Бабье царство. (СИ) - "Анатоль Нат" - Страница 133

— Ну так как? Устраивают тебя наши условия? При прочих ваших: два процента годовых и расчёт продукцией по себестоимости. Если да, то завтра я пришлю ребят сюда с нашим золотишком. Нет — нет. Как говорится, без обид.

— Думаю, такой расклад нас устроит, — задумчиво проговорила Маша. — Присылай завтра своих, примем ваше золото.

"Ого, как их зауздило, — пронеслась в голове встревоженная мысль. Знакомые вроде мужики показали себя совсем с неожиданной стороны. — Видать пары фингалов, наставленных Голове при личной встрече, мужикам показалось мало.

Хотя, нет. Врёт стервец. Чем-то другим Голова им дорожку перебежал. Серьёзно перебежал. Так, что они даже двух тысяч золттом не пожалели, лишь бы ему хоть чем-то насолить. Нет, надо будет поточнее разнюхать, разобраться что у них там с Головой на самом деле произошло. Чего это ребят заколбасило, словно озверинчику хватили".

— По рукам, — протянула она руку, прощаясь с гостем. — Жду завтра ваше золото. Документы я подготовлю.

Проводив гостя, она медленно подошла к окну и застыла перед ним, обдумывая только что произошедшее. По всему выходило, что местные контробандисты в чём-то очень серьёзно поссорились с властями. И решили круто сменить политику, сделав ставку уже на других.

— А это значит, что они узнали что у нас есть свой выход в Приморье, минуя Басанрогский перевал. И они будут через нас искать выходы на Приморские маршруты.

А это в свою очередь значит, что с амазонками у них точно, труба. Не будет этим летом отмены блокады на реке. Не будет.

Визит минотавра…*

— Однако, сегодня работы уже не будет, — Маша с сожалением посмотрела на сложенные под столом сидровы бумаги. Настроения работать не было ни малейшего.

— Ладно, — решила она. — На сегодня сворачиваемся. Лучше зайду в гости к Белле и профессору. На малышей посмотрю, а заодно и узнаю как у него там дела с его лабораторией.

— Ну никак не желают власти оставлять нас в покое, — с сожалением посетовала она.

Городские власти последнее время, как широко для всех было объявлено, взялись наводить порядок в своих финансах и первым делом озаботились наконец-то разобраться, а куда у них уходят казённые средства. И, как не трудно было догадаться, первым делом потребовали именно от профессора отчитаться по договорам, заключённым ими с профессорской лабораторией на выполнение всяческого вида химических работ.

И как не трудно было догадаться, профессор влип. Отчитаться у него получалось не очень, даже с помощью Маши. Небрежное отношение властей к своим обязанностям, к перечислению денег и оплате выполненных этапов работ, давно уже привело к немыслимой чехарде в отчётах и делах профессора.

Умножьте всё это на нежелание самого профессора вообще что-либо последнее время отдавать властям. Вот и получите результат. Скандал на весь город и угрозы отобрать его лабораторию в счёт погашения долгов от не выполненных по обязательствам работ.

— Маш! — стоящая в открытых дверя дашка, выпученными от изумления глазами смотрела на Машу.

— Что, что такое? — встревожено повернулась Маша к Дарье. Такой ошарашенной она свою секретаршу давно уже не видела и забеспокоилась, не случилось ли чего.

— Там этот, — Дарья растерянно потыкала своим пальчиком себе за спину.

— Что? Опять? — изумилась Маша. — Чего ему ещё надо? — решительно собралась Маша. Подобная частота посещения его Иваном Дюжим наводила уже на нехорошие мысли. Что-то у них там явно произошло.

— Да нет, — придушенно зашипела Дарья, торопливо захлопывая за своей спиной дверь. — Там член городского Совета Потап Буряк и Рафик Мурадян, Пашин зам и казначей.

— Кто? — растерялась Маша.

— Потап и Рафик, — Дашка кивком головы подтвердила что Маша не ослышалась. — Я ещё утром эту сногшибательную новость слышала что вчера вернулся наш Рафик, через Басанрогский перевал до нас добрался. А сейчас оказывается, что первое что он сделал — не к нам пошёл, а заявился в Управу и потребовал от руководства города вернуть ему его серебряную шахту.

— Что он потребовал? — до изумления растерялась Маша. — Пашину шахту? Рафик? Наш Рафик? С какого это бодуна?

— С такого что мол наследник и всё такое. И уже всех в Совете подговорил что ему надо возвращать его имущество, как единственному наследнику погибшей банды.

— И вот Буряк пришёл из нас её выколачивать. Я так понимаю, — Дарья испуганными, круглыми глазами смотрела на Машу.

— Ах, выколачивать. Наследник, значит, — Маша, сразу став спокойной, деловой, холодно улыбнулась. Улыбка её стала какой-то нехорошей, многообещающей.

— Зови, — кивнула она головой. — Будем разговаривать.

С каменным лицом Маша сидела в своём кабинете и слушала страшный рассказ Рафика Мурадяна, пашиного закадычного друга, казначея его отряда и просто ушкуйника. С каждым новым словом рассказ нравился ей всё меньше и меньше. А сидящий напротив человек, наоборот, с каждым прошедшим мгновением не нравился ей все больше и больше. Веры ни ему, ни тому что он говорил не было ни малейшей.

Начать с того, что Рафик Мурадян никогда ей не нравился. С самой первой встречи, с самого первого дня, когда Паша ещё только первый раз представлял им всем свой экипаж, а чеснее сказать, свою банду. Именно стого дня ей не понравился этот человек. И она никогда не понимала Пашку, когда тот защищал его от нападок с её стороны.

Хотя, что это были за нападки. Так, простое несогласие её с назначением этого мужика казначеем Пашиной банды ушкуйников. Даже не то чтобы несогласие, а простое сомнение, неясное самой себе внутреннее неприятие этого человека.

Тем более что был тогда выбор. Была у Паши тогда на должность казначея другая кандидатура — Камиль Рудый. Только вот почему-то именно в то время он вдруг внезапно и так некстати тяжело заболел. И болел ровно до того самого дня, пока Паша не определился со своим выбором и собственным приказом окончательно не утвердил Рафика в должности отрядного казначея.

А ещё больше ей не нравилось, что потом, когда вдруг возникали вопросы о смене казначея на его посту, Камиль каждый раз вдруг необъяснимым образом неожиданно и надолго заболевал. Тем самым сводя на нет всякую возможность самому принимать участие в борьбе за столь выгодное и серьёзное место во внутренней иерархи Пашиной банды.

Среди пашиных ушкуйников даже возникла в связи с этим довольно грубоватая шутка, ставящая под сомнение саму способность этого парня заниматься вообще каким-либо серьёзным и ответственным делом.

Происхождение подобных слухов никто тогда серьёзно не выяснял, но у Маши уже тогда стали появляться некоторые соображения в источнике происхождения подобной клеветы. Уж очень они появлялись всегда очень кстати и всегда вовремя, и сразу же после того, как исчезала в них надобность быстро сходили на нет.

Такие совпадения никоим образом не могли быть случайностью. И они с профессором даже пытались одно время эти случаи расследовать, но им элементарно не хватило времени. Подошёл срок начала операции "Бешеные лошади" и они надолго отвлеклись.

Да и парень тот, Камиль, жертва клеветы, в последний раз почему-то сам не стал поднимать скандала, видать смирившись. Он тихо отошёл в сторону и после старался лишний раз не сталкиваться с другими ушкуйниками. И, как он тогда от них отошёл, так с тех пор и держался в стороне, тихо занимаясь какими-то своими, не связанными с основной группой ушкуйников делами. Тем не менее, членом Пашиной команды он быть от этого не перестал, что не раз перед всеми подчёркивал и сам атаман.

А теперь, по словам последнего оставшегося в живых пашиного бойца, выходит по всем прошлым делам и спрашивать было уже не у кого. По словам Рафика всех ребят казнила княжна. И он остался последним и единственным наследником.

И что самое страшное, что наводило на серьёзные размышления, его слова подтверждали некоторые амазонки, лично присутствовавшие на устраиваемых княжной казнях.