Диверсанты Второй мировой - Абрамов Евгений Петрович - Страница 68

11 января 1942 года главный противник уничтожения германского инфракрасного оборудования в Танжере посол Великобритании в Мадриде Сэмюель Хор после долгих уговоров снял свои возражения против операции. Уже следующей ночью два агента СОЕ, испанский коммунист-эмигрант и местный бармен, через подвальное окно виллы заложили в ее основание 38 фунтов пластиковой взрывчатки. После взрыва дом с частью утеса плавно соскользнул в море, и оборудование перестало существовать. Наутро выяснилось, что акция была проведена крайне своевременно, поскольку уже в 9 часов утра генеральный консул Великобритании в Танжере сообщил Уортон-Тайгеру, что за ночь Хор передумал и отозвал свое разрешение. Проводившая расследование местная полиция арестовала всех известных ей агентов Эллиса, но резидент заранее позаботился об обеспечении их алиби, и после перекрестного допроса всех отпустили. Уортон-Тайгера на всякий случай перевели на службу в китайскую точку СОЕ. После того как возражать было уже поздно, Хор решил внести свою лепту в устранение угрозы рассекречивания операции «Торч». Он вручил подборку фотографий расположенной в Альхесирасе инфракрасной установки министру иностранных дел Испании и потребовал убрать ее. Поле этого Правительственная школа кодов и шифров (ПШКШ) зафиксировала всплеск радиообмена между Мадридом и Берлином, и в итоге немцы вывезли свое разведывательное оборудование. Опасность визуального обнаружения десантных отрядов в ночное время миновала.

3. Охота за судами

Географический диапазон действий Исполнительного органа специальных операций был весьма широк и включал, помимо прочего, Азиатский театр военных действий (ТВД). В частности, в Индии действовала небольшая «Индийская миссия» (ИМ) СОЕ, созданная по инициативе министра по делам Индии при участии направленного им в Сингапур для консультаций полковника Джойса из Индийской политической полиции. В мае 1941 года тот провел ряд бесед с эвакуированным из Сингапура руководителем «Восточной миссии» (ОМ) СОЕ Валентином Киллери и убедил его не только в возможности, но и в перспективности этого направления. Возглавивший спешно созданную ИМ одноногий ветеран Первой мировой войны подполковник Колин X. Маккензи пребывал в дружеских отношениях с вице-королем Индии лордом Линлитгоу, что сразу же позволило обеспечить миссии привилегированное положение. На протяжении длительного периода времени большинство информированных о существовании ИМ были уверены, что она входит в состав военного ведомства Подразделение использовало аббревиатуру прикрытия ГСИ(к), в которой «ГС» общепринято расшифровывалось как «генеральный штаб», а «И» — как «разведка».

До 22 июня 1941 года основной задачей «Индийской миссии» являлась подготовка к противодействию ожидавшемуся удару СССР или Германии по Индии со стороны Ирана или Кавказа. В период летнего отступления советских войск британцы рассматривали возможность принятия отступавших частей Красной Армии на индийскую территорию и проведения специального обучения их личного состава для дальнейшего использования в партизанской войне. К сфере ответственности миссии относились также Афганистан, Тибет, Иран (условно) и, возможно, Бирма. Последнюю планировалось включить в список лишь в случае провала «Восточной миссии». Однако спектр деятельности ИМ был странно и нелогично ограничен. Обязанности по подготовке и осуществлению диверсий несла армия, на долю СОЕ оставались подрывная пропаганда и ведение тактической разведки, теоретически не входившее в компетенцию этого органа.

В марте 1942 года исполнительный директор СОЕ Фрэнк Нельсон реорганизовал и децентрализовал подчиненное ведомство, равномерно распределив зоны ответственности в Азии между Индией, Бирмой, Голландской Восточной Индией (Индонезией) и отчасти Австралией. Диверсионные действия против войсковых объектов и экономический саботаж отошли на второй план, приоритет отдавался подготовке к широкой партизанской войне. После обострения ситуации в Бирме СОЕ планировал вывести оттуда своих работников в Китай, однако по настоянию лорда Линлитгоу до августа 1943 года самая крупная в Азии точка Исполнительного органа специальных операций была размещена при штабе главнокомандующего вооруженными силами в Индии.

По мере развития японского наступления сфера ответственности «Индийской миссии» менялась. При сохранении афганского и иранского направлений (восточная часть Ирана относилась к операционной зоне точки СОЕ в Каире) с августа 1942 года вхождение Индии в зону боевых действий и ликвидация «Восточной миссии» вынудили существенно скорректировать первоначальные установки. Прежде всего, по причине значительной отдаленности от Лондона и связанной с этим затрудненности в руководстве ИМ Маккензи был наделен правом самостоятельного определения ее приоритетов, но при обязательном условии получения санкции на них от вице-короля или главнокомандующего. Прежние ограничения были отменены, «Индийской миссии» разрешалось совершать любые действия, если поставленные задачи были недостижимы с помощью дипломатических мер. Естественно, сохранявшаяся в течение всего 1942 года угроза японского вторжения в Индию заставила СОЕ сосредоточиться на зафронтовых операциях в японском тылу. При этом в роли агентуры в первую очередь использовались коммунисты и мусульмане, т. е. именно те категории населения региона, которые в течение двух предыдущих десятилетий органы безопасности Индии рассматривали в качестве главного противника. В мадрасском филиале ИМ над всеми остальными агентами довлели коммунисты, а калькуттский филиал фактически оказался наводнен мусульманами, однако первоначально в целях консолидации сил на это решили закрыть глаза. Британцы, с учетом уроков Малайи, занялись обучением диверсионной технике индийских студентов-коммунистов. Коммунистическая партия Индии (КПИ) располагала полулегальной сетью ячеек, по мнению, СОЕ, идеально подходившей для использования в качестве разведывательного и диверсионного аппарата. В августе 1942 года первые 150 курсантов из общего числа 700 запланированных для подготовки приступили к занятиям по 7-месячной программе. Кроме разведывательных задач, в случае весьма вероятной оккупации коммунисты должны были использоваться для ликвидации установленных членов японской «пятой колонны». Руководители КПИ охотно приняли на себя эту миссию, поскольку понимали, что коллаборационисты немедленно выдадут японской военной контрразведке Кемпейтай всех известных им членов партии. В целом программа противодействия фактически являлась для КПИ программой самозащиты. На курсах в Мадрасе коммунистов обучали методам бесшумного убийства всеми известными способами, о чем еще год назад было невозможно даже помыслить. Естественно, полиция и гражданские службы опасались возможного использования боевиками КПИ полученных знаний в антиколониальных целях, но Маккензи заверил, что способен контролировать курсантов и выпускников. Он сообщил коммунистам дислокацию секретных складов с оружием, боеприпасами и средствами взрывания, однако предупредил, что трогать их можно лишь в случае японского вторжения. Через две недели во все склады одновременно проникли неизвестные и попытались опустошить их, но те оказались пустыми. Ловушка Маккензи выявила подлинные намерения КПИ, и в апреле 1943 года программу подготовки коммунистов к диверсионным и террористическим операциям отменили.

По прошествии некоторого времени сфера действия «Индийской миссии» была вновь подкорректирована. Руководство партизанскими операциями перешло к армии, за СОЕ осталась общая координация действий в этом направлении, целеуказание и отправка малых агентурнобоевых групп. Проблемы с ненадежностью агентуры для выполнения специальных операций привели к ощутимому уклону ИМ в сторону сбора разведывательной информации. В Лондоне не вполне осознавали трудности кадрового характера, с которыми встречались Маккензи и его офицеры, и мягко, но настойчиво поправляли их: «Мы никогда не должны забывать о букве „О“ в наименовании Исполнительного органа специальных операций»[270]. И в дальнейшем столичное руководство регулярно напоминало, что СОЕ является не разведывательным, а оперативно-боевым органом, не улавливая разницу в контингенте европейцев и азиатов, далеко не всегда видевших в японцах врагов и поработителей.

270

Cruickshank, Charles. SOE in the Far East. Oxford University Press, Oxford and New York, 1983, p. 87.