10 баллов с острова Наварон - Маклин Алистер - Страница 52

Возвращайтесь обратно к сержанту Рейнольдсу. Да поскорее!

Мария мягко перебила его:

— Очень любезно с вашей стороны, сержант Гроувс, что вы так о нас беспокоитесь. Но мы не хотим уходить. Мы останемся здесь.

— А какого черта вы будете здесь делать? — грубо поинтересовался Гроувс. Он помолчал, потом продолжил уже мягче:

— Я теперь знаю, кто вы, Мария. Я знаю все, что вы сделали и как прекрасно справились с делом. Но это не ваша работа. Прошу вас.

— Нет, — она упрямо покачала головой. — Я тоже могу стрелять.

— У вас не из чего стрелять. Кроме того, здесь Петар.

Какое право вы имеете рисковать им? Он знает, где находится?

Мария заговорила со своим братом по-сербскохорватски. Он отвечал ей, как обычно, извлекая из горла какие-то странные звуки. Когда он закончил, Мария повернулась к Гроувсу.

— Он сказал, что этой ночью готов умереть. У него есть то, что вы называете шестым чувством, и он говорит, что не видит будущего за этой ночью. Он говорит, что устал убегать. Он сказал, что будет ждать здесь, пока не пробьет его час.

— Из всех упрямцев...

— Пожалуйста, сержант Гроувс, — ее голос, по-прежнему тихий, звучал уже тверже. — Он уже сделал свой выбор, и вы его не переубедите. Гроувс кивнул:

— Но, может быть, я все-таки смогу переубедить вас.

— Я не понимаю.

— Петар не может нам помочь. Слепой не может ничего. Зато вы сможете. Если захотите.

— Говорите.

— Андреа сдерживает отряд, состоящий как минимум из двадцати четников и немецких солдат. — Гроувс криво усмехнулся, — Я не сомневаюсь в том, что Андреа нет равных в таком деле. И все же один человек не может справиться с двадцатью. Если его убьют, то Рейнольдсу придется охранять мост в одиночку, А если убьют Рейнольдса, то Дрошный со своими людьми подоспеют как раз вовремя, чтобы предупредить охрану, как раз вовремя, чтобы спасти плотину, как раз вовремя, чтобы послать сообщение генералу Циммерману, чтобы тот также вовремя отвел танки в безопасное место. Я думаю, Мария, Рейнольдсу может потребоваться ваша помощь. Здесь ваша помощь не нужна совсем, а от вашего присутствия там может зависеть успех всего дела. Тем более что вы умеете стрелять.

— Но, как вы справедливо заметили, у меня нет оружия.

— Верно. Теперь оно у вас будет. — Гроувс протянул ей свой «шмайссер», потом обойму.

— Но... — Мария с сомнением приняла оружие. — Теперь у вас нет автомата.

— Не волнуйтесь, у меня есть пистолет, — Гроувс показал ей свой «парабеллум». — Другого оружия мне этой ночью не понадобится. Я не могу себе позволить шуметь в неположенное время.

— Но я не могу оставить брата.

— Я думаю, можете. Скорее, должны. Никто больше не сможет помочь вашему брату. Тем более, теперь. Пожалуйста, поспешите.

— Ну что ж. — Она сделала несколько шагов, остановилась и вновь повернулась к нему. — Мне кажется, вы слишком много на себя берете, сержант Гроувс.

— Я не понимаю, о чем речь, — ответил Гроувс ледяным тоном. Она посмотрела на него долгим взглядом, повернулась и пошла вдоль берега вниз по реке.

Гроувс удовлетворенно улыбнулся самому себе в темноте.

Улыбка сходила с его лица по мере того, как лунный диск медленно выплывал из своего очередного укрытия. Гроувс прошептал вдогонку Марии:

— Ложитесь лицом вниз на камни и молчите.

Он проследил, как она немедленно исполнила его приказ, и обратил взгляд вверх на лестницу. Его лицо в этот момент отражало крайнюю степень напряжения.

Окунувшись в разлившийся лунный свет, Меллори и Миллер, как могли, теснее прижались к одной из опор лестницы. К этому моменту они проделали уже три четверти пути. Лестница, казалось, вросла в скалу, стала ее частью. Их неподвижный взгляд был устремлен в одну и ту же точку.

Они смотрели наверх, где приблизительно в пятидесяти футах над ними, чуть левее, двое любопытных охранников облокотились на парапет наверху плотины. Их взгляд был устремлен в ущелье, откуда доносились звуки стрельбы. Им достаточно было перевести взгляд чуть ниже, и Мария с Гроувсом были бы обнаружены. Им достаточно было перевести взгляд чуть правее, и были бы обнаружены Меллори и Миллер. Для тех и других это было бы равносильно смерти.