Ага часто дышала, словно пробежала сотню ярдов.

— Оденьте этого человека, — велел Аурангзеб испуганным служанкам. Он в первый раз за все время посмотрел прямо на Ричарда. — Вы отправитесь в мой штаб немедленно.

— Сначала он простится со мной, — огрызнулась ага. — Ты можешь праздновать победу, брат. А сейчас оставь меня. Блант-сахиб будет в твоем распоряжении через час.

Аурангзеб поколебался мгновение.

— Через час, иначе он будет объявлен дезертиром и вне закона. Тогда любой человек сможет применить против него оружие.

Он круто повернулся и вышел из сада. Дверь за ним закрылась, и в саду некоторое время стояла гнетущая тишина. Затем ага тяжело вздохнула:

— Я недооценивала подлеца. Теперь ты понимаешь, почему я ненавижу этого брата.

Ричард не ответил. Его первоначальное оцепенение прошло. Он ощутил странное чувство облегчения. Позволил вскружить себе голову девчонке. Он — воин, который не видел в жизни ничего, кроме войны. Мысль о том, что он примет участие в кампании могольской армии, будоражила ему кровь. Ведь его отец и дед тоже участвовали в походах моголов. Но идти на войну под командованием человека, который так явно выказал свою неприязнь?.. Под командованием человека, который, можно быть уверенным, будет поручать ему самые опасные дела?

— Ты проглотил язык? — спросила Джахан-ага. — Испугался, Блант-сахиб?

Он посмотрел на нее.

— Испугался? Нет, ваше высочество, не испугался.

— Мой брат, по крайней мере, человек слова. Но там будет очень опасно... — Она держала его руку. — Ты должен вернуться ко мне, Ричард. Нам еще многое нужно сделать вместе.

— Если наша карма не даст расстаться, принцесса, то я вернусь.

Она внимательно посмотрела на него.

— Ты говоришь так, словно устал от меня.

— Разве может человек устать от жизни? — сознательно солгал он. Семь лет быть фактически пленником этой женщины... Слишком долго!

Его ответ тем не менее понравился ей.

— Тогда люби меня в последний раз.

— Когда вернусь, принцесса. Сейчас я не способен. Когда вернусь...

Блант удивился бы, скажи ему кто-либо, что он вновь увидит ее. Кампания продлится, по крайней мере, год. Принцесса за это время наверняка найдет ему замену. При условии, конечно, если он останется жив. Несмотря ни на что, когда он спешил в свой дворец проститься с Дханси, домоправителем, настроение у него было приподнятое. Дома Ричард приказал одному из своих любимых мальчиков по имени Бхути собираться, он решил взять его с собой, чтобы тот прислуживал ему в походе.

Билкис казалась безутешной.

— Что будет с нами? — повторяла она.

— Я пошлю за вами, когда штаб разобьет лагерь, — пообещал он. Перед уходом Ричард в последний раз обнял плачущих девушек.

Выходя из дома, он не оглянулся.

Аурангзеб разбил лагерь за городом, недалеко от медленно поднимающегося Тадж-Махала. Здесь расположился только штаб принца, но Ричарда явно ждали. Стражник приветствовал его и принял коня, затем Бланта проводили в палатку генерала. Одетого в красную с золотом униформу гвардии, его встречали с уважением. Если Аурангзеб знал о прегрешениях сестры, то его людям это было неизвестно, или, во всяком случае, они делали вид, будто понятия не имеют об этом.