Вильгельм Телль - Шиллер Фридрих Иоганн Кристоф - Страница 23

23

Вальтер Фюрст

(бросаясь перед Геслером на колени)

О господин наместник, мы вас чтим, Но пощадите! Я вам половину Отдам добра, возьмите даже все, Но вы отца от страшных мук избавьте!

Вальтер Телль

Ах, дедушка, ты перед ним не падай! Он злой. Ну, где мне стать? Я не робею. Ведь мой отец бьет птицу на лету, — Он сердце не пронзит родного сына.

Штауффахер

И вас не тронет детская невинность?

Рёссельман

Есть бог на небесах, и перед ним В своих делах дадите вы отчет!

Геслер

(указывая на мальчика)

Его вон к той привязывайте липе.

Вальтер Телль

Привязывать? Меня? Я не хочу! Я, как ягненок, тихо, чуть дыша, Стоять там буду. Если же меня Привяжете, я стану отбиваться.

Рудольф Гаррас

Дай, мальчик, завязать себе глаза!

Вальтер Телль

Глаза?.. Зачем? Ужели испугаюсь Я той стрелы, что пустит мой отец?.. Нет, буду ждать и глазом не моргну. Узнает он, какой стрелок отец! Не верит изверг, погубить нас хочет… Назло ему стреляй и попади!

(Идет к липе.)

Ему на голову кладут яблоко.

Мельхталь

(поселянам)

Как! На глазах пред нами совершится Злодейство это? Где же наша клятва?

Штауффахер

Напрасно все! При нас оружья нет. Мы лесом копий тут окружены.

Мельхталь

О, если б сразу мы взялись за дело! Прости, господь, отсрочку предложившим!

Геслер

(Теллю)

Скорей же! Зря оружие не носят. Опасно с ним ходить везде и всюду, — Стрела, отпрянув, поразит стрелка. Такая дерзость поселян — обида Верховному властителю страны. Лишь господа ходить с оружьем вправе. Вы лук и стрелы любите носить — Пусть так, но вот тебе для них мишень.

Телль

(натягивает лук и закладывает стрелу)

Посторонитесь, люди!

Штауффахер

Что вы, Телль! Дерзнете вы?.. Нет, нет! Остановитесь! Колени гнутся, и рука дрожит…

Телль

(опуская лук)

В глазах мутится!

Женщины

Боже всемогущий!

Телль

(ландфохту)

Не буду я стрелять — вот грудь моя!

(Обнажает грудь.)

Пронзить ее велите вашей страже!

Геслер

Не жизнь твоя, мне только выстрел нужен… Ты духом тверд. На все готов дерзать! Отлично ты владеешь самострелом. За руль берешься, не страшась грозы. Спасай теперь себя… спаситель всех!

Телль стоит, и по всему видно, что он испытывает страшную внутреннюю борьбу. Руки его дрожат, блуждающий взор то обращен на ландфохта, то устремлен к небу. Вдруг он хватает свой колчан, выдергивает оттуда еще одну стрелу и прячет ее за пазуху.

Геслер следит за всеми его движениями.

Вальтер Телль

(под липой)

Стреляй, отец! Я не боюсь!

Телль

Что ж, надо!

(Овладевает собой и начинает целиться.)

Руденц

(все время стоявший в напряженном ожидании и с трудом сдерживавший себя, выступает вперед)

Довольно, фохт! Прошу вас, прекратите… Все это было только испытаньем… Вы своего добились… Но суровость Излишняя вредит разумной цели: Натянутый сверх меры — треснет лук.

Геслер

Молчите, вы!

Руденц

Нет! Буду говорить! Честь Габсбургов священна для меня. Но ненависть легко снискать насильем, А этого не хочет император… Жестокости такой не заслужил Народ мой, нет у вас на это права.

Геслер

Как вы посмели!

Руденц

Долго я молчал, Бесчинства над народом наблюдая; Я закрывал на все свои глаза И заглушал в своей груди страданья, Скорбь гневом переполненного сердца. Но долее молчать изменой будет И Габсбургам, и родине моей.

Берта

(бросаясь между ландфохтом и Руденцем)

Он только пуще разъярится, Руденц!

Руденц

Я свой народ покинул, от родных Отрекся. И естественные узы Порвал затем, чтоб только к вам примкнуть… Я думал благу общему помочь, Монарха власть в моей стране усилив. Теперь повязка с глаз моих упала. И в ужасе над бездной я стою. Я верил вам — и был обманут вами. Вы сердце честное ввели в соблазн… И я губил народ, — с благою целью.