Шкура лисы - Скворцов Валериан - Страница 50

Между тем, на услугах шпионов настаивают довольно часто, не считаясь с расходами, и, более того, без крайней надобности, а случается и контрпродуктивно.

Есть некий закон, действенность которого подтверждена практикой. Суть его заключается в том, что качество шпионажа непременно снижается, если его используют не для получения из закрытых источников, во-первых, секретной и, во-вторых, действительно необходимой информации. Профи, помимо работы, определенной указанными двумя критериями, за иные подряды или не берется, или находит способ от них отвертеться. Шантаж, угрозы, любые «зловещие», гангстерского типа PR-маневры опускают профессионала.

Втягивание в общественные склоки и битвы по переделу собственности превращает шпиона в подельщика, повязанного корпоративным интересом с заказчиком. На этом пункте для него заканчиваются отношения подрядчик-наемник. Неминуемо придется сделать следующий шаг — по ноздри увязнуть в политической, финансовой, общественной и любой другой трясине, то есть в том, что можно назвать «наркотической зависимостью» какого-то политика, некоей корпорации или партии от неутолимой жажды собственности, интриг, скандалов и разборок. Шпион в этом случае становится ферментом общественного невроза. А такую привилегию следует оставлять средствам массовой информации. Шпион выдает продукцию и, тем более, ставит свою подпись под ней, не для публичного обозрения подобно журналистам.

Между профессией шпиона и журналиста, специализирующегося на расследованиях, существует, хотя и тонкая, но непроницаемая переборка. Переборку эту обычно видят далеко не все. Структуры, как правительственные, так и корпоративные, а также частные лица, обладающие избытком средств и нехваткой здравого смысла, часто выступают энтузиастами создания сыскных контор или артелей, которые занимаются шпионажем там, где могли бы разобраться в происходящем подготовленные и толковые репортеры, более или менее не всегда и всем продающиеся. К сожалению, в закрытых, тоталитарных и так называемых «переходных» обществах знающие цену своим взглядам журналисты почти не водятся. Именно следствием этого и является то, что затевается множество мелких и незрелых «игр в шпионов», дискредитирующих честь ремесла и шпиона, и журналиста. Ввязываются в них от не слишком большого ума жаждущие званий и денежных фондов младшие и средние клерки спецконтор и того же сорта репортеры.

Особенно нелепо и недостойно такое выглядит, когда шпионажем увлекаются, считая его всемогущим, власть имущие. Предлагаемые «сверху» правительственным или частным спецконторам подряды напоминают, случается, по сути своей предложение обойти все лотерейные киоски в стране и в каждом заполучить билетик с главным призом. С плохо скрываемым удовольствием недобросовестные профи, глумясь в душе, растранжиривают фонды, да и рабочее время, чтобы выдать заказчику груду не выигрышных билетов для финансового отчета, хотя игра сама по себе доставила всем удовольствие, и даже случались мелкие удачи. Естественно, сопроводив отчет «достойными» донесениями. А ведь тем временем кто-то действительно сорвал где-то самый большой выигрыш!

Сознание того, что такой приз кто-то все-таки заполучил, подхлестывает в среде даже трезвых людей азартную мечту о том, что однажды наступит и их день. Удачу увязывают с одним «шпионским» ходом, вполне по плечу, как они считают, скудно оплачиваемому агенту, который, совершив некий подвиг, наконец-то, выспренно говоря, повернет колесо Фортуны в нужную сторону.

Игра в шпионаж с помощью наемников-одиночек больше присуща корпоративным и индивидуальным подрядчикам. Правительственные «преодолевают трудности» не за счет качества, а облавой. Например, по данным на сентябрь 2001 года под разными предлогами — от «борьбы с разрушительными идеями» и до «гарантии безопасности» — пользование интернетовскими коммуникациями запрещено гражданам двадцати стран мира, а власти Саудовской Аравии, Азербайджана, Белоруссии, Китая, Северной Кореи, Кубы, Ирака, Ирана, Казахстана, Киргизстана, Ливии, Сьерра-Леоне, Сирии, Туркменистана, Туниса и Вьетнама ставят для выхода в «паутину» практически непреодолимые ограничения.

Использование шпионажа не по назначению порождает дешевые легенды о всесилии разведки. Этот шпионский миф, мечта властолюбцев, основан на абсурдных надеждах. Мечта эта напоминает сказочку, о том, будто там, где радуга упирается в землю, появляется горшок с золотом.

Большие призы, охраняемые самой изощренной правительственной или корпоративной мощью, однако, берутся. Это известно и из истории, и по событиям наших дней. Такие трофеи оказывались достижимы на удивление часто, но далеко не для всех. Как правило, они — результат штучной работы. То есть, по плечу профи, которые в полном смысле слова получили свой редкий дар от Бога, владеют ремеслом на уровне искусства, полагаются только на себя и свой опыт, сохраняют способность фокусировать свою цель при любых путаных обстоятельствах и не на йоту не выходят за предписанные их ремеслом рамки.

Призы засекречены крепко. Не следует заблуждаться насчет того, что они достаются более или менее дешево. Чтобы крупно выиграть, ходят в дорогие казино, а не по киоскам с лотерейными билетами. Секреты, которые будет добывать шпион, по определению запечатаны десятками всевозможных печатей, включая бронированные двери, электронные и ставшие модными радиационные и бактериологические ловушки. Эти секреты, в особенности когда речь идет о намерениях, обычно не имеют материального носителя, они хранятся, дополняются или меняются в головах ограниченной горстки людей.

Физические, то есть внешние формы обеспечения безопасности подходов к тайнам и людям, которым о них что-то известно, бесконечны по вариантности. Разрабатываются сменные системы сложных, по существу непредсказуемых процедур допуска к секретным материалам, изложенным на бумаге или имеющих иные материальные носители. Эти системы обеспечивают непрерывную, постоянно продолжающуюся идентификацию личности, пользующейся секретными материалами, предусматривают многоуровневое утверждение разрешений на допуски, а также меры пресечения несанкционированного копирования или уноса источника.

Попытка преодолевать перечисленные препятствия с налета, грубое вторжение, налет или прямое воровство, конечно, не исключаются. Но шпионы по найму карьеры на этом не делают. Для таких операций нанимают либо американского Рембо, либо российского Бешеного, а это уже из области мифологии. Шпионаж — как кража секретов и их доставка заказчику — ремесло невидимок. Эта работа требует редкого артистизма, именно такого рода артистизма, который и позволяет разглядеть, заполучить и использовать малейшую возможность в нужном направлении. На Алексеевских информационных курсах это называлось искусством позиционирования — подобраться там, где нужно, вовремя и ровно настолько, чтобы дотянуться…

Исключительные личные и профессиональные качества шпиона останутся не востребованными, если он не дотянется до цели. Увеличительное стекло в руках его подрядчика, образно говоря, окажется повернуто к объекту не совсем той стороной.

Получение стратегического значения разведывательных данных посредством шпионажа ни в какие времена не представляло собой предприятие более дешевое по стоимости, чем, скажем, аналогичная операция с помощью силового захвата. Но суть проблемы в том и состоит, что в отличие от спецназа шпион и его действия не субстанциональны, они вне осязаемости, да ещё и цель агента совсем уж эфемерна — намерения, которые перестают ими быть, если знающий их оказался в захвате. Намерения перестанут быть таковыми ещё до первого допроса пленного.

Ну, а если, как мы уже это делали, перевернуть шахматную доску и посмотреть на игру со стороны охотника за шпионами? Как производится калькуляция его операций?

Василий К. Пак в своих лекциях разделял охоту за шпионами на два вида. Первый: непосредственно контршпионаж, то есть защита секретной информации от «посторонних глаз». И второй: контрразведка или деятельность по нейтрализации враждебных действий со стороны правительственных, корпоративных, включая криминальные, разведывательных спецслужб. Разумеется, деятельность и первого, и второго вида обеспечивается фондами, подлинные источники, размеры и распределение которых никто, включая начальников спецслужб, никогда не узнает. Сомнительно, чтобы вообще нашелся когда-либо и где-либо человек, располагающий более или менее точными сведениями на этот счет.