Путешествие рок-дилетанта - Житинский Александр Николаевич - Страница 18

18

Я думаю, что люди, скептически относящиеся к МАШИНЕ ВРЕМЕНИ, не дали себе труда вникнуть в смысл песен, не захотели услышать за непривычной музыкальной гармонией истинной веры, тревоги и боли.

Через день я снова был на концерте МАШИНЫ, теперь уже во Дворце спорта «Юбилейный». И снова слушал «За Тех, Кто В Море», и «Свечу», и полюбившегося мне «Скворца». После концерта состоялась запись нашей беседы с Андреем на видео-магнитофон для ленинградской дискотеки «Курьер». Она прошла без всякой подготовки, на чистой импровизации. Я позволю себе привести часть этой беседы, текст которой любезно предоставили мне устроители дискотеки.

РД: Поскольку я здесь человек достаточно случайный, позвольте мне задавать наивные вопросы. Поэтому я спрошу так: Андрей, то, чем вы занимаетесь, — это рок? Что такое рок в вашем понимании?

Макаревич: Музыкальный язык может быть любым. За время своего существования рок вобрал в себя огромное количество стилей, направлений и течений. Для меня рок — это, прежде всего, определенное духовное начало, в отличие от поп-музыки, которая является чисто коммерческой. Для рока характерны плотный, необходимый, искренний контакт с залом и идея, которую ты хочешь донести до слушателя, до сопереживателя. Он уже не просто слушатель, а соучастник происходящего.

РД: Не боитесь ли вы потерять этот контакт с более молодыми поколениями? Вы изменяетесь, я вижу изменения, произошедшие всего за один год. Надеюсь, что ваш рост — профессиональный, поэтический — на этом не остановится. Ищете ли вы сложности? Меняется ли ваш язык?

Макаревич: Ощущения, естественно, меняются, но общие проблемы — они же вечны, они всегда были, и их не так уж много. Язык тоже меняется постепенно, но не в сторону усложнения. Может быть, он даже упрощается. Нам бы и дальше хотелось сохранять контакт с залом. Сейчас он, по-моему, есть.

РД: Безусловно. Я сегодня в этом убедился.

Макаревич: Кстати, о названии ваших заметок. Вы уже третий раз на нашем концерте, так что ваш дилетантизм, я думаю, постепенно сходит на нет?

РД: Я надеюсь. Начиная чем-то заниматься, всегда выступаешь как дилетант. А как вы смотрите на проблему профессионализма?

Макаревич: Рок с самого начала был и останется искусством дилетантов в хорошем смысле этого слова. Эта музыка начиналась как самодеятельная и остается во многом такой, поэтому она народна. Многие не очень подготовлены к восприятию сложных музыкальных форм. Может быть, контакт с залом возникает и потому, что делают рок-музыку люди, как правило, не имеющие специальной музыкальной подготовки. Я не хочу сказать, что она совсем не нужна, и не агитирую против музыкального образования, но всякий раз, когда какое-то направление рок-музыки усложняется, становится более профессиональным в узком смысле слова, оно теряет массовость, становится элитарным, хотя существуют очень интересные направления авангарда и джаз-рока, которые по сложности не уступят классической музыке. Мы не усложняем нашу музыку сознательно, так как хотим сохранить контакт с аудиторией. Наш язык должен быть прост.

РД: Это верно. Язык может быть прост, но мысли при этом должны быть глубоки. Не так ли?

Макаревич: Мы стараемся… Рок как искусство уже не нов. Если говорить отдельно о музыке, почти все в нем уже сделано. Значит, все зависит от конструкции вещи, от правильно найденной формы, от того, что автор хочет сказать и есть ли ему, что сказать.

РД: Вот вам сейчас двадцать девять лет. А как вы себя представляете всорок? Пятьдесят? Что вы будете петь и играть?

Макаревич: Трудно сказать. Настолько быстро идет время, столько перемен во всем — и в музыке, и в мире, — что нельзя сказать, что будет через двадцать лет… Но вот я слушаю пожилых джазовых музыкантов, которые играют диксиленд. Мне это очень нравится, и я не один такой, сейчас это стало популярно. Я не думаю, что рок как музыка сильно изменится. А значит, мы будем ее играть!

Один из главных мотивов в песнях Андрея Макаревича — мотив дома. Это и старый, полузабытый дом детства, и дом, который должен построить каждый человек на земле, и дом, в котором мы все живем, — наша страна и наша планета.

«Пусть мир знает одно — меня сохранит дом», — поет он в одной песне.

Закрытая дверь детства в доме, где он «вчера до звонка доставал еле-еле», в мире с забытым садом, в стране сказочных богатств и верных друзей, еще манит его. Это она привлекает многие сотни тысяч его слушателей, только вчера шагнувших из детства навстречу жизни. И когда я видел их блестящие глаза в огромных дворцах спорта, я думал о том, как мало мы дали им тепла, что дом их неуютен, а родителям нет до них дела. Не будем же спешить упрекать их в черствости и жестокости. Они плоть от плоти нашей. Оглянемся лучше на себя, на дом, уже построенный нами, и спросим: так ли мы его построили?

Детей мало одеть и обуть и спросить с них за отметки. Им нужен дом — тот дом, о котором поет Андрей:

«Я забыл о бурях и о громе, Мне теперь дороже тишина. И живу я в старом-старом доме. Из него выходят три окна. Первое окно выходит в поле, В поле наших самых лучших лет. В этом поле не бывает боли И любой вопрос находит свой ответ. Там и днем и ночью солнце светит, Летом и зимой цветет земля… Не взрослея, там играют дети, И один из них, наверно, я…»

«Аврора», № 3, 1983 г.

Глава 9

Встречи и знакомства

В начале своего путешествия, да и позже, РД придавал значение личным контактам более, чем знакомству с творчеством или через прессу. Он руководствовался старым правилом: «Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать». Другими словами, ему важно было понять, что за люди рок-музыканты, ибо в обывательском сознании тех лет, в том числе и в сознании РД, уже сложился некий стереотип рокера.

Стереотип этот включал почти сплошь отрицательные черты. Рокером принято было считать молодого человека экстравагантного вида, с неумеренными и беспочвенными претензиями на самовыражение, малокультурного и необразованного, не слишком воспитанного и достаточно циничного. Обыватель приписывал среднему рокеру низкопоклонство перед массовой буржуазной культурой, забвение национальных традиций и тотальный нигилизм. Не говоря о вызывающем поведении в быту, алкоголизме и наркомании.

Именно такой образ отечественного рок-музыканта культивировался в средствах массовой информации. Естественно, он не вызывал большой симпатии.

Сам РД по натуре и воспитанию был человеком массы. Ему казалось неудобным выделяться среди окружающих поведением или одеждой. Присущая РД небрежность и даже неряшливость внешнего вида объяснялась отнюдь не желанием выделиться, а полным небрежением ко всему внешнему. Будучи человеком массы, он тем не менее ненавидел толпу и в любом массовом скоплении старался занять место с краю. Однако его внимание всегда привлекали люди, склонные к противопоставлению себя окружающим.

Единственная область, в которой РД считал абсолютно необходимым выделяться, была область творчества.

Жора Ордановский, лидер РОССИЯН, привлек к себе внимание еще своим интервью в «Рокси». В частности, запомнился такой фрагмент.

«…— Жора, имеешь ли ты доход от музыки?

— Денег нет. Я бы давно поменял гитару на другую. Когда у меня появились как-то полторы штуки, я их сразу отдал на аппаратуру.

— За какую сумму ты мог бы подстричь свои волосы?

— Я соглашусь на это за сумму, которая дала бы нам возможность улучшить аппаратуру. А волосы растут у меня с феноменальной быстротой.