Вильгельм Телль - Шиллер Фридрих Иоганн Кристоф - Страница 25

25

Штауффахер

(Теллю)

И надо ж было изверга дразнить!

Телль

Кто сдержится, мои изведав муки?

Штауффахер

Теперь конец всему, конец! Мы все, Вас потеряв, окованы цепями!

Крестьяне

(окружив Телля)

Теперь конец надежде нашей, Телль!

Лёйтхольд

(подойдя к Теллю)

Телль, мне вас жаль. Ио долг мой — послушанье.

Телль

Прощайте!

Вальтер Телль

(в сильном горе прижимаясь к отцу)

Мой отец! Отец! Отец!

Телль

(вознеся руки к небу)

Там твой отец! Ему молись, дитя!

Штауффахер

Что вы жене хотите передать?

Телль

(с горячей нежностью прижимая сына к груди)

Сын невредим. А мне господь поможет.

(Покидает их и уходит под стражей.)

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Сцена первая

Восточный берег Озера Четырех Кантонов.

Причудливые крутые скалы на западе, в глубине сцены. На озере волнение. Слышен рев бушующих волн. По временам сверкает молния и гремит гром.

Кунц из Герзау. Рыбак и его сын.

Кунц

Поверите ль, я сам все это видел. Я вам всю правду рассказал, рыбак.

Рыбак

В оковах Телль и в Кюснахт отвезен! По доблестям — он первый, в нашем крае И вольности оплотом был бы здесь.

Кунц

Сам Геслер с ним отправился в дорогу. Из Флюлена они уже отплыть Готовились, как я отчалил. Буря — Она, глядите, вон как разыгралась — Заставила меня сюда пристать И, видимо, их тоже задержала.

Рыбак

Под стражею, у фохта в лапах Телль! О, тот его упрячет так глубоко, Что света солнца не видать ему! Фохт побоится справедливой мести, — Ведь мужа он свободного разгневал!

Кунц

Как слышно, благородный Аттингаузен, Старейшина кантона, умирает.

Рыбак

Надежды нашей сломан верный якорь! Ведь только старый рыцарь без боязни Вступался за народные права!

Кунц

Гроза сильнее буйствует. Прощайте! В деревне я переночую нынче. Мне об отъезде нечего и думать.

(Уходит.)

Рыбак

В оковах Телль, и при смерти барон! Наглейте же, надменные тираны! Отбросьте стыд! Язык у правды нем,[21] А зоркие глаза ослеплены,[22] И руки, что спасти должны, — в оковах![23]

Мальчик

Град сыплется, да крупный! Поскорей Давай в шалаш укроемся, отец.

Рыбак

Бушуйте, ветры! Молнии, сверкайте! Гремите, тучи! Затопляйте землю, Небесные потоки! Да исчезнет С лица земли преступный род людской! Пусть тут царят огонь, вода и ветер! Медведь и волк матерый, возвращайтесь Сюда, в пустыню, — ваша вновь страна! Не захотят здесь люди жить рабами!

Мальчик

Все злей пучина, а водоворот И стонет и ревет, как никогда!

Рыбак

Чтобы стрелу пустить в дитя родное — Нет, к этому отцов не принуждали! Ну, как природе тут не разъяриться И не восстать?.. О, я не удивлюсь, Когда сорвутся в озеро утесы, А ледяные башни и зубцы, Не таявшие с первых дней творенья, Растопятся и ринутся в долины; И горы рухнут с грохотом, а воды Подземные вторым потопом хлынут, И всякая земная тварь погибнет!

Слышен колокольный звон.

Мальчик

Прислушайся, на той горе звонят. Должно быть, лодку тонущую видят — И вот зовут молиться о несчастных.

(Взбирается на утес.)

Рыбак

Беда теперь суденышку, что там Качается в ужасной колыбели! Беспомощны и руль и рулевой. Гроза всесильна, ветер и волна Его как мяч кидают… и вблизи Не отыскать укромного приюта: Повсюду лишь обрывистые скалы Вдоль берегов, угрюмые, крутые, Могучей грудью каменной грозят.

Мальчик

(указывая влево)

Из Флюлена идет большая лодка.

Рыбак

Помилуй бог несчастных! Если буря Сюда, в залив скалистый, залетает, То, как в железной клетке хищный зверь, Она бушует здесь и с диким воем Напрасно ищет выхода отсюда. Кругом стоят суровые утесы, Ей, разъяренной, преграждая путь.

(Поднимается на утес.)

вернуться

21

Язык у правды нем — об Аттингаузене.

вернуться

22

А зоркие глаза ослеплены — об отце Арнольда Мельхталя.

вернуться

23

И руки, что спасти должны, — в оковах — о Вильгельме Телле.