Билл — герой Галактики. Т. 1 - Иорданский Алексей Дмитриевич - Страница 90

— Как ты, наверное, догадался, — прибавил компьютер, — жребий снова пал на тебя.

Полицейские поволокли солдата с крокодильей лапой вместо человеческой ступни по коридору. Вскоре он очутился на обзорной площадке, где находились несколько генералов, ожидавших предмета обозрения. Билл открыл рот, чтобы завопить. Один полицейский ткнул его локтем под дых, второй ударил по почкам.

Когда несколько секунд спустя Билл очнулся — кто-то жестоко выворачивал ему нос, — первый полицейский наклонился к Герою Галактики и произнес:

— Слушай, приятель, ты все равно полетишь на этом корабле. Вопрос только в том, в каком виде — целый и невредимый или инвалидом. Мы тебе покажем, как закатывать сцены перед «шишками».

— Они терпеть не могут сцен, — добавил второй. — И мы тоже.

— Нам делают втык, если добровольцы начинают упрямиться, — пояснил первый.

— Может, покалечим его на всякий случай? — спросил второй.

— Лишим голоса?

— Он тогда будет махать руками.

— Ты прав.

Полицейские принялись засучивать рукава.

— Не стоит, — проговорил Билл. — Сажайте меня на корабль.

— Сперва ты поднимешься к генералам, пожмешь каждому руку и скажешь, что счастлив быть добровольцем.

— Тогда пошли, — ответил Билл.

Корабль оказался небольшим, размерами с моторную лодку. Он был изготовлен из дешевого пластика и покрытого фольгой картона и предназначался для одноразового использования. Полицейский потянул за ручку главного люка и сердито заворчал, когда ручка очутилась у него в кулаке.

— Не беда! — утешил второй. — Внутри пока все в порядке.

— Кто так строит? — проскулил Билл и взвизгнул от боли, ибо полицейские продолжали держать его и он висел в чрезвычайно неудобном положении.

—  А чего возиться? — откликнулся первый полицейский- — Такие кораблики летают только в одну сторону и в самые опасные места.

— То есть я не вернусь? — проскулил Билл, изнемогая от жалости к самому себе.

— Я ничего такого не говорил. Может, вернешься, а может, и нет. В том-то и преимущество отправки добровольца: если ты, как в общем и целом ожидается, не вернешься, тогда командование, вероятно, пошлет на Цурис экспедиционный корпус и даже объявит войну, чего им очень хочется.

— Вероятно?

— Ну да, ты же знаешь, какие у нас командиры. Вечно все переигрывают, с их-то крошечными умишками. Но вполне^ вероятно.

— Йип! — йипнул Билл. — Что ты делаешь с моим ухом?

— Прикрепляю к нему транслятор на случай встречи с цурихианами. Надо же тебе как-то с ними общаться.

— Цурис! Место, откуда никто не возвращается!

— А ты быстро соображаешь. То-то и оно, приятель. Твое исчезновение послужит поводом для вторжения.

— Мне это не нравится.

— А тебя никто и не спрашивает. Исполняй приказы и заткнись.

— Я отказываюсь! Отмените приказ!

— Заткнись! — Полицейские затолкали Билла в корабль и пристегнули ремнями к креслу, обтянутому красивым материалом и очень удобному. Однако Биллу было не до восторгов. Он раскрыл рот, чтобы закричать, но тут ему в горло хлынула струя какого-то напитка. Он поперхнулся, но сумел проглотить, и выдохнул:

— Что... Что это такое?

— «Апатия-24» с двойной порцией экстаз-трикарбоната. Крепость сто пятнадцать оборотов. — Билл снова приложился к бутылке; полицейский кивнул: — Распробовал? Бутылку можешь оставить себе.

Напиток и впрямь оказался замечательным — настолько, что Билл и не заметил, когда ушли полицейские и закрылся люк. Должно быть, корабль стартовал, потому что, посмотрев на экран, Герой Галактики увидел, что находится в космосе. Кругом звезды и тому подобное. А внизу — нечто похожее на планету. Допивая бутылку, Билл восхищался бурями, что бушевали на ее поверхности. Зловещие молнии распарывали багрово-черные тучи, в динамике трещали статические разряды.

Динамик? Билл принялся крутить ручки. Наконец послышался чей-то голос, который звучал вполне отчетливо, но произносил что-то невразумительное:

— Нет шлептать в моя не мой величина галош.

Билл ухмыльнулся и хотел было щелкнуть переключателем, когда у него над ухом что-то зажужжало. Он быстро моргнул — и вспомнил, что ему прикрепили транслятор.

— Что они говорят?

— Минутку, — брюзгливо отозвался транслятор. — Все, кажется, расшифровал. Говорят на цурихианском. Вопрос в том, на каком диалекте — верхнегарпейском или сам-словишском.

— Какая разница? — пробормотал Билл, вытрясая из бутылки последние капли метаболической отравы.

— Интересная проблема для лингвистического анализа, — объяснил транслятор. — На первом диалекте фраза означает: «Пожалуйста, не бросайте яичную скорлупу на траву».

— А на втором? — спросил Билл, изображая интерес.

— «Чешите колени в степях».

— И так, и так белиберда.

— Весьма разумное заключение, — согласился транслятор.

Ладно, пускай говорят что хотят, потом разберемся. Внимание Билла привлекло зрелище, которое открывалось внизу. Через прозрачный корпус корабля он разглядел на поверхности Цуриса громадные яркие цветы.

— Шш... Шикарно, — проговорил он, чувствуя, что не отказался бы от еще одной бутылки.

— Ты не собираешься менять курс? — спросил транслятор.

— Зачем? Посмотри, какие прелестные цветочки.

— Цветочки? Бедная моя кремниевая задница! — энергично высказался транслятор. — Это же ракетные шлейфы! По нам стреляют!

Билл мгновенно протрезвел и весь покрылся холодным потом. По нему стреляют? Внезапно он вспомнил о своем задании. Кораблик неожиданно содрогнулся.

— Авария! Авария! — надрывался транслятор. Звездолет клюнул носом, зарыскал из стороны в сторону, вошел в штопор — словом, начал вытворять все то, что вытворяют подбитые корабли. Билл попытался ухватиться за поручень, промахнулся — он все же протрезвел не окончательно — и ударился головой. Потеряв сознание, он погрузился во тьму, что было не так уж плохо, учитывая то, что случилось следом.

Корабль Билла развалился при столкновении с атомной торпедой.

— Гравишют, — пробормотал Билл, кое-как придя в себя. — Великолепно.

Он опускался сквозь туман, который на деле, естественно, представлял собой облачный покров Цуриса, становящийся особенно плотным, когда кто-то пытается сфотографировать поверхность планеты. Посмотрев вниз, Билл увидел, что земля приближается очень быстро. Но ведь он летит на гравишюте? Где тут ручки управления?

Кляня все на свете, Билл зашарил вокруг себя, но, прежде чем ему удалось нащупать ручки, земля будто прыгнула навстречу и хорошенько огрела по голове, так что Герой Галактики снова окунулся в благословенную обморочную тьму.

Билл неохотно пришел в себя и обнаружил, что плавает в тепленькой питательной жидкости. Плотность жидкости была отрегулирована таким образом, что голова Билла постоянно оставалась на поверхности, и ему не приходилось прилагать к тому ни малейших усилий. Чудесно. Над головой сверкали разноцветные лампы. Билл моргнул. Их сверкание напомнило Герою Галактики фестиваль дефлорации, организованный фундаменталистами-зороастрийцами в день зимнего солнцеворота дома, на Фигеринадоне. Неверующие называют этот праздник Рождеством. На глаза Билла навернулись слезы, сбежали по носу и упали в питательную жидкость.

Тут же прозвучал сигнал тревоги или нечто вроде того: этакое пронзительное электронное бурчание в животе. В помещении появилось диковинное создание. Определить точнее было затруднительно. То ли существо, то ли робот, то ли что-то среднее. Большая сфера около трех футов в диаметре, из-под которой торчат четыре тонкие черные ножки. Сверху — сфера поменьше, а на той — еще одна, совсем маленькая. Интересно, из чего они сделаны? Билл деликатно икнул и сообразил, что ему вообще-то плевать. В ванне было приятно и удобно. Внезапно он слегка забеспокоился. Оказался на чужой планете, плавает в питательном растворе; может, не стоит плевать? Он вновь поглядел на существо. Сферы как будто состояли из смеси и розовой плоти. На верхней сфере, которая приблизительно соответствовала человеческой голове, было нарисовано улыбающееся лицо.